Питбуль и Митрофанушка - Александр Яманов
Понимай, как знаешь. Либо торговец действительно предупреждает меня о непонятной ситуации, либо страхуется на случай нападения своих людей. Всё-таки зря я оставил ему такой жирный кусок. Ладно, разберёмся.
* * *
— Это ошибка, Валера! А вдруг он сбежит?
Питбуль не стал развеивать сомнения, а наоборот, добавил напряжения. Лучше бы молчал.
— Но вообще, неплохо. Ты обновил запасы ингредиентов и можно сидеть в аномалии сколько угодно, — продолжил гундеть пришелец, — Но как можно…
— Чего? — спрашиваю вдруг замолчавшего Веллера.
Тот застыл на месте, будто к чему-то прислушиваясь.
— За нами идут. Один человек, пытающийся скрываться за амулетами. Только со мной это не пройдёт, — наконец отмер пёс.
— Организуем засаду и расспросим, если получится? — произношу в ответ, рассматривая местность.
Если это человек торговца, то всё плохо. Кор показался мне приличным человеком. А если преследователь представляет другую силу, то даже не знаю.
— Он начал уходить южнее. Чего-то почувствовал или изначально шёл по своим делам. Пошли, я сообщу, если он появится, — донеслись слова пришельца.
* * *
Уставший, но довольный возвращаюсь на Землю. Я решил не суетиться, начав сразу варить новое зелье. Время есть, и надо отдохнуть. Высплюсь и завтра можно нырнуть обратно. Ага. Расскажи богу о своих планах, вместе посмеёмся.
Первым делом я скинул промокшую одежду и схватил телефон. Понятно, что подзадержался и Елена могла звонить. Однако вызовов и сообщений от блондинки было не так много. Вернее, они терялись на фоне множества звонков из офиса и личных телефонов моих сотрудников. Грустно вздохнув, набираю Алису.
— Шеф, ты куда пропал? — сразу выпалила рыжая, не давая сказать ни слова, — Весь день звоним! У нас трагедия. Наташкин дом сожгли, её бабушка погибла, и сама она пострадала. Все наши в шоке. Ты ведь помнишь, она рассказывала, что там были проблемы.
Жуть. Только чем я могу помочь? Разве что найти хороших врачей. Вернее, мог. Теперь как раз в моих силах сделать гораздо больше. И про мутную историю с домом Барби я помню. Но как не вовремя.
— Еду! Завтра утром встретимся в офисе, — сообщаю Алисе и прекращаю разговор.
Тут же телефон зазвонил снова.
— Что ещё? Я же сказал, завтра буду, — отвечаю раздражённо.
— Мне ты ничего не говорил. Или я не вовремя? — раздаётся голос Лены.
Блин! Вот почему проблемы наваливаются все разом? Чую, что это только начало.
[1] Даниэль Йоханнес Стефанус Терон (1872–1900) — бурский офицер-разведчик, герой Второй англо-бурской войны. Двоюродный прадед актрисы Шарлиз Терон. Реальный прототип главного героя романа Луи Буссенара «Капитан Сорви голова».
Император Вальпургий
Кор Вериус
Глава 15
Февраль 2021 года. Москва. Московская область, Чушкинский район, город N.
Машину с питбулем я оставил перед НИИ им. Вишневского, и двинулся в сторону ожогового отделения. Я ещё вчера договорился перевозе Барби из нашей районной больницы, называемой местными «долина смерти». Нет там профильного отделения для пострадавших от ожогов. Хотя скорая зачем-то отвезла девушку именно туда. Бывает. Пришлось попросить старого знакомого помочь. Несмотря на позднее время, всё разрешилось. Денег, конечно, заплатил, но это вторично.
Вернулся домой в три утра и решил хоть немного отдохнуть. На удивление сразу заснул. Всё равно трагедия уже произошла, а мы можем только устранить её последствия. Человека, конечно, не вернуть. Но помочь Наталье с выздоровлением просто обязаны.
Поэтому с утра я провёл собрание коллектива, попросив народ успокоиться. Разве что определил Диму помочь матери Барби с похоронами. Он у нас самый спокойный и не поддаётся лишним эмоциям. Как-то удалось направить остальных сотрудников в рабочее русло. Трудотерапия — хорошая штука. Начинаешь, чего-то делать, отключая мозг с лишними мыслями. Это сейчас и нужно. Благо заказов привалило, народу есть чем заняться. Заодно пообещал через два дня коллективную поездку к болящей.
Сам же сидел, как на иголках, заставляя себя помогать Сергеичу. Мысли скакали, требуя действий. Однако именно сейчас нужно успокоиться. Наконец, после обеда я заехал за Веллером и двинул в столицу.
По дороге мы больше молчали. Пришелец, как всегда, пялился в окно, рассматривая поток машин и здания. Я же решал важный вопрос. Это в боевиках герой бездумно бросается сражаться с творящейся несправедливостью и всегда побеждает. У нас немного иная ситуация. Плохо верится в благоприятный исход, если придётся влезть в разборки. А нашему правосудию я верю ещё меньше.
Тут ещё взбрыкнувшая Елена. Как-то нехорошо мы с ней поговорили. Я устал и на нервах. Она подозревает меня в обмане, хотя не говорит этого напрямую. В итоге мы решили созвониться на следующий день, но девушка не сняла трубку. Теоретически Лена права, но мне от этого знания не легче. Хорошее настроение, радовавшее меня в последний месяц, куда-то стремительно испарилось.
В холле отделения встретил заплаканную маму Натальи. Понятно, в кого Барби такая красавица. Несмотря на потрясение, бледность и красные глаза, женщина выглядит эффектно. А ведь она старше меня года на четыре. Какие-то глупости лезут в голову. Нервничаю. Из сумбурного разговора удалось выяснить, что ничего страшного не произошло. Девушка получила лёгкие ожоги предплечий и сломала запястье. Мать уже посетила дочку, а сейчас едет домой с родственником, чтобы решить вопрос с похоронами. Обещала приехать завтра. Отца у Барби нет, вернее, слился в своё время. Получается, они остались вдвоём с матерью.
Надеваю бахилы и, накинув халат, поднимаюсь на нужный этаж. Дежурная медсестра пообещала вызвать больную в отведённое для встреч помещение возле лифтов. Сажусь на низкий диванчик и жду.
Наталья пришла через несколько минут. Выглядит она плохо. Речь даже не о гипсе, перемотанных руках и опалённым волосам. Наверняка ещё мелких ссадин хватает. Но это не страшно. Пугают безжизненные глаза на белом как мел лице.
— Спасибо, шеф! — тихо произнесла девушка, — Но можно было остаться в Чушкино. Врачи говорят, что ничего страшного и послезавтра переведут меня на амбулаторное лечение.
— Лежи здесь сколько нужно. Пусть долечат нормально. Вопрос решён с заведующим отделением, — пытаюсь растормошить, замолчавшую и ушедшую в себя Барби.
— А зачем? — наконец слышу в
