Мастер Рун - Артем Сластин

Плевать. Я выбрал второй поворот направо и побежал дальше.

Коридор вывел меня в небольшую круглую камеру с тремя выходами. Посередине валялись обломки деревянных ящиков, какие-то тряпки, пустые бутылки. Похоже, здесь кто-то обитал. Или обитает.

Шорох.

Я замер, вслушиваясь. Звук повторился, лёгкий, скребущий, как будто что-то ползло по камню. Из дальнего выхода, того, что слева, показалась тень. Низкая, сгорбленная, двигающаяся урывками.

Она выползла на свет факела, и я увидел её во всей красе: тощее слегка светящееся тело, покрытое редкой шерстью, из которой торчали белые костяные шипы. Глаза горели тусклым красным светом. Пасть была приоткрыта, обнажая ряды мелких острых зубов.

Тварь учуяла меня. Голова дёрнулась в мою сторону, шипы на спине встали дыбом, и она издала звук — нечто среднее между писком и рычанием.

— Только не это, — выдохнул я, отступая к стене.

Крыса прыгнула, и я ударил ее ногой. Попал. Моя нога врезалась ей в морду, она взвизгнула и отлетела к стене, но тут же вскочила, ещё более разъярённая, но я не дал возможность даже попытаться атаковать. Ударил сам, моя нога снова врезалась ей в бок, впечатывая тело в камень и ломая кости.

— Ну давай, давай! — заорал я, чувствуя, как адреналин затопляет разум.

Удар вышел сильным, крыса захрипела и покатилась по полу. Я не дал ей опомниться. Шагнул вперёд и с размаху впечатал ботинок ей в рёбра. Хруст. Ещё удар. И ещё.

Тварь забилась, попыталась укусить, но я наступил ей на шею, придавив к камню. Она царапала мои штаны когтями, рвала ткань, но я давил сильнее, пока не услышал финальный хруст, и она затихла.

Некогда было медлить. Я выбрал средний выход и побежал дальше. Коридор пошёл вверх, хороший знак. Значит, я двигаюсь к поверхности.

Ещё один знак. Четыре полоски, три косые черты. Я уже не пытался понять логику, просто пошёл налево, потому что чувствовал, что это правильно. Воздух стал свежее. Появился слабый сквозняк, пахнущий дымом. Коридор расширился, потолок поднялся, и впереди на потолке замаячил тусклый свет. Решетка?

Да, решётка. Тяжёлая, чугунная, вмурованная в каменный свод. Сквозь неё пробивался неяркий, рассеянный свет, и доносился едва уловимый гниющей рыбы. Я был близко.

Но до решётки было метра три, не меньше. Я подпрыгнул, но смог лишь коснуться прутьев кончиками пальцев. Нужно было что-то подставить. Мой взгляд метнулся в круглую камеру, мимо которой я пробегал, там валялись трухлявые ящики и еще какое-то старье. Пришлось вернуться и рыться в этих обломках, выбирая более-менее надёжные доски. Тут же, под одним из ящиков я обнаружил старый человеческий череп, с позвоночником, укрытый неизвестно когда и кем, судя по его состоянию, человек умер очень давно, видимо лежал в одном из могильников, и кто-то притащил его сюда.

Удалось быстро соорудить довольно шаткую конструкцию, забравшись на которую смог дотянуться до решетки. Она не поддавалась.

— Давай же, тварь, — прошипел я, упираясь ногами в своё хлипкое сооружение и толкая решётку руками.

Дерево подо мной затрещало. Я замер, боясь, что вся конструкция сейчас развалится, и я рухну вниз. Но она выдержала. Снова навалился на решётку, вкладывая в толчок всю свою злость и отчаяние. Раздался скрежет, и один край решётки сдвинулся с места, осыпая мне в лицо пыль и куски ржавчины.

Ещё один толчок, и она, противно скрипнув, откинулась в верх. Я подтянулся, просунул голову и плечи в отверстие и с трудом выбрался наружу, оказавшись в узком, грязном месте под деревянным настилом. Сверху, сквозь щели между досками, пробивался тусклый ночной свет и доносились приглушённые крики и плеск воды. Пришлось ползти по скользкому воняющему помоями камню, пока не наткнулся на еще одну решетку, на этот раз вертикальную, закрывающую выход из этой непонятной помойной ямы. К счастью, она была не заперта, и я осторожно отодвинул ее выглянул наружу.

Судя по всему, выход находился между высокими стенами домов, без окон, в глухом пятаке. Только в самом конце виднелась узкая дверца. С другой стороны, была видна освещенная улица, чей свет я и увидел.

Кое как отряхнувшись, я проверил оружие, и выглянул из перекрестка. Город вокруг уже почти спал, редко где слышались пьяные крики и песни, да ходили люди. Где я нахожусь, было откровенно не понятно, поэтому держась стен улицы я вышел на улицу, готовый в любой момент свалить обратно в катакомбы и пошел вслед за одной из кампаний, тащившей на себе упитого в ноль товарища. А затем, увидел ее. Сначала залив, сам порт и далекую, но хорошо освещенную Северную Башню, сразу подсказавшую мне куда идти.

Да и вариантов то, особо не было. Я знал только один путь, как выбраться из города, по верху, и шел он как раз через дом рунмастера, мой дом. Поэтому вздохнул, собрался с мыслями и пошел максимально быстрым шагом, закутываясь в трофейную накидку. Уже там, на площади, буду думать, что делать дальше, сейчас просто нужно покинуть этот район. Любой ищейка найдет место, где я вылез. Там оставлен фонарь и доски, значит меня будут искать.

Нужно убраться успеть убраться подальше, пока это не случилось.

Глава 28

Путь до дома занял приличное количество времени. Казалось, будто сам город противился моему возвращению, вытягивая из ног последние силы. Обходя портовый район, и стараясь не вылазить на сильно освещённые места, я крался почти полтора часа, а может быть, и чуть больше. Ноги гудели от усталости, сердце сжималось в тревоге. И с каждым шагом, приближающим меня к дому рунмастера, я чувствовал себя всё хуже и хуже, будто невидимая тяжесть давила на плечи. Еще и ошейник этот дурацкий, который непонятно как снять, впивался в шею холодным металлом, напоминая о недавнем плене.

Периодически ощупывая его под накидкой пальцами, я пытался понять, есть ли там какие-либо замысловатые узоры или руны, что могли бы привести по этому ошейнику ко мне. Но, судя по всему, это была простая, грубая железяка — обычный металлический ошейник, запирающийся на маленький замок и имеющий лишь петлю, на которую традиционно цепляли пленников или рабов, и всё. Отсутствие скрытой магии меня скорее обнадеживало, чем пугало. Значит, пока меня не ищут и у меня есть шанс.

А вот исчезновение людей, тревожный, едва уловимый гул в воздухе, исходящий будто из-под земли, и повсеместно закрывающиеся повсюду ставни и двери, вообще не способствовали спокойствию. Липкий страх сковал меня настолько, что мне даже с трудом удалось сообразить, что вся эта суета