Хейтер из рода Стужевых, том 1 - Зигмунд Крафт
Родовая магия заключалась в чём-то вроде истлевания. Открытым пламенем они не управляли, но могли сжигать в золу всё, что горело, за считаные секунды. Но от поколения к поколению дар деградировал, а моя мать вообще его не пробудила в своё совершеннолетие. Так называемая «пустая», разжечь которую уже не было ни сил, ни средств, ни желания у деградирующего главы рода. Потому ей в наследство не достались книги о родовом даре, дед решил их банально спалить. Сделал он это или нет — никто не знает. Но мать так и не смогла их найти — уж она-то до последнего теплила надежду пробудить свой источник, а с ним и дар. Записи обрывались после переезда, так что многого узнать я не смог. Возможно, её дневники хранил отец, но что вероятнее — избавился от них.
Не знаю, чем могла впечатлить отца Ольга Огорёва, что он без ума влюбился. Может, приворот какой? Иначе я совершенно не понимаю, как они вообще смогли встретиться и завязать отношения — в слишком разных кругах они вращались. По крайней мере, теперь понятно, почему Платон Стужев так сокрушается о своей юношеской влюблённости. Для Огорёвых этот брак был спасением, а вот для Стужевых балластом. По крайней мере, дедушка Владимир не успел пропить поместье — фактически только оно и осталось от былого величия рода, не считая парочки складских помещений на отшибе. Полагаю, там уже давно вынесли всё, что можно было и нельзя.
Увы, мои надежды на разгадку тайны собственного дара из дневников матери разбились о печальную реальность. И что дальше? Оставалась только версия, которую я до этого поспешил отбросить. О том самом дедушке со стороны отца, который якобы был магом огня. Увы, придётся повременить с этим до тех пор, пока не вернусь в Тулу.
Мария все эти дни представляла собой просто ходячий комок ярости. Я уже устал удивляться степени её неудовлетворённости миром, из-за которого её попа полыхала практически перманентно. Разве что во сне она была спокойна.
То, что я заинтересовал её подругу Викторию, послужило сильным топливом для эмоций Марии, хотя и до этого мне хватало с головой. С другой стороны, благодаря сестрёнке — хотя, может, дело было и в витаминах Холодова, — я поправился куда раньше, чем планировалось. Спустя ещё четыре дня слабость ощущалась только после тренировок, которые вернулись на прежний уровень нагрузок. Разумеется, поначалу Аркадий Петрович не горел желанием потакать моим хотелкам, но быстро понял, что я и правда восполнил силы. А как же этому была «рада» сестра, м-м-м!..
Мне было очень интересно, её холод окажется сильнее моего жара или нет? Если спарринговаться конкретно с ней, то есть даже не призрачная надежда на победу благодаря халявной энергии. В отличие от девушки, у меня силы брались не из источника — по крайней мере, это одно из предположений. Я ведь обязан быть уникальным, как главный герой этого мира, верно? Но теорию ещё следовало проверить.
— Только сильно не бей, дорогая, — улыбался я, становясь в стойку перед сестрой.
Я не дурак, чтобы спарринговаться на мечах — в этом искусстве она обогнала меня значительно. Как бы ни прискорбно было это осознавать, но мне действительно потребуются годы упорных тренировок, чтобы подтянуть навык фехтования на приемлемый уровень. А вот с кулаками дело обстояло куда проще, да и на саму магию было немало надежды. По крайней мере, я банально не испытывал боли, даже если пропускал удары. И, что проистекало из этого, не отвлекался, сохраняя концентрацию лучше.
А ещё мой хитрый план сводился к тому, что на кулаках девушка практически не умела биться. Я сразу понял, что занятия с Аркадием Петровичем для неё новый опыт, когда со мной он упражнялся уже почти месяц. Да и успехи мои были более чем хорошими, что отмечал учитель. Базу сестра знала, но, видимо, банальную, из материала академии, где проучилась уже год. Звёзд с неба не хватала явно.
Как только была произведена отмашка, Мария ринулась вперёд, нанося быстрые, но не слишком сильные удары. Она определённо не собиралась уделать меня с одного удара, а скорее прощупывала. А заодно пыталась вывести из равновесия, наступая дальше и дальше, не останавливаясь.
До этого дня во время тренировок я чисто эстетически любовался сестрой. На ней был такой же костюм, что и у меня, но сидел он более обтягивающе, что ли, и смотрелся потрясающе. Глупо отрицать очевидное, Мария была знойной красоткой, и брюки ей шли даже больше, чем платья. Но во время боя я был собран и не отвлекался на такие мелочи — всему своё время.
Я легко уходил от большинства ударов, либо отводил их, пытаясь сохранить на лице мерзопакостную ухмылку — всё ради подгорания пятой точки сестрёнки! Хотя, вру, мне и самому приятно. То, что я принимал на блок, было либо случайностью, либо везением Марии, так как излишне не напрягался. Энергия распирала меня изнутри, в каждом движении чувствовалась лёгкость. Я порхал, нет, не как бабочка, а как языки пламени — эта аналогия мне нравилась больше. Никогда бы не подумал, что эта стихия будет так мне нравиться и совпадать с настроением.
Мария доминировала, как ей казалось. Это было заметно по взгляду и выражению лица. Ей определённо нравилось, что я не мог контратаковать, а лишь отступал. Но чем больше проходило времени, тем она становилась хмурее: постепенно первая эйфория спала, и начало приходить понимание, что здесь что-то не так.
Но, судя по всему, она сделала не совсем правильные выводы, так как разозлилась ещё больше и усилила давление. Комбинации из хуков и апперкотов должны были окончательно добить меня, вечно отступающего, но вот только я тоже ускорился, и по сути ничего не поменялось. Я игрался с ней, осталось только сестрице это понять.
Хотя, рано. Иначе будет неинтересно.
Я начал больше блокировать ее удары, пару раз подставился и разбил губу. Даже выражение лица сменил, делая более испуганный вид. Наблюдая радость сестры, чуть не заржал, но сдержался.
Тем временем ускоренный темп давал свои плоды: дыхание девушки уже сбито, а удары
