Осадок - Стюарт Брэй

- Мам, мне так холодно.

- Оставь меня в покое!

Барбара наконец смогла закричать во всю глотку.

Существо, похожее на ее сына, медленно поднялось с кровати, уставившись на нее холодными, мертвыми глазами.

- Мам! - закричало оно, бросаясь на нее с невероятной для его размеров скоростью.

* * *

Барбара села в постели, когда солнце только начало пробиваться сквозь жалюзи в ее спальне.

- Черт, - oна вытерла капли пота со лба, прежде чем оглядеть комнату, чтобы убедиться.

В чем именно, она не была уверена.

Ривер открыл глаза, комната вокруг него была размыта, как будто кто-то намазал его глаза вазелином, пока он спал. Его постель была пропитана чем-то, что сначала показалось ему потом. Он протер глаза, и его зрение прояснилось; комната обрела четкость.

- Какого хера! - закричал он, откатывая свое жирное тело от черной, похожей на масло субстанции, в которой он лежал. - Что это за хрень? - спросил он, пытаясь выбраться из глубокой ямы, в которую он провалился после долгих лет лежания на одном и том же месте.

Черная жижа выглядела как отработанное моторное масло, но воняла гораздо хуже.

На языке и в горле у него появился отвратительный привкус.

- Ургх!

Ривер опустился на одно колено; у него было такое ощущение, будто его желудок переваривал блендер.

- Мам! - Ривер закричал во всю глотку, с его губ стекала черная слюна. - Мам! - снова позвал Ривер, теперь его желудок издавал странные булькающие звуки.

Внезапно он наделал в штаны.

- Нет! - вскрикнул Ривер, когда понос вырвался из его задницы, как "Ментос" из бутылки "Kока-Kолы". Запах был хуже, чем он когда-либо ощущал в своей жизни. - Мам, помоги!

Почему эта сучка так долго не приходит мне на помощь? - подумал он про себя, снимая свои полные дерьма пижамные штаны.

- Мам, мне нужно...

Его крик о помощи оборвался, когда из его задницы вырвалось еще больше дерьма.

- Ургх, блядь! - Ривера вырвало, гнилостный запах дерьма и черной жижи стал невыносим для его и без того измученного желудка. - Мам! - крикнул он сквозь куски непереваренных макарон, которые вывалились у него изо рта.

Ривер слышал шаги у себя над головой, они, казалось, не спешили спускаться по ступенькам, чтобы помочь ему.

- Мам, помоги мне! Мне действительно плохо!

Он заплакал. Слезы странным образом обожгли его толстые щеки. Он вытер лицо; черная слизь покрыла его предплечье.

- Ты жирный, мерзкий уебище!

- Беги к мамочке, жирдяй.

- Ты ебаный позор, ты сосешь в этой игре!

Из динамиков компьютера Ривера раздались голоса, те же самые голоса, которые так грубо высмеивали его.

- Эй?! - спросил Ривер, прижимая руки к своему огромному животу.

Еще несколько комков дерьма потекли по его ноге. Он услышал, как они шлепнулись на пол подвала.

- Этот чувак - полный гребаный лузер.

- Знаешь, он наверняка живет в подвале у мамы.

- Он слишком жирный, чтобы даже подрочить.

Оскорбления продолжали сыпаться. Они становились все громче и громче.

- Мам, пожалуйста!

Ривер с трудом протиснулся сквозь дерьмо, мочу и блевотину и, наконец, добрался до двери своей спальни. Его снова вырвало, запах окутал его зеленой дымкой. Он взялся за дверную ручку, но остановился, прежде чем открыть дверь.

Ты сгниешь изнутри, - oт голоса, похожего на его собственный, у него по спине пробежали мурашки. - Немного гнили для большого мальчика. Дверь задребезжала так сильно, что петли начали отваливаться.

- Оставь меня в покое! - заорал Ривер, прежде чем мать ворвалась в помещение.

- Ривер? Что... что, черт возьми, здесь случилось? Почему ты не в постели? Я думала, ты слишком болен, чтобы двигаться.

Барбара оглядела помещение. Онo былo полностью разгромленo.

- Меня вырвало, я наложил в штаны, и из меня потекла эта черная слизь! - Ривер указал на то место, где он оставил лужицу горячего, густого поноса. - Что за хрень?! - cпросил Ривер, оглядываясь на мать, которая была в таком же замешательстве, как и он сам. - Куда она делась? Она была прямо там!

Ривер указал на место, подбежав к нему, чтобы убедиться, что глаза его не обманывают.

- Может быть, тебе приснился плохой сон. Я самa только что проснулась от довольно жуткого сна.

Ривер посмотрел на Барбару. Он не мог понять, что произошло. Все казалось таким реальным.

- Это был не гребаный сон, мам. Я до сих пор чувствую привкус рвоты в горле, я все еще чувствую запах дерьма!

Ривер не мог понять, почему он все еще чувствует запах того, что, должно быть, произошло во сне.

- Ну, комната не пахнет розами, но я не чувствую запаха рвоты или испражнений. Может быть, тебе стоит вернуться в постель и попытаться снова заснуть.

Ривер так разозлился, что потянулся вперед и ударил кулаком по бетонной стене.

- Черт! - закричал он, мгновенно пожалев. - Это был не гребаный сон, мам. Я обосрался с ног до головы. Я был весь в черной слизи. Я знаю разницу между сном и реальностью. Не обращайся со мной, как с чертовым ребенком!

Глаза Барбары расширились, она была сыта по горло болтовней своего сына.

- Не могу поверить, что позволяю тебе так со мной разговаривать. Все эти годы я заботилась о тебе, кормилa, покупалa тебе вещи на свои деньги, и ради чего? Для избалованного тридцатидвухлетнего сына, который не вылезает из дома? Сынa, который не может перестать надувать свою жирную морду, чтобы сказать "Спасибо, мама" или "Я люблю тебя". Меня это достало.

Барбара никогда так не кричала на Ривера. Никогда ни на кого не срывалась.

Ривер почесал затылок, под его нестрижеными ногтями собрались комочки перхоти.

- Почему ты кричишь на меня? Я всего лишь просил о помощи. Вместо этого ты пришла сюда, чтобы унизить меня, наговорить всего того дерьма, которое ты всегда хотела сказать, но у тебя никогда не хватало смелости.

Лицо Барбары выглядело так, словно она только что съела свежий лимон.

- Я хочу, чтобы ты убрался из моего дома до конца недели.

Мать вышла из комнаты, хлопнув за собой дверью. Ривер потерял дар речи. Мать никогда не угрожала выгнать; ни разу.

- К утру остынет, - Ривер пожал плечами, бросая свое массивное