Тайна дома №12 на улице Флоретт - Владимир Торин
Старушка очень удивилась бы, если бы узнала, что незнакомцы, которых она видела из окна гостиной, прибыли как раз оттуда.
Вскоре миссис Роббни уже позабыла о странном вторжении в дом соседа. Она взяла дневник, макнула ручку в чернильницу и вывела: «Наблюдения за переулком продолжаются… Сегодня человек с железными зубами не появлялся. Быть может, он вернется завтра вечером. Я должна доказать миссис Грэхем и мистеру Уигли, что он мне не примерещился…»
Закончив писать, миссис Роббни проворчала:
— Иду, уже иду! Сейчас, мистер Роббни! Я о вас не забыла! Время ужина, да!
Она открыла стоявшую на столе банку, полную жужжащих мух, и, выбрав одну пожирнее, опустила насекомое в широко раскрытую пасть мухоловки в горшке. Муха прилипла к тонким волоскам внутри, и ловушка закрылась.
Между тем коричневый клетчатый «Трудс» все отдалялся, в то время как трагичные события, которые вскоре должны были взбудоражить весь Тремпл-Толл, все приближались.
Ну а миссис Роббни вернулась к окну и своим наблюдениям за переулком. В тот момент она и представить не могла, что прочтет завтра в «Сплетне». Утренняя статья, которой пока еще не было даже в голове у ее автора, должна была заставить старушку из дома № 6 взглянуть на мистера Роббни совсем по-другому.
Темнота квартиры лишь подчеркивала отвратительность происходящего.
Нотный пюпитр лежал на полу, повсюду были разбросаны клубки ниток, выкатившиеся из перевернутой корзины, в углу замерло кресло-качалка. По ковру скреблось нечто тонкое, извивающееся, шуршащее листьями. Это нечто отрастало от шевелящегося рядом большого бесформенного кома.
— Да, я знаю… Знаю, миссис Паттни, — негромко проговорил констебль Шнаппер. Он стоял в двух шагах от клубка лоз и корней и глядел на него, гневно сжав кулаки.
Растение, прикованное к стене и полу, дернулось — зазвенели цепи.
— Она не должна была так с вами поступать. Нет, не должна была…
Пасть мухоловки раскрылась, и из нее исторглось преисполненное муки шипение.
— Вашей вины здесь нет, — сказал констебль. — Это все проклятый доктор Доу. Хотя… Если бы Браун не трогала девчонку Трикк, он не схватил бы вас и нас бы не разоблачили.
Лозы растения-монстра рванулись к нему, но железные кандалы удерживали крепко: они разрывали плоть мухоловки, на пол капала зеленая кровь.
— Она не должна была так поступать с одной из нас. А я говорил… Я предупреждал старуху, но она ведь никого не слушает. И вот к чему мы пришли. Я всегда был против того, чтобы она усыпляла тех, городских. Вы можете понять этот абсурд?! Браун заботит, чтобы мы размножались, но ей плевать на то, что будет в дальнейшем с детьми Праматери.
Миссис Паттни попыталась подползти ближе к констеблю, но цепи не позволили ей этого.
— Я освобожу вас, — пообещал Шнаппер. — Позже. Когда сделаю то, что должен. Браун не сможет мне помешать, а Праматерь… Она будет довольна, когда я ее накормлю по-настоящему. Потерпите немного.
Констебль развернулся и двинулся к выходу из квартиры учительницы музыки. За его спиной раздался приглушенный стон.
Выйдя на лестницу, мистер Шнаппер прошел по дому, стуча в некоторые двери: два стука, пауза, еще стук. Двери квартир начали со скрипом открываться.
Время выжидания и пряток в тени прошло.
Здесь и прежде не все верили старухе Браун, кое-кто сомневался в ее решениях, но, учитывая последние события, количество приспешников этой карги заметно уменьшилось. Доктор Доу, сам того не зная, сыграл Шнапперу на руку: и если недавно почти все жильцы дома выступали на стороне Браун, то, когда миссис Паттни вернулась и они узнали, что произошло, уже никто не требовал от Шнаппера сдерживаться в выражениях. Да, он спорил со старухой, обвинял ее, требовал от нее действий, но его слова предназначались вовсе не ей. Кто бы каких взглядов ни придерживался, теперь буквально каждый в этом доме понял, что все, как раньше, уже не будет.
Ну а Браун… Видимо, она рассчитывала, что они с мистером Филлисом и капитаном Блейкли схватят доктора Доу и его мерзкого племянника, приволокут их сюда и тем самым разрешат возникшие, как она это называла, временные трудности.
«Временные трудности» разрешаться не спешили, поскольку дом в переулке Трокар оказался пуст. Констебль выяснил, что и в Доме-с-синей-крышей Доу не появлялся, но это вовсе не значило, что он просто собрал чемоданы и сбежал из города. Скорее следовало полагать, что доктор затаился и придумывает, что бы предпринять. Даже законченный идиот понял бы, что он что-то затевает. Да, законченный идиот понял бы, но не Браун. Что ж, это бессмысленное упрямство старуху и погубит.
Постучав во все нужные двери, констебль пошагал вниз по лестнице. У портрета мистера Карниворри он остановился и подкрутил усы. Домовладелец глядел хмуро и осуждающе. Плевать! Ты ничего не знаешь и не сделаешь, старик!
— Мистер Шнаппер! — раздался обеспокоенный голос, и констебль обернулся.
На площадку поднялась миссис Тирс — приказчица из книжной лавки и преданная сторонница старухи Браун. Чего она хочет? Попытается остановить его?
— Вы не видели Джейки и Уилли?
— Вот еще! — буркнул Шнаппер. Он ожидал чего угодно, но только не этого вопроса. — Разве они не должны сторожить пленницу?
— Эти негодники снова куда-то убежали. Я их повсюду ищу, а что это…
Она вдруг увидела на лестнице соседей, которые молчаливо стояли на следующем пролете; среди них был и ее собственный супруг.
— Дэрил? — ахнула миссис Тирс. — Что происходит?
— Время пришло, Марша, — сказал он.
— Но миссис Браун…
— Осталась во вчерашнем дне вместе со своими заблуждениями! — рявкнул Шнаппер, прошел мимо удивленной миссис Тирс и продолжил спуск.
За ним потянулись и темные сутулые тени — жильцы дома, раздосадованные, требующие ответов, клокочущие… Супруг взял за руку Маршу Тирс и повел ее, все еще сбитую с толку, следом за всеми.
— Ты не видел наших сыновей? — только и спросила она.
— Сейчас не время… — тихо сказал мистер Тирс.
Вскоре все сторонники Шнаппера и недоуменная приказчица спустились в холл.
Констебль стоял спиной к лестнице у постамента со Скверлум Каберботам. Золотистые искорки пыльцы отплясывали в воздухе под футляром. Цветок чувствовал, что его вот-вот освободят, — лозы развернулись и потянулись к стеклянным стенкам, бутон чуть
