Ультрамарин - Эл Лекс

— И сколько навыков можно получить за пятьдесят уровней?

— Десять. По одному навыку каждые пять уровней. Плюс один врожденный — в сумме получается одиннадцать.

Одиннадцать навыков — негусто… С другой стороны, если вспомнить, какие они, эти навыки, и что позволяют делать — вполне себе приемлемо.

— И третье ограничение, главное. — продолжил адмирал. — Человек может выбрать только одну специализацию и пользоваться только ею. Однако он может в любой момент сменить ее на другую, если ему так захочется, но тогда он потеряет весь прогресс в прокачке первой. Особенно обидно, если там все было развито до самого потолка.

— Но?.. — я приподнял бровь, чувствуя, что адмирал не закончил.

— Но это касается не всех. — со вздохом продолжил адмирал. — Излучение марина может пропитать человека еще сильнее, чем нужно для появления у него системы. Это крайне редкие случаи, и таких людей всего-то половина процента от всего населения планеты. Но в таком случае они получают то, что мы называем «ультрамарин» — как бы улучшенную версию обычной системы марин. И самое главное, чем она отличается от обычной версии — ее носитель может развивать все специализации одновременно. Он может пользоваться навыками из всех специализаций одновременно и его прогресс в развитии не теряется.

— Ого, удобно! — оценил я. — А почему тогда все люди не пытаются переделать свой марин в ультрамарин?

— Еще как пытаются! — усмехнулся адмирал. — Это же буквально смысл жизни! Все тридцать процентов населения планеты, кто является носителем марина, жаждет получить ультрамарин едва ли не сильнее, чем семьдесят процентов планктона желают получить хотя бы базовую версию системы!

— В чем проблема?

— В цене. — вздохнул капитан. — Это дорого. Очень дорого. Безумно дорого. Марин — редчайший ресурс на планете, и все, что с ним связано, стоит невероятных денег. Для того, чтобы превратить систему марин в ультрамарин, нужна такая сумма, которую не заработать и за две жизни, даже если ты — уникальный и единственный в своем роде специалист в какой-то области. А уж о том, чтобы из планктона превратиться в ультрамарина, и речи идти не может!

— Тогда как люди получают ультрамарин?

— По наследству, в основном. — улыбнулся капитан. — У родителей с марином и дитя родится с марином, у родителей с ультрамарином все происходит по точно такой же схеме. Мало того — даже если сойдутся два человека с разными системами, все равно есть шанс, что ребенку повезет. И даже если это будет ультрамарин и планктон — шанс есть тоже. Исчезающе маленький, в районе двух процентов, но все равно он есть.

— И обладают ультрамарином — погодите-погодите, я сам догадаюсь, — всякие богатые и знаменитые, а-ля аристократы, не так ли?

— А-ля? — нахмурился капитан. — Это что, имя какое-то? Что за слово?

— Вырвалось, заб… Будьте. — я махнул рукой, чуть не употребив еще одно привычное слово. — Так что так с аристократам?

— В общем, все верно. — капитан пожал плечами. — Развить марин до ультрамарина с помощью одного только чистого активного марина — это безумно дорого, поэтому нет ничего удивительного в том, что его имеют, в основном, всякие богачи да аристократы.

— И Вы тоже? — уточнил я.

— В какой-то степени. — уклончиво ответил адмирал. — Но мы сейчас не обо мне. Мы сейчас о тебе, сынок. Потому что ты в весь этот рассказ как-то не вписываешься, сам понимаешь почему.

Я посмотрел на свою метку системы на пальце и вынужденно согласился с ним:

— Есть такое дело. Но, увы, я не могу рассказать Вам ничего сверх того, что уже сказал. Моя память — чистый белый лист, и я ничего не могу этим поделать. По крайней мере, пока что.

— Я понимаю. — адмирал кивнул. — Плохо, конечно, что ты даже имени собственного не помнишь, я даже не знаю, как тебя называть.

Как меня называть…

В памяти моментально всплыл момент, когда меня единственный раз за все это время меня кто-то как-то назвал. Говоря точнее — капитан, стоя на крыше надстройки и весело размахивая руками: «Да ты вообще человек или спрут какой-то⁈»

Спрут…

А что, классно звучит же!

— Можете звать мне Спрут. — усмехнулся я. — Так меня прозвал капитан «Бекаса».

— Спрут? — брови адмирала поползли на лоб. — А как…

И в этот момент внезапно раздался стук в дверь. Адмирал прервался на полуслове, и бросил:

— Войдите.

Дверь открылась и внутрь вошел один из тех, кто сопровождал адмирала на борту «Бекаса», но при этом не пошел с нами в каюту. В руках он держал лист желтоватой бумаги, исписанный мелким нервным почерком с двух сторон.

— Отчет, вашбродие. — отчеканил он, протягивая адмиралу бумагу.

— Спасибо, Вацлав. — кивнул адмирал. — Свободен.

Вацлав на месте развернулся, и, чеканя шаг, явно рисуясь передо мной, вышел из каюты.

— Минуту, пожалуйста. — произнес адмирал и погрузился в чтение бумаги. Я от нечего делать тоже попытался разобрать, что накалякано на стороне, обращенной ко мне, но так ничего и не смог прочесть — почерк хуже, чем у врача.

— Занимательно. — снова произнес адмирал, складывая лист вдвое. — Если ты еще не понял, это отчет о проведенной операции, включая опрос всего экипажа с целью восстановить картину событий.

— И, судя по всему, в нем фигурирую я? — наполовину спросил, наполовину констатировал я.

— Фигурируешь, еще как. Если говорить коротко — весь экипаж, кто тебя видел, как один подтвердили твои слова. И про подъем со дна, и про особую доблесть в бою, и про количество убитых пиратов ты даже не приукрасил ни на каплю.

— Такой уж я. Честный!

— Честный это хорошо. — серьезно кивнул адмирал. — Честности как раз в наших рядах в последнее время и не хватает.

— В ваших рядах? — я прищурился. — Адмирал, давайте начистоту.

— Начистоту? А отчего бы не начистоту? — адмирал кивнул. — Спрут, говоря откровенно, твои перспективы весьма хреновы. У тебя ничего нет, а как только люди узнают, что у тебя ультрамарин, но при этом опять же — нихрена нет, — ты станешь целью для многих тысяч людей, включая и других носителей прокачанной системы. При этом ты, судя