Новая Переменная - Канира
Я добивался справедливости и мести, но глава и старейшины наложили запрет на военные действия против проклятого клана. Я мог поднять восстание и пойти против воли клана, но я не стал. Я был одним из важных мастеров Фуин и одним из тринадцати, чья смерть могла привести к ослаблению клана. Одна жизнь не стоит нескольких тысяч. Так я решил. Мне запретили как-либо контактировать с Учихами. Я успокоил пожар, что бушевал во мне.
У нас с Акико было двое детей. Йошито и Кадзуми. Оба — полноправные воины. Я горел местью, и моя ярость передалась моим детям. Йошито, будучи старше Кадзуми на двадцать лет, загорелся местью, и она его не отпускала. Он просил у главы всё больше и больше миссий. Самых разных, но всегда рядом с Учихами. У него не было детей. Я был не против, ведь хоть так моя ярость утихала, зная, что проклятые ублюдки познают вкус тех чувств, что я испытал. Слепец. Йошито был первоклассным воином и убийцей. Он был эталоном, моей личной победой. Всегда возвращался с телами Учих. Я воспитал настолько хорошего бойца, что в один момент, ослеплённый своей местью, он атаковал главную ветвь клана проклятых. Увы, он не смог вернуться. Не рассчитал силы.
Так я потерял ещё одного близкого человека. Видя, к чему привела моя глупость, я полностью запретил Кадзуми и думать о том, чтобы подойти ближе, чем на километр, к Учихам. Но Кадзуми имел своевольный характер матери и ни секунды не думал, чтобы послушать меня. Он лишился не только матери, но и брата. В один из дней, когда я вместе с остальными мастерами обновлял защиту кланового барьера, прибежал посыльный с дурной вестью. Кадзуми сбежал. Я обучил его многим премудростям Фуин, и он знал многие методы сокрытия. Но он не знал главного: что я наложил Фуин на его тело. Я не успел буквально на несколько часов. Учихи уже были там, как и мёртвое тело моего последнего сына. Я разорвал всех Учих и забрал его тело вместе с телами всех причастных. Мне нужны были доказательства совету, чтобы начать войну. Я хотел на этот раз пойти до конца. Но среди них была девушка. Она была запечатана Кадзуми, и я хотел уже её убить. Просто стереть в пыль свиток. При таком способе всё, что было в свитке, исчезало. Но меня что-то остановило. Интуиция или сам Шинигами. Я не знаю.
Она была беременна. Беременна от моего сына. Я всё проверил, несколько раз. Это было невозможно. Кадзуми никогда не стал бы насиловать кого-либо, тем паче Учиху, а добровольно ни Кадзуми, ни эта Учиха не стали бы этим заниматься. Но это случилось. Я забрал её и временно ушёл в затворничество. О том, что она существует, знали лишь глава клана и мои подчинённые. Они следили за её здоровьем и провели роды. После рождения ребёнка у меня были мысли об убийстве причины смерти моего сына. Девушка была необычно спокойна. Но я не успел хоть что-то сделать. Она сбежала, перебив весь персонал, который ей помогал. Выбраться из западни, когда тебя окружают противники, трудно, но не невозможно. Возможно, кто-то ей помогал, мы этого не смогли понять. Она просто исчезла. Безжалостно и чудовищно. Учиха, какая бы она ни была матерью, доказала, что является проклятой. Тем более главная семья этого клана всегда славилась своим воспитанием. Ребёнка она оставила. Словно ничего не значила жизнь, которую она родила. Оставить своё дитя могло лишь чудовище. Тогда же глава предложил мне сделать из ребёнка пугало и натравить его на Учих. Сделать оружием в наших руках. Я сомневался, я думал. Много думал над судьбой дитя. Буквально каждый день в моих руках была мысль, что же мне делать.
Решил за меня случай. Ребёнок неожиданно пробудил Шаринган — додзюцу клана Учих — после месяца от рождения. И тогда я понял, что делать. Его великолепный потенциал и глаза, что дали ему огромные просторы, не могли ограничиваться главой или мной.
Тогда я решил, что сделаю так, чтобы он сам решал свою судьбу. Слепец не может говорить зрячему, что ему делать, и указывать ему путь. Моя ярость не утихла за годы потерь, и ребёнок, что невинен, чистый ребёнок, не может стать тем, кто сгорит от моих рук.
Мне было сложно наблюдать за тем, как тебя держат словно зверя, но я не мог ничего сделать кардинального. Мне нужно было время, и ты мне его дал своим заточением.
И за эти последние пять лет я делал всё, чтобы ты, Оками, был свободным. Я отдал очень многое, чтобы ты смог стать тем, кем суждено тебе быть, в том числе и своей службой. Теперь же нас изгоняют из клана, внук. Теперь мы одни, без поддержки клана. Я буду тебя учить, и, когда мы закончим, лишь ты будешь решать свою судьбу. Такова моя воля по праву сильного.
* * *
Ну что сказать. Одни маты, а не слова.
Я был в полнейшем шоке, когда услышал всю эту тираду. Учиха-Узумаки, изгнанник из клана и брошенный своей же матерью. Ну просто полный набор для главного героя романа про месть и справедливость. Но, конечно же, мне было плевать на свою биологическую мать.
Конечно, последние слова про права сильного я расшифровал как-то по типу: если сможешь меня победить, то делай что хочешь. Но к этому, я чувствую, буду долго добираться.
После этого мой Дед, с большой буквы, забрал меня из клана. Просто поднял меня и унёс за пределы острова. Я даже не успел взглянуть на клан, всё размылось, мы двигались очень быстро, словно бежали от кого-то. Надеюсь, это будут спокойные времена в эти неспокойные годы, когда все бьются против всех. Всё же я просто хотел изучить медицинские дзюцу и прожить здесь подольше. Умирать от рака мне не понравилось, больше не хочется такое повторять. Хм, здесь есть рак?
* * *
Взгляд со стороны. Резиденция главы клана. Кабинет главы.
— Ашина-сама, старейшина Сецуна покинул клан с внуком, барьеры его пропустили. — Безликая маска
