Ван Ван из Чайны 4 - Павел Смолин
А какая атмосфера царила на улицах Ченгду! Встречало меня сильно меньше народа, чем в Гуанъане, но это компенсировалось висящими на каждой столбе красными фонариками, баннерами и муралами с козой, играющей отовсюду «околоновогодней» музыкой и заманчиво сияющими витринами магазинов и торговых центр, которые украсили гирляндами и той же новогодней символикой. Красота! Праздник! От этого в душе поднимает голову приятное, чисто новогоднее, настроение.
Работники провинциального отделения Министерства образования встретили меня у входа в свою обитель, похоже, в полном составе — больно дофига «пиджаков» в поле зрения. О, красная ковровая дорожка — коротенькая, чисто крылечко и немного дорожки прикрыть, но я жест все равно оценил. Я и сам не дурак, и даже без совета прадеда культурно записался бы на прием через секретаря, а не нагрянул непрошенным гостем, выбив дверь кабинета с ноги. Не зря — я проявил уважение, и теперь Чень Хуасянь проявляет ответное. В двух компонентах: первый вот здесь, в виде торжественной встречи, а второй остался в прошлом, в виде разрешения звонить прямо к нему и запросто приходить в гости.
К счастью, запасец подарков у меня почти безлимитный, и уважаемые люди не останутся обделенными: мои работники, пока я общаюсь с начальником, разнесут «мерч» по кабинетам. Он все равно для меня бесплатный, а «крыши» много не бывает — даже если не станут подстраховывать в случае моей ошибки, к просьбам помочь по рабочим вопросам станут относиться внимательнее. Коррупция — это ужасно, но только если ты в ней не участвуешь: даже маленькая, ничего не стоящая мне взятка сильно ускоряет процессы. Удобно!
Как положено официальному «клиенту» госучреждения, я вежливо раскланялся с чиновниками и обменялся с ними «большой честью». После этого, уже на правах звезды, обменялся со всеми рукопожатиями и наделал фотографий: коллективных для чиновников «поменьше», индивидуальных — для «побольше».
Через двадцать минут такого досуга Чень Хуасянь обломал не успевших со мной сфоткаться, сославшись на желание поберечь мое время, и повел меня в кабинет. Тренер Ло со мной для солидности, я в глазах пожилых «пиджаков» все-таки почти ребенок, а значит нужно подпирать себя ручным взрослым.
— Итак, чем Отдел образования Сычуани может тебе помочь? — сложив руки в замок на стильном, бело-стеклянном, как и все убранство кабинета, столе, радушно спросил Чень Хуасянь.
— Я хочу попросить вас помочь мне организовать стипендию имени меня для лучших учеников Сычуани. Квота — сто семьдесят два человека, двадцать тысяч юаней ежемесячно и путевки в учебно-спортивные, по выбору ребят, санаторные комплексы Китая на каникулах, а в остальное время участие в олимпиадах и прохождение зарубежных курсов за мой счет.
— Около пятидесяти миллионов юаней в год — это очень большие деньги, — продемонстрировал чиновник отличное умение умножать большие цифры в уме.
Это с учетом «загранок» и пионерлагерей.
— Очень большие, — согласился я. — И меня очень расстраивает, что я пока не смогу потянуть большего числа стипендиатов. Буду стараться лучше, чтобы с каждым годом давать ребятам все больше возможностей.
Тренер Ло с гордостью посмотрел на меня, как бы показав, что такое воспитание — его заслуга. Хитрожопый, блин! Чень Хуасянь с улыбкой поощрил меня одобрительным кивком и «утешил»:
— Талантливой молодежи в Сычуани очень много. Яркий пример сидит передо мной, — улыбка стала шире.
— Я всегда буду помнить тот день, когда вы впервые появились в нашей деревне. Это стало началом новой жизни для нашей семьи, и мы очень благодарны вам за неоценимую помощь, — благодарно поклонился я.
— Процветание уважаемой семьи Ванов, гордости Сычуани, целиком твоя заслуга, а я просто стараюсь выполнять свою работу так, чтобы оправдать доверие Партии. Но оставим прошлое в прошлом и вернемся к стипендии. Не переживай и не пытайся взвалить все на свои плечи — Партия и наше ведомство прилагают огромные усилия, чтобы одаренные дети получали упомянутые тобой возможности. Тем не менее, Поднебесная огромна, и государственная машина, несмотря на ее несомненные мощь и неисчислимые достоинства, способна упустить кого-то из вида. Им твоя стипендия и поможет. Я позабочусь о формировании специального отдела, который займется поисками достойных твоей стипендии ребят. От лица вверенного мне ведомства и Партии я выражаю тебе глубочайшую благодарность за столь полезную инициативу.
— Большое спасибо! — еще один благодарный поклон. — Я ни в коем случае не сомневаюсь в справедливости вашей оценки, но благодарить меня за это не стоит — мной движет исключительно тщеславие.
Тихо посмеявшись, Чень Хуасянь меня похвалил:
— Если бы тщеславие всех жителей Земли выражалось так же, наш мир был бы гораздо лучше.
— Спасибо, — поблагодарил я.
— Контакты твоих юристов у нас есть, так что можем считать, что со стипендией мы разобрались — она начнет работать еще до конца февраля. Вручишь ее лично первой десятке счастливчиков? Это будет достойно.
— Это будет для меня честью, — согласился я.
— Теперь — интервью. Мы с журналистами согласовали его детали — спасибо за доверие этого важного дела мне, кстати — поэтому сегодня вечером, когда закончишь со всеми важными делами, я прошу тебя оказать моей семье честь, разделив с нами ужин.
— Это огромная честь и для меня. Спасибо.
— Надеюсь, вы тоже окажете нам честь и примете приглашение, многоуважаемый Ло Канг, — пригласил Чень и тренера.
Спортивный педагог ответил «большой честью», а я указал на стоящую задом рамки ко мне фотографию в правой части рабочего стола Ченя:
— Это фотография вашей семьи?
— Это она, — охотно протянул фотку мне чиновник. — Моя супруга, — указал на наряженную в отороченный мехом юбочный костюм с подолом по щиколотку сапожек от «Диор», шляпку и украшения даму лет сорока. — Чень Юйшуй. Моя невестка, — указал на даму лет двадцати, наряженную в более «казуальный» костюмчик без мехов. — Чень Лицзю. Мой сын, — указал на стоящего рядом с невесткой, похожего на себя молодого мужчину — собственно тот
