Ревизор: возвращение в СССР 44 (СИ) - Винтеркей Серж
— Так-то вроде бы ты и прав… — задумалась Галия. — Чемоданы действительно эти редкие, и у никого больше я их не видела. Но представить, что мы с ним припрёмся к Маше на день рождения, всё же никак не могу. Больно громоздкий он… Ты лучше давай лишние чемоданы по родственникам раздаривай. Ахмаду вон подари, он постоянно путешествует и дальше путешествовать будет. Работа у него такая. Отцу моему тоже можно подарить, да и твоему отцу. Бабушкам бессмысленно, конечно, они никуда не выезжают.
В прошлом году Эльвиру чудом на море вытащили, а теперь она наотрез отказывается ехать. Мол, ты Галия тогда была беременна, вот я тебе и помогла, а теперь зачем мне с тобой тащиться на это море, — явно передразнив Эльвиру, сказала жена.
Ну да, был у неё такой разговор перед поездкой на море в этом году. Я её тогда попросил с Эльвирой переговорить, мало ли снова захочет поехать, места там достаточно у пани Нины, но толку с этого всё равно никакого не получилось.
— Хорошо, по близким родственникам, так по близким родственникам. Давай, как эпидемия у нас закончится, так и пойду раздаривать, — сказал я.
— Нет, лучше всё же к каким-то датам приурочить. — не согласилась жена. — дни рождения, Новый год тот же самый. Если просто так подаришь, тоже не поймут, с чего вдруг притащил, — сказала Галия. — Нечего людей смущать.
— Ну как скажешь, — пожал я плечами.
Ну а что — пока еще есть куда чемоданы эти складывать… Четыре комнаты это все же четыре комнаты, да и не обжились мы еще имуществом так, чтобы все шкафы уже заполнить. Да и предвижу, что, когда малые чуток еще подрастут, начнут они гонять эти чемоданы по комнатам в качестве больших игрушек. Дочка моя так в будущем баловалась часто, и сыновья, уверен, такую возможность развлечься не упустят… Для вестибулярных тренировок неплохое упражнение…
Разговор наш прервал звонок в дверь. Подхожу, открываю, и с огромным удивлением вижу на пороге Шанцева.
Он тут же аккуратно делает шаг назад и говорит:
— Паша, здравствуй! Рад был бы тебя обнять, но Ахмад запретил. Вернее, Поля. Я же у них остановился. Говорит, у вас тут эпидемия ветрянки, боятся Алироевы, что я принесу заразу и ребёнка заражу. Так что давай я тебе через порог просто огромное спасибо скажу за то, что ты сделал. Да и пойду обратно к Ахмаду.
Четко так все сказал, даже я бы сказал, преувеличено четко. Как и положено человеку, который уже на грудь прилично принял, и опасается, что слова путать начнет… Ну и запах тоже был соответствующий…
Я, конечно, ошалел. Был уверен, что Шанцев сейчас в Святославле. Совершенно неожиданно появился на пороге моей квартиры.
Это что получается? Он вчера после звонка Ахмада тут же в Москву рванул? Ладно, надо его тоже поприветствовать…
— Здравствуйте, Александр Викторович. — улыбнулся я из глубины квартиры. — Да ладно, что надо было сделать, то и сделал. Проворовался этот Ваганович давно уже, и вообще козлов надо наказывать. А вы как? Поездом или машиной приехали?
— Так как Ахмад позвонил, смотрю, пятница, вечер, и новость такая хорошая. — заулыбался Шанцев. — Не виделись уже давно, сразу же жене сказал, поеду. Сел за руль машины да в Москву и выехал. Ахмад, конечно, сильно удивился, когда я ночью приехал, но вроде обрадовался тоже. Ну ладно, так через порог разговаривать не по-людски. Ещё раз тебе огромное спасибо, Паша! И как эпидемия эта ваша закончится, так надо обязательно увидеться. Или мы к вам, или вы к нам.
На этом разговор закончили и попрощались.
Вернулся в гостиную, где Галия, озабоченно нахмурив лоб, смотрела на кучку с подарками Фирдауса и на отдельную кучку с подарками для Маши. Всё, бедолага, никак не может определиться, правильные ли подарки на день рождения подруге отобрала…
— Кто это там приходил? Ахмад, наверное? — рассеянно спросила она меня. — А то мне почудилось на мгновение, что я голос Шанцева услышала…
— А тебе не почудилось, родная, — сказал я ей. — Там Шанцев лично и приходил.
— Да ладно! — изумлённо вскинула на меня глаза жена, а потом сообразила, что к чему. — А… он что, из-за Вагановича приехал?
— Да, так обрадовался, что приехал с Ахмадом отмечать. Повод-то действительно хороший, такого давнего и опасного врага в руки правосудия передать дорогого стоит…
— А что же он к нам не зашёл? — расстроенно спросила Галия. И опять сама все сообразила. — А, понимаю. Мама его эпидемией застращала.
— Ну да, как-то так, — согласно кивнул я.
— Да времени уже прошло столько, как дети заразились, а она все паникует…
— Ну, это она как раз молодец. Это я одобряю. Ребенок же совсем крохотный еще. Хорошая мать так и должна делать, когда есть риск для ребенка подцепить какую-то заразу…
Зазвонил телефон. Снял трубку.
— Привет, Паша! Это Булатов…
— Привет, Жень!
— Звоню отчитаться о наших предложениях по твоей инициативе о помощи детскому дому. В общем, пока что два варианта есть — собраться по рублю и купить что-то для детей, или устроить субботник в любое удобное время, и что-то там отремонтировать, что нуждается в ремонте. Сам понимаешь, у нас теперь много в группе рукастых умельцев…
— Ага… Хорошо, подумаю еще тоже, что нужнее… — ответил я.
— Хотя забыл, — продолжил староста. — Это еще не все предложения. Алина Величко неожиданно очень заинтересовалась. Просила подождать до вторника, сказала, что хочет что-то тоже организовать полезное для детей. Но ей нужно время.
— Надо же! — тоже удивился я. — Не похоже на нашу зазнайку. Даже интересно, что она предложит…
— Ну не она сама, конечно. Раз ей столько времени нужно, то явно планирует родителей напрячь… Учитывая, кто у нее родители… — сказал Булатов.
— Ну, на благое дело, главное. Пусть напрягает. Подождем, конечно!
* * *Москва, «Матросская тишина»
Ваганович сидел на койке в камере и тоскливо смотрел на железную дверь. Вот же он, старый дурак, так глупо попасться с поличным! Но как же качественно его разыграл Колпаков! И деньги задержал, что ему причитались, почти на неделю. И наплёл про то, что проигрался в карты, что полностью объясняло его странный вид. А ведь его же, наверное, корёжило от страха, что он меня сейчас сажать будет при помощи ментов. Он именно из-за этого такой бледный был, а вовсе не из-за мифического проигрыша в карты. Но как же талантливо придумано! Кто угодно, наверное, купился бы, не только он. Впрочем, это мало его утешало…
Интересно, его одного арестовали или ещё кого-то с завода тоже взяли при помощи трюков Колпакова? А то его пока ещё ни разу на допрос не вызвали, где есть шанс, что следователь проговорится о таком. Впрочем, Ваганович знал, что это специальная тактика у милиции — мариновать перед первым допросом, чтобы человек морально сломался за несколько дней пребывания в камере и начал петь, как соловей.
Но это не в его случае: он петь, как соловей, не будет, ни слова лишнего не скажет. Знает, что верить ментам на слово нельзя — что угодно пообещают за содействие следствию, а потом все обратят против него же.
Теперь такой вопрос: нужен ли ему хороший адвокат? С учётом того, что улики против него получаются железные. Он умудрился не только на конверте, но и на купюрах отпечатки свои оставить. А хотя… И без всяких отпечатков купюры, наверняка, были с переписанными номерами, и их в присутствии понятых нашли у него в столе, в его кабинете… Это всё, это уже приговор. Плюс показания Колпакова — это уже сверху, что делает обвинительный приговор железным.
Так что тут уже без разницы, есть ли вообще адвокат, и насколько хороший он. Ничего он со всем этим не сможет сделать. Да мало что вообще адвокат может сделать в такого рода делах. Тут только связи какие-то серьёзные помочь могут. Один звонок от кого надо — и его тут же бы отпустили или обвинение переквалифицировали, так что ему ничего серьёзного не грозило бы…
Пригодился бы ему разве что адвокат, умеющий занести следствию денежки… Но сам он найти такого за время в Москве опрометчиво не озаботился. Как же жаль! Но теперь, конечно, найти именно такого уже не получится. Слишком велики шансы, что найденный уже из СИЗО адвокат, о котором ничего не знаешь достоверно, деньги твои взять согласится, но просто прикарманит их. Так пусть хоть жена их проест, его дожидаясь.
