Жрец Хаоса. Книга VII - М. Борзых

— Не сразу, но пропадут, — успокоил я Солнцева как мог. — Давайте так: через неделю мы с вами встретимся в «Бересте», и я проверю ваше состояние. В случае чего помогу с деактивацией конструкта.

— Хорошо, — кивнул тот и, озираясь по сторонам, двинулся вдоль стены на выход из театра.

Я же помахал пальцем горгам, пригрозив им не сильно усердствовать. Те кивнули, будто бы поняв моё настроение. Однако же клятву Солнцев принёс, и теперь необходимо было пообщаться с Кхимару и определить, как деактивировать своё неудачно наложенное проклятие-кошмар.

В зал я возвращался в лёгкой задумчивости о том, что постигать необходимо в равной степени любую силу, которой обладаешь, чтобы не натворить дел, и потому не сразу понял, что происходит на сцене.

А на сцене барышня в богатых одеждах с боевым скипетром в руке, восседая на подобии не то льва с крыльями, не то орла с львиным телом, обнималась с неким юношей, одетым гораздо беднее, прижимаясь к тому всем телом, что-то щебеча о любви и о том, что отец никогда не поймёт их союза, и что она готова отказаться от будущего и от долга перед родом, лишь бы только быть рядом с ним.

Я видел, как Эльза при этом ошарашенно взирает на сцену, а бабушка и вовсе криво усмехается.

М-да, как я и думал, театральщина была самая что ни на есть махровая. Я плохо представлял себе ситуацию, когда наследница богатого рода вдруг влюбилась бы в простолюдина и попыталась бы отказаться от собственного положения ради жизни с ним.

А тем временем действо приобрело некие пикантные подробности, и декорации поменялись. Буквально следом нам показали девушку, глубоко беременную, во время военных действий, управляющую армией живых существ. Была она не то призывателем, не то… До меня не сразу дошло, что происходящее сильно явно перекликается с нашей семейной историей, но этого пока ещё никто не осознавал.

Глава 10

Я превратился весь во внимание, взирая на происходящее на сцене.

А тем временем отец обесчещенной дворянки метал громы и молнии, требуя назвать имя отца бастарда. И когда простолюдин попытался вступиться за свою зазнобу, ему одним ударом снесли голову, а девицу, вдруг начавшую рожать, отправили в госпиталь, который сам же отец и забросал гранатами. Дым скрыл всё происходящее от зала.

Публика охала и ахала, дамы обмахивались веерами, а кавалеры подавали впечатлительным зрительницам шампанское, носовые платочки и нюхательные соли.

Я же настолько сильно сжал кулаки, что захрустели костяшки пальцев.

«Суки, какие же суки!» — пронеслось у меня в голове.

Раздался крик ребёнка. На руинах госпиталя его взял на руки новоявленный дед и, проверив на наличие магии, отдал мимо проходящему солдату.

— Убери с глаз моих эту дрянь! Он не может быть наследником нашего рода! Он — позор и не заслуживает того, чтобы называться нашим именем!

В этом моменте побледнела и бабушка. Она машинально опустила руку на пояс в поисках боевого скипетра, но не обнаружив его там, сжала кулак так сильно, что вспорола ногтями внутреннюю сторону ладони. Кхимару, заметив нашу реакцию, нахмурился. Эльза же ещё пока ничего не понимала, увлечённо наблюдая за происходящим на сцене.

И тут возвестили о конце первого акта.

Эльза скептически отнеслась к происходящему:

— Да уж, театр такой театр. Сомневаюсь, что подобное могло произойти в реальной жизни, — хмыкнула она, — как в отношении поведения дворянки, так и в отношении реакции её отца.

У меня же в голове бешено крутились мысли: где, когда и кто мог заказать подобную дрянь? И ведь это только первый акт, в рамках которого показали, будто бы сын княгини, убил собственную дочь ради того, чтобы скрыть позор.

Я пытался сообразить, кто заказчик. Кто так иносказательно или же прямым текстом пытается нас оболгать и окунуть в грязь головой? Вариантов, кроме Ордена и Светловых, у меня больше не было. Но, насколько я понимаю, Орден отозвал любые действия в отношении меня. Светловы и вовсе на время затихли.

Был ещё вариант с итальянской ветвью Ордена, которой мы испортили планы, упрятав гробницу… Но они попросту не могли так быстро сработать. Прошло меньше двух суток с момента утопления пирамиды глубоко в землю и уничтожения Костомарова. И вот, пожалуйста, уже имелась пьеса. Либо это был заранее спланированный удар, либо итальянцы здесь были совершенно ни при чём. Но совпадение в виде итальянской пьесы и брата Секстуса, уничтожившего Костомарова физически, напрашивались сами по себе. Австрийская ветвь Ордена? Солнцевы?

Последние два предположения были если не абсурдны, то бездоказательны. Австрийцы воевали с нашим крылом тихими диверсиями на своей территории. А Солнцев вряд ли пригласил бы нас испить чашу позора, если собирается и дальше ухаживать за Эльзой. Да и не могли наши отношения так разительно ухудшиться за столь короткое время. Тогда кто заказчик?

— Княгиня, позвольте, мы отлучимся с князем за шампанским. Пожалуйста, не покидайте пока ложу, — обратился к Елизавете Ольгердовне Кхимару и, дождавшись её отстранённого кивка, тут же вышел вон, указывая взглядом следовать за ним.

Отошли мы недалеко, укрывшись в уголке между колоннами и кадками с зелёными растениями, где до того общался Железин с кем-то из знакомых. Вокруг нас вверх заклубилась завеса из магии кошмаров, отгоняя всех любопытных. К тому же Кхимару значительно понизил голос:

— Что происходит? Я чувствую ваши эмоции, они бурлят не хуже разъярённых тварей.

— Судя по всему, это заказной спектакль, призванный оболгать нас с ног до головы. Пока история отчасти напоминает историю моего рождения. Это моя мать сошлась во время военной кампании с неизвестным отцом, забеременела и скрывала это от деда. А после, во время родов госпиталь разбомбили пустотными гранатами. Меня отыскали на обломках больницы. Один из виденных тобою за ужином кровников, спас меня ценой собственной жизни. Сам остался инвалидом, но меня с того света вытащил. Дед обнаружил меня искалеченного и отдал на воспитание простецам в самую обычную мещанскую семью, где я жил на правах курицы, несущей золотые яйца. Не сказать, чтоб меня