Хейтер из рода Стужевых, том 2 - Зигмунд Крафт

Я парировал, уворачивался, посылал в неё новые и новые языки пламени, которые Земская гасила щитами из почвы или просто разрезала своим клинком.

Это длилось субъективно долго, никто не уступал. Но девушка начала уставать первой, движения её замедлились. Дыхание стало тяжёлым, она чаще уходила в защиту, чем атаковала. На лице Ксении не было ни злобы, ни отчаяния — только дикая, первобытная радость боя. Такого, какого нам так не хватало на скучных, регламентированных занятиях.

В очередной раз сцепившись клинками, мы замерли на мгновение, давя друг на друга. И в этот момент наши взгляды встретились.

И мы оба улыбнулись. Широко, по-дурацки, счастливо. Это было нашим условным сигналом.

— Я сдаюсь, — одновременно выдохнули мы оба. Достаточно громко, чтобы арбитры это услышали.

Наступила тишина, нарушаемая только нашим тяжёлым дыханием. Пламя на моём мече погасло, каменные доспехи Ксении рассыпались в пыль. Мы опустили клинки.

Подошедшие страхующие преподаватели с недоумением смотрели то на меня, то на девушку. Один из них развёл руками.

— Ничья? На взаимной капитуляции? Это… нестандартно.

— Зато честно, — я ухмыльнулся. — Для репутации каждого.

— Тут не поспорить, — кивнул второй. — На удивление мудрое решение.

Мы повернулись и пошли с арены каждый своей дорогой, к своей комнате дуэлянтов. Неплохой вышел бой, давно хотел оценить своё мастерство фехтования, а кроме Холодова и Земской, подходящих противников не существовало. Мне ещё многому надо учиться.

Я остановился возле комнаты — судя по номеру, Цветаева должна обитать здесь. Дверь почти сразу резко открылась, и я увидел довольную девушку.

— Алексей! Наконец-то! — Цветаева схватила меня за ладонь и втянула в помещение, тут же закрыв дверь. Не отпуская руки, потащила к столу. — Мы уже заждались!

Мой взгляд упал на вторую девушку, которая находилась в комнате. Судя по всему, до моего прихода они пили чай, вон и пирожные стоят. Явно не учебная атмосфера.

Но удивляло именно присутствие Анны. Что она здесь делает?

— Эм… Привет, — пробормотала она, пряча взгляд.

Я кивнул, выдергивая руку из цепких пальцев Цветаевой. Мои глаза вопросительно метнулись к ней.

— А ты разве не знал? — удивилась она. Тут же развернулась, поставив руки в боки: — Ты же сказала, что сообщишь ему!

— Прости, я испугалась… что тогда он откажется приходить.

— А сейчас типа мне что-то мешает развернуться и уйти? — усмехнулся я.

Разумеется, делать так я не собирался, это было бы по-детски.

— Нет, не уходи! — Цветаева снова схватила меня за запястье. — Анна попросилась к нам, у неё тоже проблемы с этими проклятыми матрицами!

— Не уходи, лучше тогда я, — Теплицкая встала со стула, но я стоял так, что загораживал путь. Так что она смущённо опустила взгляд. — Папа наконец-то разрешил общение с тобой… Он… он тоже понял, что слухи — это глупости.

— А моего папу такие мелочи вообще не волнуют! — гордо подбоченилась Цветаева, будто это была её личная заслуга. — Я сразу сказала, что это всё ерунда! Ну, садись уже, Алексей! Я чай налила, пирожные купила, очень-очень вкусные!

Она попыталась усадить меня, жестом указывая на стул между ними. Я стоял как вкопанный, испытывая неприятные ощущения. После всего с Анной не хотелось пересекаться.

— Я пойду, наверное, — тихо сказала она. — Прости за всё.

— Сиди уже, — вздохнул я и посмотрел на Цветаеву, которая улыбалась до ушей и продолжала держать меня за руку. Чему она так радуется, не пойму?

— Я, вообще-то, пришёл матрицы решать, а не чаёвничать, — я сухо покачал головой, смотря прямо на хозяйку комнаты. — Или мы занимаемся, или я ухожу.

Энтузиазм на лице Цветаевой немного поугас, но она тут же оживилась.

— Конечно, занимаемся! Сейчас, мы быстро уберём всё со стола! — скомандовала она, сама активно хватая тарелки с пирожными. — Учебники, конспекты, всё на стол! Алексей, садись, пожалуйста!

Она снова посмотрела на меня со странным выражением лица, будто чему-то радуясь, и я, скрепя сердце, опустился на указанный стул. Анна молча и быстро помогала ей наводить порядок, избегая моего взгляда.

Я не мог открыто прогнать её. Это бы лишний раз показало, что она имеет для меня какое-то значение. Ещё и странное поведение Цветаевой…

— Начинаем, — я сделал своё лицо абсолютно нейтральной маской и открыл учебник. — Кто может сформулировать или показать способ решения матриц по Гауссу?

Цветаева тут же взметнула руку, чуть ли не подпрыгнув на стуле.

— Я! Я знаю! — и она начала тараторить, сияя победным взглядом в сторону Анны, мол, смотри, как он со мной занимается, а ты тут просто так. Сидишь и слушаешь. Это выглядело так странно, что я даже не сразу обратил внимание на ошибки в её словах.

Анна лишь покраснела и уткнулась в конспект. Неприятно было сидеть рядом с ней, накатывало раздражение. Причём я скорее злился не на неё, а на себя, что когда-то доверился ей. А она просто оттолкнула меня. Но я продолжал вести занятие с холодной, отстранённой вежливостью, одинаково обращаясь к обеим. Я объяснял, задавал вопросы, поправлял.

Цветаева старалась изо всех сил, постоянно перебивая, касаясь моего плеча, смеясь над моими самыми плоскими шутками, которыми я пытался разрядить атмосферу и придать себе уверенности. Она явно наслаждалась своим положением «избранной» и тем, что может этим утереть нос Анне. С одной стороны, это даже мне удобно.

Но, стоп, я что, настолько нравлюсь этой Ксении? С каких пор? Хотя, если задуматься, она всегда предпринимала попытки заговорить со мной, становясь с каждым разом всё настойчивее. Что-то я совсем в себя погрузился, замкнулся на боях и учёбе, перестал замечать всё вокруг.

Анна же сидела тихо, старательно всё записывая, и лишь изредка робко задавала уточняющие вопросы. Ей явно было не по себе от всей этой ситуации, от навязчивости Цветаевой, от моего ледяного тона. Но она терпела, потому что знания были для неё важнее гордости. А решала она матрицы и правда из рук вон плохо, постоянно путалась.

Глава 26