Код доступа - Виктор Корд
Клин зарычал и дернулся к прилавку, вскидывая сумку.
— Открой, сука!
Старик нажал педаль под столом. Бронированная шторка с гудением рухнула вниз, отгораживая его каморку от нас. Теперь мы были заперты в клетке два на два метра.
— Ловушка! — рявкнул Клин, ударяя плечом в дверь. Бесполезно. Сталь. — Босс, нас зажали!
Я выхватил «Медведя».
— Спокойно. Нет времени на истерику.
Я посмотрел на накопитель. Старик не успел его убрать — тяжелый блок остался на нашей стороне прилавка, когда упала шторка.
— Забирай товар!
Клин сгреб накопитель в рюкзак.
Снаружи послышался визг тормозов, топот тяжелых ботинок и грубые голоса.
— Это здесь! Ашот дал сигнал!
— Выходи, Корнев! Мы знаем, что ты там! Верни бабки, сука, и мы убьем тебя быстро!
— Попали, — выдохнул Клин. — У нас два ствола против целой банды. И мы в консервной банке.
Я огляделся. Стены — бетон. Дверь — сталь. Витрина — бронестекло.
Тупик?
Нет. Тупиков не бывает. Бывают плохие инженеры.
Мой интерфейс, подключившийся к локальной сети старика (он забыл отключить гостевой Wi-Fi), подсветил схему здания.
— Пол! — крикнул я. — Под нами технический этаж! Кабельные трассы стадиона!
— Чем долбить будем? Тут армированный бетон!
Я навел «Медведя» на пол, туда, где стыковались плиты перекрытия.
— Бронебойным!
БА-БАХ!
Грохот выстрела в замкнутом пространстве оглушил нас. Пуля 12.7 мм ударила в бетон, выбив фонтан крошки и перебив арматуру.
БАХ! БАХ!
Я пробил дыру размером с кулак. Но этого мало. Человек не пролезет.
Нам нужна взрывчатка.
Я оглянулся. На витрине, которую мы еще не разбили, лежали дешевые мана-батарейки для фонариков. Литий и мана-пыль.
Я разбил стекло рукояткой пистолета и сгреб десяток батареек.
— Клин, ложись! Накрой голову!
Я бросил батарейки в дыру, которую пробил пулями. Они застряли в арматуре.
— Огонь в дыру!
Я выстрелил прямо в кучу элементов питания.
Взрыв лития и нестабильной маны был грязным, но эффективным.
БУМ!
Пол под нами дрогнул и провалился. Куски бетона рухнули вниз, в темноту. Образовался пролом метр на метр, из которого тянуло сыростью.
В этот момент дверь начали резать автогеном снаружи. Искры посыпались на пол.
— Вниз! — я толкнул Клина в дыру. — Прыгай!
Сержант, прижимая к груди рюкзак с драгоценным накопителем, сиганул в пролом. Я услышал глухой удар и мат.
— Живой! Прыгай, босс!
Я прыгнул следом.
Приземление было жестким. Я упал на кучу старых, толстых кабелей, покрытых крысиным пометом. Высота — метра три. Терпимо.
Над головой, в каморке, ворвались бандиты.
— Где он?! Где Корнев?!
— Дырка в полу! Ушли в подвал!
— Блокируйте выходы! Вентиляцию!
Мы оказались в лабиринте технических коммуникаций. Здесь было темно, хоть глаз выколи, но мой ПНВ (прибор ночного видения), встроенный в нейросеть, превратил тьму в зеленый день.
— За мной! — скомандовал я. — Налево, потом направо. Там должен быть люк к мусорным бакам.
Мы бежали, согнувшись в три погибели, спотыкаясь о трубы. Сверху доносился топот. Бандиты знали этот рынок лучше нас. Они бежали наперерез.
— Вон свет! — Клин указал на решетку впереди, сквозь которую пробивался дневной (вернее, пасмурный вечерний) свет.
Я ударил ногой в решетку. Ржавые петли поддались.
Мы вывалились на задний двор рынка. Грязь, мусорные контейнеры, запах помойки.
И наш грузовик, который мы (слава моей паранойе и опыту "Арасаки") припарковали именно здесь, в глухом переулке, а не на главной стоянке.
Мы рванули к машине.
В этот момент из боковой двери склада выскочили трое бойцов «Братвы».
— Вон они! Вали козлов!
Затрещали автоматы. Пули зацокали по асфальту и мусорным бакам.
Одна пуля ударила Клина в спину, но застряла в бронепластине, вшитой в куртку. Сержант даже не споткнулся. Он развернулся на бегу и дал залп из двух стволов.
Картечь смела одного из нападавших обратно в дверь. Двое других прижались к стене.
Мы влетели в кабину. Я за руль, Клин на пассажирское.
Ключ на старт. Мотор «Урала» взревел.
— Газу, босс! Газу!
Я врубил передачу. Грузовик прыгнул вперед, снося забор из сетки-рабицы.
В зеркало заднего вида я видел, как во двор выбегает толпа. Они стреляли нам вслед, но пули лишь высекали искры из бронированных бортов кузова.
— Ушли… — выдохнул Клин, перезаряжая обрез дрожащими руками. — Твою мать, босс! Отличный план! «Просто покупатели»! Теперь за нами гонится еще и Подольская ОПГ!
— Зато накопитель у нас! — огрызнулся я, выворачивая руль, чтобы вписаться в поворот. — И алмазы старик не забрал, они разлетелись при взрыве, так что он тоже в минусе!
Мы выехали на трассу, смешиваясь с потоком машин.
Я сидел, сжимая руль побелевшими пальцами. Сердце колотилось.
Виктор Корнев. Вор, кидала и, видимо, покойник. Моя легенда оказалась с гнильцой.
Я украл личность человека, которого приговорили к смерти.
— Возвращаемся на базу, — сказал я, глядя на дорогу. — У нас есть энергия. Теперь мы сможем запустить Модуль на полную мощность. И напечатать себе нормальное оружие.
— А что с «Братвой»? — спросил Клин. — Они же теперь весь город на уши поставят.
— Пусть ставят. Мы вернемся. Но не как беглецы. А как армия.
Я погладил руль.
— Если они хотят войны за долги Корнева… я выплачу их свинцом.
Возвращение на базу прошло в напряженном молчании. Клин вел грузовик сложными петлями, путая следы в лабиринте промзоны, пока мы наконец не нырнули в спасительную темноту старого железнодорожного коллектора.
Только когда гермоворота депо с лязгом сомкнулись за нашей спиной, отрезая нас от враждебного мира, я позволил себе выдохнуть.
Адреналин уходил, оставляя после себя свинцовую усталость и ноющую боль в ушибленных ребрах. Но отдыхать было некогда. Мы привезли сердце нашей будущей империи.
— Тащи его к Модулю, — скомандовал я, вылезая из кабины.
Клин, ворча что-то про «бешеных стариков и их гранаты», выгрузил из кабины тяжелый рюкзак. Он достал черный матовый параллелепипед, покрытый предупреждающими знаками и рунами опасности.
Военный мана-накопитель «Импульс-5». Снятый с тяжелого штурмового голем-танка. Емкость — 5000 единиц уплотненного эфира. Этого хватит, чтобы запитать небольшой поселок на неделю. Или чтобы запустить Модуль «Прометей» в режим активного синтеза материи.
Инга
