Кризис власти - Артем Каменистый
— Редкое зелье из моих запасов, — оживившись, вклинился Аммо Раллес.
— Да, редкое зелье, — с неохотой признал Бяка и тоже чуть оживившись, добавил: — Ваша непонятная длинная штуковина из дорогой кости, серебра, кожаных ремней и…
— Не надо тратить время на подробные описания, — суетливо перебил Бяку глава миссии.
Тот не стал продолжать перечисление.
Вместо этого выдал возмущённо:
— Получается, прямо у нас под носом неизвестно кто ворует абсолютно всё. Я ночами не сплю, и своим людям я тоже спать не даю, но пока что ни одной зацепки. Очень хитрые воры действуют.
— Это возмутительно! — прогнусавили из клетки. — Очень даже может быть, что это шпионы южан себе подработку за наш счёт устроили.
— Да, не удивлюсь, если так, — согласился Бяка. — Действительно опытные воры работают, на мудавийцев не похоже, совсем не тот уровень. Гедар, за всё время они ни малейшего следа не оставили, это настоящие профи. Я впервые с такими сталкиваюсь, не знаю даже, с какой стороны этих ловкачей искать. Ничего против них поделать не могу. Мне помощь нужна.
— Бяка, это, конечно, очень печально, но, полагаю, о таинственных ворах мы можем поговорить позже, после того, как завершим дело во дворце. Сейчас попрошу всех собравшихся ещё раз подумать над новыми способами пронести оружие.
— А что там думать?
Сказав это, Кошшок поднялся, прошествовал к клетке, поднял её одной рукой, встряхнул, поморщился:
— Или я слабею, что вряд ли, или эта гнусная тварь всё жиреет и жиреет. Еле поднимаю.
— А вот и не надо поднимать! Поставь меня туда, где взял!
Кошшок второй рукой постучал по днищу клетки:
— Вы только посмотрите, какая тут толщина. Доски двумя слоями и подстилка. Если чуть доработать конструкцию, можно устроить отличный тайник. Плёвое дело, у меня плотник за ночь справиться. Места полно, а если чуть расширить, то даже короткие копья можно разместить.
С этими словами Кошшок постучал по днищу сильнее, и лицо его при этом изменилось. Он будто заметил что-то, но пока сам не понимал, что. И прилагал немалые мысленные усилия, чтобы достичь понимания.
Уставившись на рэга с несвойственным ему опасением, гоблин заверещал:
— Никаких копий! Никакого оружия! Я мирная личность! У меня боязнь крови! Миру мир! Нет насилию!..
Кошшок молча просунул руку меж прутьев, и, не обращая внимания на всё больше и больше распаляющегося пленника, принялся копаться среди подстилок.
Через миг лицо его стало совсем уж неописуемым, и он вытянул увесистый золотой жезл с огромным красным самоцветом в навершии.
— Ой! Что это⁈ — неестественным голосом выкрикнул Гнусис. — Да это же пропавший жезл! Чудо-то какое! Нашёлся! Так вот куда его воры спрятали! Ну надо же, какие профессионалы, я даже ничего не заметил!
Тем временем рэг продолжил копаться в тряпье и достал роскошную уздечку, усыпанную искрящимися камешками.
— А это что такое злодеи мне подсунули⁈ Дорогую уздечку⁈ Кошшок, ищи дальше, у шпионов там настоящий склад наворованного!
— Да это же моя уздечка! — подскочил Дорс.
— А вон блестит роскошный браслет похожий на тот, что из трофеев пропал, — заметил Аммо Раллес.
Кошшок вывернул подстилку, наклонил клетку и грубо встряхнул. На пол со звоном посыпались ювелирные украшения, монеты, серебряные вилки, ножи и ложки, печати и туго набитые кошельки.
— О! А вот и наш пропавший сервиз отыскался! — добавил глава миссии и захлопал в ладоши: — Браво, Гнусис, браво! Даже сидя в запертой клетке, этот гоблин продолжает воровать. Истинный мастер своего дела, не зря Ицхим боится его до истерики.
— Попался, ворюга! — воскликнул Бяка. — Да сжечь его, мерзавца, прямо в клетке! Только все ценности сначала надо вытащить!
— Это кто тут мерзавец⁈ — возмущённо рявкнул Гнусис. — Себя сожги, упырь подлый! Я, между прочим, ценные зелья никогда пальцем не трогал. И ещё я могу много чего успеть рассказать кое о ком, пока клетка будет гореть. Огонь ведь дело небыстрое, а я парень наблюдательный, много грешков за некоторыми наблюдал.
— Да, действительно, я слегка переборщил, — мгновенно поправился Бяка. — Сжигать за воровство как-то чересчур.
— А я вот не возражаю, если вы захотите сжечь этого уродца, — злобно заявил Дорс и потряс возвращённым имуществом: — Из-за него мой окт с дешёвой уздечкой остался.
— Он украл мой перстень, — с каменным лицом заявил Арсай. — Этот перстень когда-то носил мой дед. С ним на пальце он погиб во славу императора в жестокой сече. Его по нему и опознали. Сжечь за такое преступление, это не жестокость, это справедливость. Кто-то против огня, или все за?
Гнусис вскинул руки:
— Давайте не будем принимать поспешные решения. Кто из нас без греха? Вот и я такой же, каюсь. Но заметьте, всё, что было мною совершенно случайно взято, пребывает в целости и сохранности. Мало того, вы можете заметить, что днище клетки я лично модифицировал. Теперь в него можно множество всевозможных вещей спрятать, и со стороны это будет незаметно. Так что если вы захотите пронести оружие в этой клетке, ничего делать с ней не нужно, всё уже готово. Благодаря мне готово. Награду за свою работу не требую, лишь смиренно прошу отнестись с пониманием к некоторым моим крошечным слабостям.
— А ведь Сранька дело говорит, — заметил Кошшок. — Уж не знаю, как он это втайне от меня провернул, но в его клетку теперь телега добра поместится. И вытащить спрятанное можно с разных сторон, очень быстро. Восемь солдат в одну секунду вооружатся.
— А я ведь даже награду за свои старания не прошу, — великодушно заявил гоблин. — Хотя буду не против, если мне её предложат.
— Мне вот непонятно, это как ты, сморчок, всё это собирал? — продолжил Кошшок. — У тебя что, сообщники есть?
— Волосатый, как ты мог такое подумать! Ты разве сам не знаешь, что Гнусис работает в одиночку.
— То есть ты, сидя в клетке под замком, в одиночку натаскал всё это за несколько дней? — уточнил рэг. — Это как?
Гоблин развёл руки и довольно прищурился:
— Вы видите перед собой прирождённый великий талант.
— Учеником возьмёшь? — деловито уточнил Бяка.
— Обсудим, — пообещал Гнусис.
Я ткнул в гоблина пальцем:
— Первая пропажа, это жезл и браслет,
