Консультант - Бентли Литтл

Элейн, багровея, вышла из конференц-зала, и консультант совершенно невозмутимо посмотрел на сотрудников.

– Будем честны, – воскликнул он, – кто из вас, дамы и господа, знает эффективный способ подтереть зад?

Настала очередь Крейга встать.

– Я думаю, есть более важные вещи в жизни компании и лучшие способы сэкономить деньги, чем следить за людьми в туалете, – сказал он с отвращением. Мэтьюз, слушая его тираду, хранил подозрительное молчание, уперев остановившийся взгляд в носки туфель. – Мы зачем-то печатаем отчеты, вместо того чтобы пользоваться установленной системой электронного документооборота… не выключаем в здании на ночь свет… и при всем этом вы всерьез считаете, что лучший способ экономии средств – нормирование туалетной, мать ее, бумаги?

– Да.

Ответ был настолько прост и тверд, что Крейг растерялся.

– Есть еще вопросы или комментарии? Нет? – Патов хлопнул в ладоши. – Отлично. Значит, подводим итоги. – Он сделал вид, что смотрит на часы. – У меня еще одна встреча через десять минут. Вам всем нужно вернуться к работе. – Он подмигнул. – Надеюсь, что и впрямь нужно. Мы разошлем график семинаров по эргономичному использованию бумаги – отдельно для мужчин и женщин – всем подразделениям в отделах; по мере возникновения проблем будут созваны дополнительные встречи со злостными нарушителями регламента. Спасибо, что пришли, – и, пожалуйста, поделитесь информацией, которую мы обсудили, с вашими подчиненными.

Нерешительные и растерянные люди стояли, оглядывались по сторонам и постепенно выходили из конференц-зала.

– Я что-то не пойму, кто теперь рулит компанией, – проворчал Крейг, когда плечо к плечу с Филом шагал по коридору. – Мэтьюз или этот выскочка?

– Не кричи так, – тихо сказал Фил, когда консультант шустро юркнул в зазор между их телами и побежал к сотрудникам, приближающимся со стороны лифта, приветствуя всех и каждого по имени:

– Кен! Рад тебя видеть. Марси? Тебе как, не холодно в таком наряде? Выглядишь на все сто! Говард…

– Я лучше пойду по лестнице, – бросил Крейг.

По пути в кабинет он остановился у стола Люпы, не обращая внимания на Тодда и Мартина, куковавших на своих обычных местах с планшетами в руках.

– В туалетах стоят камеры, – сказал он Люпе. – Мы только что посмотрели видео, где сотрудница оторвала себе слишком много туалетной бумаги.

Люпа затаила дыхание, потрясенная.

– Я подумал, что тебе следует об этом знать. – Он хотел поговорить с ней подробнее, но не в присутствии наблюдателей, и вошел в кабинет, не обращая внимания на Мартина, подскочившего с места и явно собиравшегося начать что-то ему втолковывать. Закрыв за наблюдателем дверь, Крейг сел за стол. Сегодня он пойдет пообедать с Люпой и расскажет ей, что произошло. Возможно, у нее тоже есть для него новости.

Его мысли постоянно возвращались к тому, каким равнодушным и отстраненным выглядел Мэтьюз на встрече. После ретрита он надеялся, что гендиректор разорвет с «БФГ» контракт или, по крайней мере, примет более активное участие в происходящем.

Но теперь…

Крейг включил компьютер.

В его почтовом ящике было пятьсот писем, все от «БФГ».

Скрипнув зубами, он принялся их удалять.

* * *

Группа чтения Дилана сидела полукругом в передней части класса, в то время как другие ученики работали над своими проектами по истории. Миссис Хиггинс заставляла каждого читать вслух по параграфу; сейчас шла очередь Карен, и Дилан знал: ему вот-вот нужно будет подхватить. Но он все равно оторвался от книги, чтобы украдкой глянуть, чем там занят мистер Патов.

Мужчина, неуклюже сидящий на стуле, слишком маленьком для его тела, смотрел на него… и улыбался.

Казалось, он всегда наблюдал. Каждый раз, когда Дилан бросал взгляд в его сторону, казалось, что Патов не сводит с него глаз, и это заставляло его чувствовать себя неловко. Он не смотрел на Дилана так, как взрослый обычно смотрит на ребенка. Что-то во взгляде мистера Патова было очень жуткое – будто он мог залезть Дилану в голову и покопаться там.

Большинство детей в классе считали мистера Патова довольно забавным. Хотя миссис Хиггинс сказала, что он должен был только смотреть, как она учит, иногда он участвовал, рассказывая анекдоты или истории или даже помогая. Впрочем, Дилан всегда думал, что он притворяется – притворяется, что помогает, притворяется, что ему нравятся ученики, – и его огорчало, что никто больше, похоже, этого не осознавал.

– У него фальшивая улыбка, – сказал как-то Дилан Джошу Каплану.

– Да брось, – отмахнулся тот. – Классный мужик, веселый.

Похоже, всем Патов казался «классным и веселым».

Когда подошла очередь ИЗО, ребятам поручили нарисовать что-нибудь смешное при помощи цветных карандашей, а потом устроить из рисунков маленькую юмористическую выставку.

– А если мне ничего смешного в голову не идет? – спросил один из учеников.

Мистер Патов тут же пришел на помощь:

– Лично меня смешит Хагги-Вагги. – Он вскочил с глупой миной и стал размахивать руками, что сразу же всех рассмешило. – Я Хагги-Вагги! – объявил мистер Патов, отчаянно изображая, будто в руках у него нет костей. – Хагги-Вагги, Хагги-Вагги!

Дилан замер.

Прошлой ночью ему приснился кошмарный сон. В нем он остался дома один, потому что папа с мамой оба куда-то ушли. При этом стояла ночь, и он караулил у окна в гостиной – как паренек с сестрой из «Кота в шляпе», – глядя, что там, на улице. В голубоватом свете луны ему вскоре явился не добродушный шалопай Кот, а ужасный монстр – растрепанный и худой, с тонкими ногами и невероятно длинными руками, качающимися с таким звуком, будто кто-то где-то дергал за натянутую резинку. Это волнисто-шерстистое нечто с каждой секундой подбиралось к дому все ближе, умудряясь прятать лицо в тени. Дилан и сам как-то не горел желанием его видеть; не хотел видеть эти колышущиеся упругие руки и ноги, а потому задернул шторы и отбежал от окна…

…И услышал звук вибрирующих резинок из дальнего коридора.

Обернувшись в панике, он увидел, как извилистый мужчина вышел из родительской спальни, хлопая каучуковыми ладонями по стенам, шагая на своих длинных гуттаперчевых ногах. Монстр смотрел в пол и незадолго до того, как добрался до Дилана, поднял голову. Глаз и носа у него не было – только огромный треугольный провал рта, ощерившийся целой сотней черных острых зубов.

Страшнее сна Дилану видеть за свою короткую жизнь не приходилось – ему вообще редко снились кошмары, – и он сразу понял, проснувшись, что он никогда его не забудет.

Теперь мистер Патов стоял перед классом, корча из себя гуттаперчевого.

И глядя на него.

Многие дети уже начали рисовать, хихикая при этом, и даже миссис