В спорте надо жить ярко! - Алексей Викторович Широков
— Так и знал, — я тяжело вздохнул. — Ну давай, рассказывай.
— Понимаешь, у отца есть определённый круг общения, — потерев лоб начал рассказ Ванька. — Такие же крупные кооператоры как он, уважаемые люди, всё такое. Короче равные по положению и по состоянию. Они собираются регулярно, хвастаются достижениями, ну ты понял. И нам с Жанкой приходилось с детьми этих самых уважаемых людей общаться. А контингент там такой… особенный. Я, например, не котируюсь, несмотря на то что Кандидат и тренировался с инквизиторами.
— Скорее как раз поэтому, — я уже прекрасно понял, что из себя представляли эти самые детки. Зажравшиеся мажоры, охреневшие от бабла и вседозволенности. Впрочем, с последним в СССР были проблемы. Даже сынкам денежных мешков приходилось соблюдать правила, но бабло всё же побеждало зло и от очень многого можно было тупо откупиться, чем мажорчики и пользовались. И естественно, презирали как тех, у кого было мало денег, так и любого, работающего на государство. Ну может кроме высших партийных чинов, но те были на особом счету. — Значит, ты встретился со своей старой компанией, и они потащили тебя играть. Так?
— Да, — Шилов-младший поморщился. — Я не любитель, а вот среди крупных кооператоров модно катать. Батя тоже в преф любит перекинуться, но у него своя компания, они по субботам собираются у кого-нибудь и играют. Но для молодых преф скучный, они предпочитают что-то более азартное и не дома, а в катранах. И здесь тоже такой нашли. Я пытался отказаться, честно, но… блин, сам не понимаю, что на меня нашло.
— Пил с ними что-нибудь или ел? — я тут же сделал стойку, не хуже того же спаниеля. — Давай вспоминай подробно!
— За встречу вискаря дёрнул грамм пятьдесят. — нахмурил лоб Ванька. — У них с собой был.
— Понятно, — энергеты, конечно, были более устойчивы к психотропным препаратам, однако всё же полного иммунитета не имели. А в свете всё чаще всплывающей информации об так называемой алхимии можно было предполагать, что использовались не совсем стандартные вещества. — Давай дальше.
— А считай всё уже. — тяжело вздохнул Шило. — Выпили, поболтали, они позвали меня в картишки покатать, я согласился. Пришли в катран, начали играть. Я поначалу выиграл, а потом слил всё что было. Да ещё должен остался.
— Что поставил? — и так было понятно, что одними деньгами там не обошлось, но я хотел знать точно.
— Свою долю в торговом центре отца, — голос Ивана звучал глухо, можно сказать похоронно. — Подарили мне на восемнадцать лет, батя свою долю разделил. Если не отыграюсь сегодня — в наш кооператив зайдут конкуренты. Работать станет гораздо сложнее. Понятно, что для нас сейчас это не критично, отец получает прибыль и шаурмы и с других проектов, те же игровые автоматы дают столько, что раньше и не снилось, но для бати торговый центр дорог как основа его дела. То, что он создал сам. Помоги, а?
— Понятно, — я постучал пальцами по столу, проигрывая в голове разные варианты и взялся за телефон. — Сонь. Я сегодня ночевать не приду. Надо с Ванькой Шилом по делам смотаться, так что не теряйте. Если что — наберу. — И положив трубку уставился на прислушивающегося к разговору друга. — Ну что, поехали вызволять бизнес твоего отца?
— Хуан, дружище!!! — преувеличенно дружелюбно встретили нас трое великовозрастных обалдуев, обряженных исключительно в брендовые шмотки, недоступные простым смертным, трущиеся возле понтового Порша Каен. — А мы думали, ты зассал! Кто это с тобой?
— Знакомься, — Иван кивнул в сторону мажоров. — Это Ёся, его папаня держит Океан и Версаль. А это Джек и Боб, у их предков кооператив Аура. А это Чобот. Я вам про него рассказывал.
— Да? — выкинул сигарету «Мальборо» Ёся, и с равнодушным видом пожал плечами. — Не помню. Ну что, погнали⁈ Готов отыграться?
— Всегда готов, — в голосе Шилова проскользнули злые нотки, но мажоры предпочли этого не заметить. — На твоей поедем?
— Ну не на такси же! — жизнерадостно заржал сын владельца Океана. — Грузись, пипл! Боб, давай назад!
Мажоры загрузились, и мы с Ванькой тоже забрались на заднее сиденье. Я удивился, как легко всё прошло, и был в небольшом недоумении. Честно говоря, до этого момента я считал, что в Новосибирске меня знают если не все, то как минимум ключевые фигуры и те, кто хоть что-то из себя представляет. Всё-таки наследил я изрядно и «НаСвязи» была, что называется, на слуху. «НаСлуху» кстати тоже. Плюс дед играл не последнюю скрипку в городе, что опять же добавляло мне веса. Но то ли мажорам самим по себе было на всё насрать, то ли за два года армии меня успели забыть, но я не заметил в глазах этой троицы ни одной искры узнавания. Что, впрочем, меня вполне устраивало.
Катран каталы устроили неподалёку от Сочи, в посёлке Головинка. В принципе логично, поскольку Адлер и Сочи перед Олимпиадой перетряхнули с собаками и братва там притихла или встала на лыжи. Остались только отморозки типа Важи, но тех давили, не давая поднять голову. Игровая мафия же беспределом не занималась, вела себя тихо и поднимала хорошие деньги. Ну как минимум гостевой дом «Тростниковый рай» выглядел весьма богато даже зимой. Просторное двухэтажное здание в колониальном стиле, бассейн во дворе, сейчас пустующий, винный погреб, ресторанный зал и отдельные кабинеты для желающих уединиться.
Самое интересное, что гостевой дом действительно работал. Там можно было забронировать комнату на всё лето, вот только если это попытался бы сделать обычный человек, ему бы отказали. Мест нет, что поделать, а что вы хотели? Главный курорт страны, как никак! Что летом, что зимой есть чем заняться, а уж во время Олимпиады и вовсе все номера забиты до отказа. На самом же деле достаточно назвать пароль и номер тут же найдётся. Как я понял, каталам принадлежала вся улица, что как бы намекало на объём денежных средств что здесь крутится.
Самое интересное начиналось вечером, когда ресторан и весь первый этаж вместе с подвалом гостевого дома превращались в самое настоящее казино. Появлялась рулетка, столы для покера, преферанса, блекджека, хотя правильней было
