Кукла 3 - Мир

Часы Майкл одел почти инстинктивно. Понятная застёжка плетеного металлического ремешка, удобный дизайн сами часов, отлично сидящий на его руке, словно и был сделаны точно в размер. И даже неплохо подходит его образу и стилю! Как к рабочему, так и выходного дня.

Да и не бросаются эти часики из злата в глаза, походя из далека, на какую-то дешевую подделку, какая в количестве сразу нескольких штук есть и у Майкла. Одни из них, даже выглядят очень похоже, только как бы больше, толще, шире, не такие стильные, и немного болтаются на руке, потому что не в размер.

Майк подумал, каким был тот мужчина, с которому делались под заказ эти часы и ремешок, но постарался поскорее выкинуть из головы эти мысли — так еще неровен час начать считать детей убийцами и маньяками! Что убивают людей ради часов, чтобы преподнести их родителям, для получения их одобрения и на капельку больше любви в глазах.

— Интересно, с каким порошком и как долго их отмывали от крови? — просочилась все же мысль сквозь заслон нежелания о ней думать, да еще и вырываясь в слова, — И не потому ли они не ходят, что намокли? — и Майкл тряхнул головой. отгоняя это мерзкие мысли, и сжимая покрепче зубы, чтобы не начать болтать вслух, от дефицита общения, будучи привыкшим к большому количеству общения за день, за годы работы на должности.

И застегнул застёжку на пряжке ремня часов — по телу тут же прокатилась волна бодрящего тепла, словно кто-то теплый и мягкий, обнял его тело целиком, обогрел, обласкал, защитил от всего… на мгновения он даже лишился чувств, настолько приятным было это ощущения! Возникшие во всем теле в момент застегивания ремешка.

И он даже расстегнул и застегнул ремешок обратно! Чтобы удостоверится, что ему не померещилось! Но такого чувства блаженства он вновь не ощутил. Однако при этом, ощущение тепла и обнимашек при плотном прилегании часов к руке, возникли вновь, как и тогда.

И вновь, и вновь, и вновь… словно бы он погружался под теплый плед, с чашкой ароматного кофе! Только не было ни пледа, ни кофе.

— Так вот что значит «защита», — пробормотал Майкл, глядя на часы совсем иными глазами, прекрасно понимая, что это никакие не обычные часы, снятые с трупа некого успешного клерка.

Если с кого они и сняты, так это с очень богатого охотника! Или кого-то иного, сильно не бедного, кто может позволить себе услуги работы охотника-артефактора. И он даже порывался начать искать в сети информацию, кто бы это мог быть, ведь такое вряд ли будет скрываться, но… остановил себя усилием воли — не нужно такого искать! Ни в сводках, ни в объявлениях-заявлениях, ни где бы то ни было еще! А часы… он просто о них спросит сам, лично, и не будет плодить гипотез на ровном месте.

Глава 16

Поспать нам толком не дали. Хотелось вырубится до утра воскресенья, а разбудили уже в субботу вечером. Вернувшаяся мамка с работы… притащила к нам в комнату и прямо к нашим кроватям отца, и как давай его рукою мне в харю! И почему я на этот раз не закрыл дверь к нам в спальню⁈ Печально…

— Откуда ты взял эти часы! Это же дорогущая вещь! Откуда у вас такие деньги⁈ Даже для охотников это через чур! Или ты что их… — осеклась она, и прикрыла ладошкой свой рот, смотря на меня круглыми глазами. — а-ну отвечай давай! — Продолжила она тыкать в меня рукой отца, что стоял у кровати с хмурым видом и не предпринимал никаких действий от слова совсем.

К стенке что ли лечь спать стоило? Подальше, чтобы не достали! Но… все равно при таком шуме спать невозможно. Да и мать… предостереглась, и на такой случай, когда недотянутся, захватила с собой швабру. И тыкала изначально в меня палкой! От греха подальше, вдруг я во сне эту палку на части разотру — пусть лучше она, чем рука отца!

— Мать… — открыл я один глаз, и хмурая мать уставилась на меня, наконец перестав орать, — а тебе не все ли равно?

— Мне! Не всё! Равно! — прокричала раскрасневшаяся женщина, — Я твоя мать! Мать вас двоих, — взглянула она на соседнею кровать с заворочавшейся сестренкой, — Так что говори! Откуда у тебя взялись эти часы⁈ — повазюкала она по моей роже часами на запястье отца.

А почему их не сняли, и не мазюкают ими самими? Почему с рукой? А… отец отказался снимать, сказав, что я не велел! Забавно!

— Дайте поспать, — простонала сестренка, приподнимая голову, — будьте людьми!

— Я вам дам быть людьми!

— Арррх! — простонала на крик сеструха, кулачком массируя свой весок. — Да сделал он их! Откуда еще, а? Отстаньте уже! Брат, — обратилась она ко мне, перестав тереть кулачком свою голову — вышвырни их нафиг, я спать хочу, подыхаю.

— Сделал⁈ — разгневалась мать окончательно, обращаясь в неистовую фурию.

Но я выпустил из руки копьё, что уперлось наконечником в потолок, и это сработало лучше любого освежающего душа. Лучше ведра воды и удара в под дых! Мать, ИСПУГАЛАСЬ! И благодаря этому прекратила крик, и мне не придется драть глотку её перекрикивая.

— А вы думаете мы эти копья у какого-то мастера заказываем? — усмехнулся я, гладя на копье и перевел взгляд на родителей.

Страх маленько отступил с мамкиного бледного лица — она что, и правда подумала, что я её бить буду? Глупышка! Ну а отец… разглядывал оружие с явным любопытством — все же оно необычное, во всех смыслах этого слова. И сделано из камня, и наконечник, имеет особую форму, елочкой, с зазубринами.

— Так что часы мы тоже сделали сами. Они не настоящие. И ходить не умеют.

— А материал? — уже почти спокойным голосом проговорила мать, — Это же? Золото?

— Это нечто куда ценнее его, раз этак сто, — папка сглотнул от моих слов, — и оно из подземелья, так что отстаньте. И дайте поспать.

И я перевернулся на другой бок, отвернувшись к стенке, заодно пододвигаясь к ней поближе, да накрывая тело одеялом с головой.

Родители переглянулись, мать порывалась еще что-то сказать-спросить, но отец её вовремя остановил, приобняв