Придворный медик. Том 5 - Алексей Аржанов
Я сразу понял, что фамильяры хотят сообщить мне что-то важное. Но разговаривать с ними на виду у всех нельзя. Я скрылся в проулке между корпусами клиники. Дождался своих фамильяров и…
— Нет, я скажу! — возмущённо воскликнул Мот.
— Нет, я! Я первая узнала! — парировала Грима.
— Отвали, пернатая. Я первым попал к хозяину. Ты — просто моя помощница!
— Эй! — прервал их спор я. — Перестаньте орать. Что случилось? Я впервые вижу вас такими перевозбуждёнными.
— Павел, я узнал… Вернее, мы узнали, — сдался Мот, — что ещё не всё потеряно. У императора большие проблемы. Он не может вывезти сокровища из хранилища. У гвардейцев ничего не вышло.
— Да, ситуация изменилась. Теперь их можешь вытащить только ты!
Глава 17
— Ну, рассказывайте, мои усатые и пернатые друзья, — усмехнулся я. — Только давайте не хором. Что вам удалось узнать о сокровищнице императора? С чего вдруг поднялся такой шум и гам?
— Грима, позволь я поясню? — съязвил Мот. — Ты ведь всё равно пока выдавишь из себя всю информацию, уже полдня пройдёт. Кар-кар, а толку — ноль.
— Ой, да пожалуйста! Кто бы ещё…
— Так, прекратите. Попросил же ведь! — не удержался я. — Чего вы спорите? Боитесь, что я кого-то из вас оценю меньше?
— Да, и корма меньше дашь, — хором ответили мои фамильяры.
— Нет, такого не будет. Я вас обоих ценю, — ответил я. — Так что рассказывайте. Что у вас там случилось?
— Павел, император не сможет вывести свои сокровища. Несколько потайных дверей и ловушки отключаются только с помощью магического ключа, который существует в единственном экземпляре. И ты сам знаешь, где он сейчас находится, — объяснил мне Мот.
А ключ я держу в своих покоях. Он спрятан в вентиляционной системе. Там, где живут Мот и Грима. Кроме них в этих туннелях больше никто не появляется.
— Откуда вы это узнали? Подслушали гвардейцев? — уточнил я.
— Не только! — хмыкнул Мот. — Нам удалось услышать речь самого императора. Александр Четвёртый пытался пройти через первые уровни защиты, которые сам же и установил. Но через пару минут вернулся. Недовольный. Злой, как чёрт. Сказал, что сам будет разбираться с этой проблемой. А затем куда-то уехал.
— А я смогла за ним проследить, — подметила Грима. — Слышала, куда он собрался. Он уехал в Москву. Только там есть человек — один на всю империю — который умеет разбираться с такими замками.
— Два часа туда, два часа обратно, — задумался я. — Как минимум несколько часов в Москве… Выходит, у меня есть как минимум шесть часов на проникновение в сокровищницу. Всё-таки этот момент настал. Я рискну. Сделаю то, что планировал почти полгода.
— Павел, ты только пойми, что выбраться живым из этой дыры не так уж и просто, — подметил Мот. — Я слышал разговоры гвардейцев. Они сопровождали императора до последней линии защиты, которую он не смог преодолеть. И после возвращения они отзывались о пережитом очень неоднозначно. Говорили, что чудом пережили кошмар, который им уготовили архитекторы, строившие эту подземную систему.
— А потом я услышала слова самого императора, — добавила Грима. — Он сказал, что архитекторы уже давно мертвы. Те, кто создавал эту подземную систему, умерли в глубокой старости ещё при Николае Втором. Больше сотни лет назад. Получается, что теперь обезвредить все ловушки может только ключ, который находится у тебя.
— Ну вот видите! — обрадовался я. — Какие же вы молодцы! Оба! А вы ещё спорили друг с другом. Да вы же превосходно справились с задачей. Каждый смог достать по кусочку, и в итоге сложилась целостная картина. Так… Остальное за мной. Мот, принеси мне ключ от сокровищницы и мешок с оборотной пыльцой. Это — единственная задача, которую я тебе поручу. После этого сторожите мои покои. Вдвоём.
— А ты? — хором спросили фамильяры.
— А я приступлю к делу, к которому готовился всё это время. Проберусь в сокровищницу императора и… похищу Чашу очищения, — заключил я.
Похищу… Как-то странно теперь звучит это слово. Изначально я был готов пойти на этот шаг. Но теперь моё видение этого мира сильно изменилось.
Дело в том, что после попадания в новый для себя мир я слишком много времени провёл в криминальных кругах. Постоянно водился с преступниками. И слышал о Российской Империи только плохое. Её поливал грязью каждый встречный. Я обычно стараюсь фильтровать такую информацию, но у меня сложилось впечатление, что местному государству доверять нельзя.
Я привык жить в Российской Федерации. И после неё жизнь в Империи показалась мне очень тяжкой. Будто я оказался под гнётом бессердечного тирана.
Но на деле всё не так. Просто в трущобах мне очень активно пытались промыть мозги. А я, как новый человек, многие вещи воспринимал как святую истину.
Но мои взгляды изменились. Я узнал, что в Российской Империи есть много проблем. Да, это правда. Но большая их часть связана с прогнившими слоями дворян, приближённых к императору. Александр Четвёртый — не тиран. Но он походит на тирана из-за своих приближённых. Из-за всех тех людей, которых я пересажал за решётку.
Пока я считал императора тираном, мне казалось, что похитить артефакт из его сокровищницы — это обычное дело. Даже доброе в каком-то смысле. А почему нет? Если государством правит какой-то ублюдок, чего бы не позлить его лишний раз? Почему бы не сократить его драгоценную коллекцию?
Но на деле всё оказалось иначе. Александр Романов — неплохой человек. Я общался с ним лично. Общался с его братом Михаилом.
И теперь я чувствую в своём уме преграду. Думаю, стоит ли переступать через неё? Нужно ли похищать сокровище у главного человека в Российской Империи.
Но решение уже принято. И я внесу в свой план лишь одну корректировку.
Ради своего брата и Валерия Николаевича Бражникова я всё равно проникну в сокровищницу. Всё равно обследую Чашу очищения. А уж как поступить с ней дальше — решу по ходу дела.
М-да, похоже, придётся сегодня просить отгул. Хотя… Я лучше поступлю иначе. Чувствую, что ближайшие несколько дней окажутся тяжёлыми. Допустим, я всё же похищу Чашу. Что дальше? Мне нужно будет потратить время, чтобы вылечить всех, кому я пообещал помощь.
А это значит, что мне не отгул нужен. Тем более, никто не будет давать его мне каждую неделю. Я уже заработал репутацию. Пациенты записываются ко мне толпами. Но придётся ещё раз перенаправить их к другим
