Внедроман - Алексей Небоходов
Завершив абсурдный монолог, Алексей раскланялся, словно диктор центрального телевидения. Михаил выключил камеру и осторожно извлёк плёнку, аккуратно укладывая её в защитный контейнер.
– Хорошо бы проверить запись, – вздохнул Михаил, – но без лаборатории это невозможно. Может, отправим твоему знакомому лаборанту в Дом культуры под видом учебного материала?
Алексей энергично кивнул:
– Отличная мысль! Он надёжный, лишнего не спросит. Скажем, студенческий эксперимент. Главное, чтобы сам не посмотрел, иначе придётся объяснять мой идиотизм.
Михаил поставил контейнер на полку и облегчённо вздохнул. Хотя бы эта проблема была частично решена.
– С аппаратурой разобрались, – заключил Алексей. – Советский зритель и так не заметит, что звук похож на жужжание пчелы-мутанта. Главное – картинка, остальное сами додумают.
– Отлично, – кивнул Михаил, – актёры и сценарий за мной. Ты займись вопросами распространения, чтобы фильм дошёл до зрителя без приключений.
– Не переживай, – бодро ответил Алексей. – Распространение – это как раз моё. Раз уж камеру привёз, съёмки пристроить будет легко и приятно.
Оба снова рассмеялись, представляя, как скоро их безумная затея наполнит серые советские будни дерзким юмором и заграничным шиком.
Вернувшись в общежитие, Михаил застал Сергея за любимым занятием – разглядыванием потолка с выражением мученика. Тот лениво повернул голову и иронично протянул:
– Я уж думал, ты сбежал за границу с моим паспортом и запасом сухарей на случай войны. Что сегодня на повестке дня, товарищ режиссёр?
Проигнорировав шутку, Михаил уверенно начал, ставя перед Сергеем тяжёлый свёрток:
– У нас появилась камера. Импортная, с записью звука. Аппарат шумный, слегка ненадёжный, но это почти настоящая киностудия.
Сергей с подозрением развернул свёрток, увидел массивный агрегат и пару секунд молчал, затем выдохнул с профессиональным ужасом:
– Господи… Миша, это точно не реквизит из «Подвига разведчика»? Такое впечатление, будто её захватили у немцев под Берлином и прятали в подвалах «Мосфильма».
Михаил рассмеялся, пытаясь сгладить впечатление:
– Не драматизируй. Алексей уверяет, камера рабочая. Звук пишет, картинка приличная. Конечно, до Голливуда далеко, но мы и не там.
Сергей покачал головой, вздохнул и тщательно осмотрел аппарат, словно врач, пытающийся реанимировать пациента. Закончив, заключил:
– Ладно, предположим, нам повезло, и её собирали люди, знакомые с отвёрткой. Но с освещением придётся повозиться, иначе зрители увидят серые пятна и примут это за режиссёрский замысел.
Михаил вопросительно посмотрел на Сергея:
– Есть идеи? Ты же специалист по световым эффектам и прочей магии?
Сергей усмехнулся и терпеливо пояснил:
– Нам нужны абажуры, чем больше, тем лучше. К ним крепим отражатели из обычной кухонной фольги, только гладкой, иначе актёры будут похожи на пришельцев с межгалактического корабля. Ещё зеркала – ставим так, чтобы отражали куда нужно. Если правильно сделать, даже эта древность снимет не хуже документалистов ЦК КПСС.
Задумавшись, Сергей весело добавил:
– Советскому зрителю плевать на качество плёнки. Главное – сюжет. Люди устали от парадов и трудовых подвигов. Им нужны эмоции, интриги и немного эротики. Всё остальное простят.
Михаил улыбнулся, расслабляясь от уверенности друга, и перешёл к следующему пункту:
– Отлично, с освещением ясно. Теперь обсудим первую съёмку. Уже есть человек, согласившийся сниматься. Даже фотопробы прошли успешно.
Сергей мгновенно прикинулся, что не понимает, о ком речь:
– Ого, режиссёр, уже фотопробы провёл? Кто станет новой звездой советского экрана, если не секрет?
Михаил подыграл:
– Ольга Петровна. Женщина интеллигентная, уверенная, отлично держится перед камерой.
Сергей рассмеялся, картинно хлопнув себя по лбу:
– Миша, ну ты и хитрец! Неожиданный выбор. Я думал, ты пригласишь комсомолку-активистку, а тут такой вариант. Что ж, зрители точно не разочаруются.
Он снова подошёл к камере с деловым видом, мысленно представляя будущие съёмки:
– Значит так, режиссёр: план у нас есть. Свет настроим, камеру заставим работать, а Ольгу Петровну снимем так, что родная мать не узнает, не говоря уже о соседях и коллегах. Главное теперь – сценарий. С техникой и моей операторской гениальностью можешь быть спокоен.
Оба рассмеялись, чувствуя, как напряжение уступает место живой энергии и желанию приступить к делу. Предстоящие съёмки больше не казались рискованной авантюрой, а стали вполне реальной задачей, ради которой стоило приложить усилия.
Сергей задумчиво потёр подбородок и добродушно усмехнулся:
– Знаешь, когда ты предложил Ольгу Петровну, я сначала скептически отнёсся. Женщина приличная, с репутацией, казалось, даже взгляда на объектив не поднимет. Но та фотосессия… До сих пор не верится, насколько уверенно она себя вела. Я даже стушевался, когда она спокойно начала и ничуть не смущалась в процессе. А ты мне объяснял, что она испугается и милицию вызовет.
Михаил улыбнулся, вспомнив тот день, и слегка смущённо подтвердил:
– Я тоже удивился. Будто всю жизнь этим занималась. Я думал, придётся долго её уговаривать, а она только хмыкнула и заявила, что не сделает ничего постыдного перед внуками. Звучало двусмысленно, но я почувствовал её достоинство. Думаю, это нам поможет.
Сергей включил иронию:
– Внутренний стержень – хорошо, но давай не забывать: фотосессия и киносъёмка – разные вещи. Щёлкнул затвором – готово. А перед камерой нужно двигаться, говорить и не рухнуть в обморок от грохочущей аппаратуры и падающих абажуров.
Михаил нахмурился, осознав, что до сих пор не думал о комфорте Ольги на съёмках:
– Ты прав. Обещал ей уважение и комфорт. Нужно заранее всё продумать, чтобы она не стала жертвой наших творческих экспериментов.
Сергей театрально закатил глаза:
– Началось! Режиссёр переживает за комфорт актрисы. А о моём комфорте кто подумает, когда я буду выжимать картинку из твоей доисторической камеры? Между прочим, больше всех пострадает мой операторский талант!
Оба снова рассмеялись, разрядив атмосферу. Михаил уже серьёзнее добавил:
– Твой талант выдержит эти испытания. А за Ольгу я действительно беспокоюсь. От её уверенности зависит успех всей затеи.
Сергей кивнул и перешёл к деловому тону:
– Ладно, я беру на себя всю техническую сторону. Ты просто убедишь её, что дискомфорта не будет. Мы ей устроим такие декорации, что она почувствует себя звездой Каннского фестиваля, а не участницей подпольных съёмок. От тебя требуется спокойствие и внимание к актрисе.
Михаил с облегчением согласился, понимая, что профессионализм Сергея снимет с него часть ответственности. Теперь, когда роли были распределены, он почувствовал себя спокойнее.
Сергей достал блокнот и ручку, деловито записывая необходимое оборудование:
– Значит так: камера с мотором-дрелью есть, абажуры и фольга тоже. Зеркала захватим на всякий случай. Ещё плёнка, запасные аккумуляторы и что-нибудь успокоительное для тебя, Миша.
Михаил уверенно подвёл итог:
– Отлично, техническая часть под твоим контролем. Полностью доверяю твоему профессионализму, а я займусь актёрами и сценарием. Уверен,
