У каждого есть второй шанс. - Гоша Карин
Так что предлагаю бодрое, весёлое и немного серьёзного, вы блюзовые мелодии уважаете? — Да после такого вступления и не знаю что сказать, чувствую себя старухой. — Лучше закалённым бойцом, Алла. Просыпаемся, подходим каждое утро к зеркалу и говорим — Вот вам, не дождётесь! Улыбается — Так и делаю. Включай, уже пора слушать. Начали с медлячка, слушаем про «три счастливых дня», неужели от своего и откажется?
Про птицу Феникс она уже слышала, так что эта окончилась и смотрит на Болдина — Женя, она как родилась со мной, просто шикарно. — А вот эту надо петь дуэтом, чего у нас почти не делают, но на Западе это уже модно, звучит «Две звезды», правда, без кудрявого Кузьмина. Мы её постарались спеть с Ириной, первый мой вариант был не очень удачен и понятен. — Красиво и необычно, но кого я найду в пару? — Пффф, да сколько у нас молодых и голосистых ребят в ансамблях? Ну не Гуляеву же это петь, хоть у него и глотка крепкая.
— Не, Юру не надо, он на другие песни заточен. Ладно, найду, она мне понравилась. Ну что, получается четыре? — Есть одна такая шуточная и в быстром темпе, послушай, может и заинтересует. Ага, она может крикнуть — Эй вы там, наверху! Сидит, улыбается и посматривает на нас. Ой, согласится, песня то реально весёлая, как раз похулиганить на сцене. Смотрю и думаю — ведь был же в ней и талант и хватка, потом осталось только последнее и то однобокое….
Стоп. Сижу и смотрю, а она на меня и на Женю — Миша, а ведь песня то хорошая, её так обыграть можно, там же целый спектакль спрятан в тексте. Молодец, удивил ещё раз, беру. И сколько с меня? — Как говорили, по три, это оптом и по знакомству. — Не продешевишь? — Как сказать, не всё на деньги пересчитывается. Мне вот надо попасть в Союз Композиторов, а слово Пугачёвой лишним не будет, так? Довольно улыбается — Ну как бы не последняя на сцене, поддержу.
— Вот видите — дружба идёт по другим измерениям. У меня там есть наброски на эту тему, но почти в роке, как созреете — обращайтесь. — А я и не прощаюсь, кивает другу и он достаёт три пачки денег. — Спасибо, буду петь и тебя вспоминать. Чем сам то занят? — Готовлюсь к балу в институте, гоняю своих девушек. — Сколько их? — Пока четыре… — Гарем организовал? — Неее, это явление чуждо советской морали, у нас творческий коллектив. Взял ещё под крыло парней молодых, это рокеры, голодные и злые до славы. Пока всё, но на этом не остановлюсь.
Пока я не в Союзе, ни черта мне официально не светит, а все подпольные дела…. сами знаете. Женя улыбается — Кому ты говоришь, да, Алла? — Да, Миша, сами крутимся, как белки. — Не мы такие, жизнь такая, кидаю им знаменитый девиз 90х и они смеются. — Ну и пишу помаленьку, открываю дверь в спальню — вот моя домашняя студия. Алла подошла, пощупала синтезатор — Фьююю, круто упаковался, даже у нас такого нет. — Вот куда все деньги улетают, остальное в институте. А ещё кормить и обставлять две группы, чего вам то рассказывать.
— Это да, нам пояснять не надо. Всё, не дави слезу, не поверю, что плачешь, выкрутимся, что надо — звони, обсудим. Проводил их до машины, помахал рукой и иду обратно.
Ну что, обед? С таким расписанием точно себе желудок угроблю, никакое омоложение не поможет. Повариху завести? Вопрос интересный, но спорный, разогреваю мясо и кушаю. В шесть позвонил Иосиф — Здравствуй, Миша. Как дела? — Работаем, некогда прохлаждаться. А что делать, раз становишься популярным и известным? — Вы не про ОБХСС случайно? — Нет, упаси нас, сам знаешь, кто. Письма пишут, спрашивают кто автор такой прекрасной песни. — Ого, прямо домой? — Ну да, без адреса, но доставили, спасибо почте. Да я их не одно получаю, переписывается Нелли, мне некогда да и почерк такой, что не хочу людей пугать.
Для меня найдёшь что-нибудь? — Ээээ… а примерно в каком ключе? — Ты же мою манеру знаешь, мне сильно шумных не надо, вот твоя про чистые пруды прекрасно идёт. — Хорошо, подумаем, наброски есть и архив небольшой, поберу три — четыре и позвоню. Дня три даёшь? — И четыре можно, не горит. — Всё, тогда в среду звони, после восьми можно и встретиться, рабочий телефон у тебя записан.
Только положил трубку, звонят в дверь. Ну ни хрена себе выходной, присесть некогда — Здрасте. Ага, давно не виделись — Эдик появился. — Проходи, рассказывай. Технику привезли, они её проверили, из трёх один микрофон похрипывает и именно он, проверяли с другими. — Говорить в него можно? Или там на барабаны в подзвучку воткнуть? Так и сделайте, а я вам выделю пару «фирменных», но под твою ответственность, понял? Выношу коробку — Держи. — Ооо, «Сони»! — Они самые, прорепетировали и убрали от греха. Пусть Гоша у папеньки выпросит сейф для такой мелочёвки, надеюсь, найдут исправный, главное, чтобы его нельзя было гвоздём открыть.
Песни гоняете? — Да, сейчас поеду обратно, я за струнами приехал. Иду и выношу пакет — Это тебе, держи. — Ёёоу, настоящий «Даддарио»? — Считай, что как раз под гитару, но только комплект, на всех нет и пусть не обижаются. Я посижу и доработаю для вас ещё четыре песни, но это к среде, не раньше, пока шлифуйте то, что есть, привыкайте к звуку, к гитарам, это не один день. Что с барабанами? — Завтра привезут.
— Вот тебе «штука», уплатишь, остальное поделите, хоть на сигареты и на автобус деньги будут, это аванс. И вообще — ты там старший, кто не доволен, посылай ко мне, я так решил. Но все деньги и прочее будут проходить через тебя и с тебя спрашиваться. Ничего не забывай, но и не оставляй записей, храни их, но не дома и не в клубе. Есть такое место? Кивает, что есть. Всё, по рукам и он поехал,
