Слияние - Инди Видум

В определении света я с ней был согласен. С одной стороны, штука получилась удобная и светила ярко, с другой — свет отдавал в зеленую гамму, поэтому княжна, да и наверняка и я, в ее свете походили на несвежих покойников. Себя я не видел, но от княжны отворачиваться было неприлично, поэтому приходилось любоваться ее нездоровым цветом лица.

Второй спальник был куда менее теплым, чем отданный княжне, но в свитере я замерзнуть не должен. Да и станет холодно, опять подогрею воздух в комнате. Сейчас в ней почти комфортная температура.

Княжна чем-то тихо шуршала, я за ней не подглядывал, поскольку сам готовился ко сну. Раздеваться, разумеется, не стал, только ботинки сменил на толстые шерстяные носки. Были они у меня одни, и жертвовать ими в пользу Куликовой я не стал. Ей должно было хватить нового спальника.

Залезал внутрь я осторожно, хотя Валерона в его нынешнем виде придавить сложно, но мало ли. Чувствовал я его совсем рядом, хотя только на магическом уровне.

Вымотался я знатно, поэтому вырубился почти сразу. Так что если княжна надеялась на поползновения с моей стороны, то я ее знатно обломал. Все-таки переход получился не из легких, пусть я и нарабатывал как выносливость к зоне, так и усидчивость на снегоходе.

Ночью я проснулся всего лишь раз, почти на автомате нагрел клетушку и опять уснул, чему очень способствовало сопение Валерона под мышкой. Сон был сладким, совсем не таким оказалось пробуждение.

— Какой красавчик! — восторженно сказала княжна.

Своим не до конца проснувшимся мозгом я поначалу решил, что она заигрывает со мной, но когда ощутил на себе увесистую тушку, сообразил, что помощник меня в очередной раз подвел.

— Я же говорил, надо было в нее сразу плевать, — раздался обреченный голос Валерона. — Как же это я так умудрился вывалиться из бесплотного состояния? Холодно, наверное, слишком было…

— Он так жалобно тявкает. Зачем вы, Петр Аркадьевич, потащили такого малютку в столь опасное место?

Лампу она активировала, и теперь помещение опять заливалось мертвенным зеленым светом. Кстати, единственным, кто в нем выглядел красиво, действительно оказался Валерон.

— Сама ты малютка! — возмутился он. — Да я из тебя фарш одними зубами сделаю. Это если что-то останется после моего плевка.

Я прикрыл его рукой, намекая на то, что стоит успокоиться.

— Вы, Наталья Васильевна, еще не представляете, насколько стало это место опасным для вас. Если вы хотите, чтобы я довез вас до Тверзани в целости и сохранности, вы даете мне клятву.

— А если нет? Вы меня убьете, Петр Аркадьевич? — с долей насмешки спросила она.

— Я — нет. Но это сделают и без меня, когда я вас просто не возьму с собой. А я не возьму. Слово даю.

Она задумалась, прикинула свои шансы добраться самостоятельно и спросила:

— Какого рода клятву вы хотите с меня получить, Петр Аркадьевич?

— Ничего из того, что вы обо мне узнали или узнаете за эту поездку, и о чем догадаетесь, не будет никогда пересказано третьему лицу ни устно, ни письменно, ни намеками, и не будет использовано вами против меня. Все, что произошло вчера и произойдет сегодня, останется тайной для всех остальных.

— В таком случае я хотела бы получить аналогичную клятву от вас, Петр Аркадьевич.

— От меня?

— От вас, — она кивнула, подтверждая свои слова. — У меня тоже есть секреты, которые я хотела бы оставить при себе. Что касается ваших… Я не думаю, что они столь уж важны и интересны нашей семье, чтобы упрямиться.

— Договорились, — согласился я. — Но дамы вперед.

Секреты княжны меня интересовали мало, и я легко был готов не использовать их ни сегодня, ни когда-либо потом. А вот мои секреты могли позволить надавить на меня Куликовым всерьез. Пусть пока княжна принимала Валерона за обычную собаку, но он непременно где-то проколется. Особенно если исчезнет в самый неподходящий момент. Или в кого-нибудь плюнет.

Наталья Васильевна уточнила формулировку, после чего невозмутимо оттарабанила и завершила магической клятвой. Я, убедившись, что она в полной мере выполнила мои требования, повторил ту же формулировку, только в ее отношении.

— А теперь вы расскажете, Петр Аркадьевич, как вам удалось спрятать собачку так, что я ее раньше не заметила, и зачем вам вообще понадобилось тащить его с собой в зону. У вас нынче множество домочадцев, могли бы оставить с ними. Или он прибился к вам прямо в зоне?

— Может, мы ее того, в жертву при активации реликвии? — жалобно тявкнул Валерон. — Уж очень она любопытная.

— Возвращаю вам вашу вчерашнюю фразу, Наталья Васильевна: это не ваше дело, — обломал я ей все возможности выведать что-то из меня. — Сейчас быстро завтракаем и выдвигаемся.

Обижаться она и не подумала, лишь насмешливо фыркнула и потянула руку к Валерону, чтобы погладить, поскольку тот после купаний в купели Макоши стал выглядеть роскошным собачьим красавцем. Пусть он материален не до конца, но предмет с божественным названием повлиял и на это, не до конца материальное, самым положительным образом.

Валерон порыва не оценил, показал зубы и зарычал, пришлось предупредить:

— Он не любит, когда его трогают посторонние.

Зато когда вышел в коридор, дал волю своим чувствам:

— Ты сдурел?

— Петь, я сам не понял, как это вышло, — жалобно тявкнул он. — В бесплотном виде я постоянно мерзну, видно, перекинулся во сне, чтобы согреться, а утром вовремя не проснулся. — Он скорчил самую жалобную гримасу из своего арсенала: — Слово даю, что я не нарочно. Может, это флюиды такие нехорошие от этой девицы, а? Она попросту опасна для нас обоих со своим предвидением. Я тебе еще вчера это говорил. Она ставит нашу миссию под угрозу.

— Не переваливай с больной головы на здоровую. Ладно, проехали, — вздохнул я, — что сделано, то сделано. Выдвигаемся но сначала завтракаем. Будешь есть как белый человек в тепле и уюте.

— Зачем как человек? Лучше как собака.

Валерон чувствовал себя виноватым, поэтому его обычная наглость куда-то отступила, он даже еще раз пояснил:

— Петь, я правда не хотел ей показываться. Но холодно было, а я очень сильно потратился магически вчера и на плевки, и на перемещения.

— Если ты все равно не мог контролировать, то смысл тебя винить?