Кадровик 6.0 - Валерий Листратов
— Есть, — кивает гвардеец и исчезает за дверью.
Беннинг задумывается, берёт перо, кладёт перед собой расчёрканную бумагу, снова что-то прикидывает и достаёт новый лист. Граф от руки пишет приказ о блокировке выхода дирижаблей из столицы на сегодняшний вечер. Прикладывает печать и снова вызывает дежурного.
— Дежурный! — вызывает Беннинг.
— На месте! Ваша Светлость, — тот же парень появляется в дверях.
— Нарочного отправили? — уточняет граф.
— Да, нарочный ушёл.
— Хорошо, возьмите курьера. Или нарочного, если кто-то еще остался в доме. Передайте эту бумагу капитану Громову в порт, — Беннинг протягивает приказ. — Он как раз сейчас находится в порту дирижаблей.
— Так точно! — гвардеец заходит, забирает бумагу, отдаёт честь и убегает.
— Теперь, Виктор, давайте подробнее о том, что происходило и как вы оказались свидетелем смерти Лысого, — поворачивается ко мне Беннинг.
— Да там ничего сложного, — пожимаю плечами. — Подобрался к его дому, посмотрел на эту крепость со стороны, понял, что напрямую туда не попаду. С помощью моих напарников… — оглядываюсь на спящего без задних ног на ручке кресла Феофана. — Нашёл подземный ход.
— Говорите так, будто проникнуть в крепость — плёвое дело, — хмыкает граф. — Там же наверняка толпа охраны.
— Не сказать, что это было просто, но и не так чтобы сильно сложно, — поясняю. — А дальше всё просто. Подземный ход практически не охранялся. Видимо, Лысый считал, что о нём никто не знает, и это отличная гарантия. А мне было очевидно, что из такой крепости должен быть тайный выход. В подобных местах всегда есть лисий лаз. Соответственно, нашел вход, прокрался подземным ходом к нему в кабинет, увидел, как он разругался со своим магом.
— А он точно разругался со своим магом? — уточняет Беннинг.
— Абсолютно, — киваю. — Там в помещении был еще кто-то третий…
Вспоминаю хлопок двери. Третий человек вышел из комнаты чуть раньше, чем мы пришли.
— Его зам, наверное, — проговаривает про себя Беннинг.
Он снова берет лист бумаги и расчерчивает его на части. Пишет имена, рисует стрелки.
— Может быть, не знаю. Никто из нас его не видел, — говорю как есть. — Мы пришли, когда закрылась дверь. Но маг Лысого там точно был.
— Да. И что же стало с магом? — уточняет детали граф.
— Маг погиб, — сообщаю. — У этих двоих вышел конфликт, по результатам которого маг погиб, а Лысый остался обездвиженным.
Конкретику не уточняю. Но Беннингу этого и не надо.
— Так, что было потом? — спрашивает граф.
— Зашёл в их кабинет, там как раз столкнулся с призрачной медузой Горгоной. Она вылезла из головы Лысого, — напоминаю. — Победил её, смог сжечь.
— А пожар? — задает вопрос Беннинг.
Вспоминаю высокие всполохи огня. Мы их увидели, когда отошли от крепости.
— Не мой. Пожар запустили соратники Ворона, — спокойно отвечаю Беннингу. — Я бы не хотел, чтобы кто-то ещё узнал, что я побывал в этом кабинете, — предупреждаю его.
— Почему? — не понимает граф.
— Я успел забрать оттуда воровскую кассу, — признаюсь. — И считаю, что заработал её в бою, причём в опасном. Теперь золотые принадлежат мне.
Феофан приоткрывает один глаз, как только речь заходит о нашем недавнем заработке. Фей переворачивается на ручке кресла и навостряет уши.
— Витя, я знаю, что ты очень любишь деньги… — начинает Беннинг.
— Согласен, но не в этом дело…
— Витя, ты считаешь какую-то мелочёвку, — выговаривает мне граф. — У тебя скоро пойдут отчисления по целому графству, причём огромные. — А ты… ради чего конкретно? Сколько ты оттуда вытащил? — тут же интересуется он.
— Около тысячи золотых плюс-минус, — озвучиваю примерную сумму.
Граф снова устало трёт глаза.
— Вот! Ради тысячи золотых занимаешься какой-то ерундой? — наседает на меня.
— Возражений нет, — усмехаюсь. — Тысяча золотых — это просто дополнение. Шёл я туда не за этим, шёл я туда поговорить с Лысым, но узнал от него не так много, как ожидал. Заказ был передан через гильдию убийц, и Лысый не смог сказать, кто заказчик.
Беннинг кидает взгляд в окно. На улице всё еще темно звёзд не видно. Не знаю, как долго мы сидим в кабинете, но вполне возможно, что именно тут мы и встретим рассвет. Беннинг домой не собирается.
— Ты ему поверил? — спрашивает он.
— Нет, конечно, но потом вылезла эта призрачная штука, — показываю руками скопище змей. — И узнать у Лысого, кто заказчик, я теперь точно не смогу.
— Да, это проблема, — соглашается Беннинг и задумчиво рисует прямые линии от одного имени к другому. — Хорошо, что ты пошел туда не из-за денег. Это не позволяет усомниться в тебе.
— А раньше позволяло? — удивляюсь.
Слышать подобные слова от Беннинга как минимум, странно. Мы прошли достаточно длинный путь вместе с ним и королем. Как помню, я ни разу не позволял усомниться в своих действиях или решениях. Беннинг, кажется, думает о том же.
— Да, в принципе, правда, — говорит он. — И раньше, в общем-то, ты во всём этом участвовал точно не из-за денег. Кстати, а из-за чего? — спрашивает граф. — Титул тебе был безразличен.
— Не поверите, если честно, случайность, — отвечаю. — Меня почему-то пытались убить люди, с которыми я прожил всю сознательную жизнь. Причем попытались убить именно тогда, когда я почти достиг совершеннолетия. Сложно представить, чтобы я решил внезапно быть с ними заодно. Кроме того, я не очень понимаю целей моих оппонентов. Очевидно, наследство или графство просто не могло быть их целью… Фактически отец жил один.
— А что по поводу наследства? — подсказывает Беннинг.
— Надо бы, конечно, посмотреть его завещание, — задумываюсь над этим вопросом. — Может быть, как раз в нём есть определённые разгадки… но большая часть проблем началась, когда я стал почти совершеннолетним. То есть они намеренно дождались момента, когда я уже отвечаю за свои действия, и только после этого попытались убить. До сих пор не понимаю, чем так помешал этим людям. И, соответственно, быть с ними заодно я считаю неправильным.
Граф слушает меня с задумчивым интересом. Его
