Правильный Драко - Tasadar
Он слегка опустил глаза, словно подбирая слова.
— Впрочем, я вовсе не утверждаю, что справлюсь один. Разумный человек учится у старших и принимает советы, если они достойны и разумны. Но согласитесь, господа, — он поднял взгляд, — одно дело получить совет, и совсем другое — когда под видом «опеки» кто-то просто хочет занять моё место и получить доступ к богатствам моей семьи.
Он поднял взгляд прямо на Паркинсона и мягко, почти вежливо добавил:
— И если в пятнадцать лет я не способен на ответственность, то скажите мне, господа, когда, по-вашему, мне позволено будет её взять? Может быть, тогда, когда всё уже будет поделено без меня?
Он замолчал на миг, позволяя словам зависнуть в напряжённой тишине.
— Сегодня речь идёт не о том, юн я или зрел, готов ли я к подобной ответственности или нет, — его голос звучал спокойно, но отчётливо, — а о том, кому выгодно, чтобы я так никогда и не повзрослел.
Он произнёс это тихо, но слова отозвались эхом под сводами зала.
Через несколько мгновений Эдмунд Гринграсс поднялся с места спокойно, почти лениво и заговорил:
— Господа, позвольте добавить несколько слов, — начал он, обведя зал неторопливым взглядом. — Многое уже сказано… хотя, смею заметить, не всё по делу.
Он чуть повернул голову в сторону ряда, где сидел Яксли.
— Да, мистер Малфой молод. Но если мы станем мерить зрелость человека только числом его лет, то, пожалуй, придётся признать, что половина решений Визенгамота когда-то принималась людьми, которых нынче сочли бы «ещё мальчишками». История наших родов знает достаточно подобных примеров — и не худших.
Он сделал короткую паузу. В зале стало заметно тише — даже те, кто до этого шептался, обратили на него внимание.
— Быть может, дело не в возрасте, господа, — продолжил он спокойно. — Быть может, зрелость определяется не числом прожитых лет, а тем, способен ли человек не сломаться, когда судьба обрушивается на него слишком рано. И, признаюсь, я вижу перед собой юношу, который выдержал это испытание.
Гринграсс повернул голову к Драко и слегка кивнул, садясь на своё место.
Яксли уже открыл рот, явно намереваясь вставить ещё что-то ядовитое, но Дамблдор опередил его.
— Я думаю, мы услышали достаточно, — произнёс он спокойно, но твёрдо. — От себя могу лишь добавить: как директор Хогвартса, я хорошо знаю мистера Малфоя. За три года обучения он проявил себя как весьма достойный ученик и, что важно, как очень талантливый лидер среди своих сверстников. Насколько мне известно, профессор Снейп даже подумывает назначить его старостой через год.
Драко же сидел неподвижно, стараясь сохранить на лице выражение спокойствия.
Но внутри он был поражён актёрскому гению директора. Он бросил короткий взгляд на Дамблдора и чуть не усмехнулся.
«Заливать» с таким одухотворённым, добродушным лицом доброго дедушки… это надо уметь. Хотя, проведи кто угодно десятилетия в политике — и не такому научишься.
Тем временем Дамблдор продолжал:
— Если больше никто не желает высказаться, — его голос мягко, но уверенно разнёсся по залу, — я предлагаю перейти к голосованию. Кто из присутствующих поддерживает просьбу мистера Малфоя о досрочной эмансипации и вступлении в права главы рода?
По рядам медленно поднимались руки. Эдмунд Гринграсс первым подал голос «за», вслед за ним — ещё несколько нейтральных семей. Розье поднял руку почти демонстративно, не глядя ни на кого.
— Кто против? — спокойно уточнил Дамблдор.
Руку поднял Яксли, за ним — Паркинсон, Булстроуд и ещё часть тёмных семей.
Голоса разделились почти поровну.
Все взгляды обратились к Дамблдору. Тот медленно обвёл зал глазами, его взгляд задержался на каждом ряду, прежде чем он слегка кивнул.
— В таком случае, — сказал он, — я, как председатель Визенгамота, подаю свой голос за мистера Малфоя.
По залу прокатился сдержанный ропот. Несколько членов совета обменялись недовольными взглядами, но никто не решился возразить.
— Большинством голосов постановлено, — отчеканил Дамблдор, — что Драко Малфой объявляется полноправным главой рода Малфоев и с этого дня занимает место своего отца в Визенгамоте.
Он поднял руку, призывая к тишине.
— На этом заседание объявляется закрытым.
Драко сидел неподвижно, пока гул голосов постепенно стихал. Он лишь чуть выпрямился и коротко кивнул, будто решение Визенгамота было для него делом само собой разумеющимся.
Внутри же он чувствовал не облегчение, а скорее усталость — ту тихую, выматывающую усталость, которая приходит после долгого напряжения. Несколько членов совета всё ещё бросали на него изучающие взгляды, кто-то — с уважением, кто-то — с недовольством.
Когда зал начал медленно пустеть, Драко поднялся, взглянул на Дамблдора и едва заметно кивнул. Тот ответил тем же — спокойно, и с тёплой улыбкой. Вот только была ли она настоящей, Драко понять не смог.
Ну что ж, — подумал он, выходя из зала. — Теперь всё действительно начинается.
Покинув здание Министерства, Драко тихо произнёс:
— Фликси.
С тихим хлопком рядом возник домовик, склонив голову.
— Перенеси меня в «Гринготтс», — коротко велел Драко.
Мир дёрнулся, и уже через секунду они стояли у подножия здания банка.
Драко протянул Фликси аккуратно сложенный лист.
— Здесь список вещей нужных мне для четвёртого курса. Купи всё как можно быстрее.
Эльф поклонился и исчез.
Драко задержался на секунду, глядя на высокий фасад банка.
Пора заняться делом, — подумал он и направился к тяжёлым бронзовым дверям «Гринготтса».
Войдя внутрь, Драко попросил секретаря позвать его поверенного. Спустя несколько минут массивная дверь открылась, и его провели в знакомый кабинет Рагнока.
— Мистер Малфой, — гоблин отложил перо и взглянул поверх круглых очков. — Давненько вы не посещали «Гринготтс». Что привело вас сегодня?
Драко спокойно опустился в кресло напротив.
— Господин Рагнок, сегодня Визенгамот большинством голосов признал мою эмансипацию и утвердил за мной права главы рода Малфоев.
— Ваши слова внушительны, мистер Малфой, — произнёс гоблин медленно, переплетаю пальцы на столе, — однако вы ведь знаете, что в «Гринготтсе» ценят не словесные заявления, а подтверждённые факты.
— Разумеется, — кивнул Драко. — Официальное постановление будет доставлено в ближайшие дни. Я лишь хотел уведомить вас лично, чтобы вы знали — изменения уже вступили в силу.
Рагнок чуть приподнял уголок брови, что, по гоблинским меркам, было почти выражением одобрения.
— Понимаю. Пока документ не поступит в архив, все операции будут проводиться по прежним правилам. Но как только
