Локки. Потомок бога. Книга 11 - Евгений Валерьевич Решетов
Благо подобные штуковины я научился обходить ещё в глубоком детстве, когда пробирался в сад к сыну Тора и воровал там яблоки. Нет, не потому что у меня их не было, а чтобы утереть ему нос.
Я довольно улыбнулся, вспомнив бурное прошлое, а затем в одном из закутков свернул налево и уверенно направился туда, где находилась вампирша. Охранники только о ней сегодня и говорили, громко сплетничали и проклинали — так я и выяснил, где её заточили. Нет, не в сыром подвале, а в самой середине темницы на третьем этаже.
Путь к Фриде преграждали аж три двери, восемь охранников и шесть сигнальных артефактов, но я всё это миновал и в конце концов очутился в небольшой тёмной комнатушке с крепкой дубовой дверью. За ней-то и спрятали вампиршу, и судя по грубому простуженному басу, она там была не одна.
Осторожно приоткрыв дверь, я увидел небольшое тесное помещение, пропахшее болью и кровью. В лицо ударило смрадное тепло, а на столике в углу качнулся огонёк толстой свечи из свиного жира. Она шипела и чадила, но всё же вполне сносно освещала разложенные на столе пыточные принадлежности, грязный пол и прикованную к стене Фриду.
Её бледные тонкие запястья и щиколотки стискивали железные браслеты. Изорванное окровавленное платье практически не скрывало упругую белую как мрамор грудь, плоский живот и соблазнительные бёдра. Чёрные волосы Фриды спутались и практически скрывали фарфоровое, безукоризненно красивое лицо с большими тёмными глазами, в глубине которых сверкали голодные красные искры.
Рот вампирши оказался завязан, а напротив неё спиной ко мне стоял высокий лысый мужчина в кожаном плаще. Явно маг.
Возле стола перебирал инструменты заросший бородой, всклокоченный мужик со звероватым лицом и волосатыми руками. На нём красовалась грязная серая рубаха с пятнами застарелой крови, а на ногах оказались стоптанные сапоги.
— С чего начнём, господин Мрель? — выдал он тем самым простуженным басом, не замечая мой любопытный глаз, следящий за ними через приоткрытую дверь. — Иглы под ногти? Будет много боли, а крови — чуть-чуть. Или крючьями надорвём кожу, да и зальём под неё свинец иль серебро? Можно и по старинке, как делали деды, клещами вырвем гадине клыки и все зубы. С чего начнём?
Его мрачный взор упал на мага. А тот молчал. И я буквально чувствовал, как он жадным взором бродит по практически обнажённому телу вампирши. Вожделение и похоть смертного буквально клубились под потолком. А его мысли были написаны на затылке со складкой кожи — мол, когда ему ещё выпадет возможность снасильничать такую красотку-вампиршу?
— Выйди, Граш, мне надо побеседовать с монстром с глазу на глаз, — наконец хрипло выдал маг. — Такие речи не для твоих ушей. Ты можешь поддаться противоестественному очарованию этой твари. Только стойкие духом, такие как я, способны выдержать воздействие подобной гадины.
— Сколько вам потребуется времени? — спросил мужик, пряча в бороде понятливую ухмылку.
Он явно смекнул, какие речи будет вести маг. Граш бы и сам хотел в подобном ключе побеседовать с вампиршей, но вряд ли ему удастся… Разве что ему на несколько минут достанется её уже порядком изорванное, окровавленное и покалеченное пытками тело.
— За полчаса управлюсь, — сглотнул маг, нетерпеливо переступив.
Глава 23
Граш кивнул, волосатой лапой поправил лохматую бороду и, тяжело ступая сапогами, направился к двери, скрывающей меня от взглядов смертных.
Я тут же скользнул в самый тёмный угол за бочку с водой, накинув на себя иллюзию. И слился с почерневшими от времени и копоти брёвнами стены.
— Кхем, — кашлянул Граш, вошёл в комнату и со стуком захлопнул за собой дверь.
Может, прибить его по-тихому? Рожа у него богомерзкая, явный изверг и садист. Грохнуть его да оставить в уголке, чтоб в первые минуты никто не нашёл. Хотя… лишний риск. Да и жертв множить не хочется. Вдруг Кхарн прознает, что я прямо во время турнира мочил его верующих? Он, мягко скажем, расстроится.
Придя к этой мысли, я мрачно посмотрел на Граша, великодушно оставляя ему жизнь. А тот будто специально ещё громче затопал, прошёл к другой двери, открыл её и вышел, хлопнув так же сильно, как и в прошлый раз.
Хм, чего это он? Словно показывает, что ушёл.
Почти сразу приоткрылась дверь, ведущая в помещение, где держали Фриду. Но выглянула оттуда, естественно, не она, а высунулся маг, отмеченный печатью жесточайшей оспы. Его лицо выглядело так, будто в него стреляли из дробовика. Даже один глаз слегка косил. Потому мне сперва и показалось, что он смотрит прямо в мой угол. Даже дыхание перехватило от мысли, что меня раскрыли.
Но оказалось, что смотрел он на дверь, вроде как проверяя — удалился ли мастер пыточных дел? Не подслушивает? Не подглядывает?
— Хорошо, хорошо, — довольно проскрежетал маг, обнажая жёлтые зубы в плотоядной усмешке.
Он скрылся за дверью, тщательно прикрыв её.
А я осторожно вышел из своего угла и подошёл к двери, стараясь не скрипеть половицами. Опять чуть-чуть приоткрыл её, радуясь тому, что у неё не имелось никаких запоров, да и петли смазали так хорошо, словно мне помогали.
Посмотрев сквозь щель, я увидел лишь скрытую плащом спину мужчины. Он подошёл к Фриде, сжимая в руке обнажённый стилет. Его острейшее лезвие отражало дрожащий свет свечи.
— Боишься меня? — прохрипел маг и ткнул кончиком клинка ей под подбородок.
Фрида вскинула голову и гордо посмотрела на него.
А я уже готовился атаковать, но решил повременить, а то риск слишком велик. Один его удар — и вампирша скоростным экспрессом отправится в вампирский ад.
Да, не стоит рисковать. Маг же точно не собирался её убивать прямо здесь и сейчас. Ведь у градоначальника на неё свои планы. А с человеком, облечённым такой властью, маг точно не захочет ссориться. Единственное, что он сейчас хочет, так потешить свою похоть и воплотить в реальность грязные мыслишки.
Маг грубо схватил девушку левой рукой за затылок и, работая правой, одним движением вспорол ткань, обмотанную вокруг её головы. Нижняя часть лица обнажилась. И Фрида мгновенно щёлкнула зубами, пытаясь вцепиться ему в рожу, но маг ожидал подобного и резко отшатнулся, довольно хохотнув.
— Ммм, люблю таких прытких. Сейчас с тобой немного поиграем, — прохрипел
