Великий диктатор. Книга четвертая - Alex Berest
Насколько я помнил, у них в деревне мы организовали одну из первых машинно-тракторных станций. Вазаская губерния — это житница нашего княжества. Правда, житница с очень рисковым земледелием. Поэтому и растят там в основном рожь, ячмень и овёс с горохом. Не забывают и про картофель. А в селениях на побережье ловят рыбу.
И это был первый пионерский отряд, возникший в этой губернии. Ни в Николайштадте, ни в столице их Ильмольского уезда, городке Кристинестад, долгое время не было ячеек нашего движения. Уж очень медлительны на подъём финские шведы. Да и банальное незнание финского языка делало невозможными продвижение наших идей.
Марк Свенсон был первым пионером в этом консервативном шведском анклаве. Единственный ребёнок вдовой рыбачки, чей муж погиб в коварных водах Ботнического залива, он в четырнадцать лет уехал на заработки в Улеаборг. Где и устроился учеником механика на автомобильный завод. И там же он вступил в пионеры. А через два года, вернувшись в родное село, организовал и местный пионерский отряд.
Не слишком быстро, но у него это получилось. В основном, за счёт детей батраков и бедных арендаторов. Когда пришло время выбирать источник заработка для финансирования отряда, Марк думал не долго и выбрал то, что было ему, как механику, ближе всего — машинно-тракторную станцию.
Поначалу у них был один трактор и грузовик. Но постепенно члены отряда проходили организованные мной курсы по подготовке механиков и водителей, и парк их техники значительно вырос.
Марк Свенсон оказался не только хорошим организатором и механиком, он также показал себя неплохим переговорщиком и смог переломить предубеждение местных фермеров к новой машинерии. Но, несмотря на всё это, все равно самыми востребованными услугами оставались обмолот урожая летом, копание картофеля осенью и перевозка леса при помощи грузовика-лесовоза. Отдельным достижением Марка стало заключение долгосрочного контракта с властями уезда на чистку дорог от снега зимой. И вот, внезапно, такое происшествие.
Ревизионная группа пионеров из Сидебю и сама была не рада своему открытию. Так как детишки понимали, что с уходом их лидера, отряд может и прекратить своё существование. Уж слишком мало было среди местных, подобных Марку организаторов. Но, правила есть правила. И на очередной зимней пионерской спартакиаде они поставили в известность о происшествии меня и остальных руководителей движения.
Мне не хотелось терять ни этот отряд, ни этого лидера. И поэтому, предварительно переговорив с парнем и его заместителем, я решил, что его надо спасать. Пусть пионеры повозмущаются, пусть вынесут порицание или ещё какой-нибудь запрет на участие в пионерских играх, но он останется лидером и руководителем. Иначе на пионерском движении в Вазаской губернии можно смело поставить крест.
Дождавшись, когда вал выкриков с трибун немного поутихнет, я встал со своего места и поднял руку. Постепенно шум в бывшем цирковом шатре, который мы использовали как временный зимний зал, стих. И я начал свою заготовленную речь.
- Мне очень жаль, но во всём случившемся виноват исключительно я. Да, да, именно я! Вы не ослышались, - по залу пробежали недоуменные и довольно громкие перешептывания, которые были мной проигнорированы. - Я, как вы все знаете из моей биографии, являюсь самым младшим ребенком в большой семье, - напомнил я моим пионерам о своём происхождении. - И как бы плохо и бедно не живут некоторые большие семьи, у младших всегда есть что носить. Пусть эта одежда и ветхая, и побитая жизнью, но, она есть. Да и старшие всегда готовы поддержать младших. А вот в семье Марка, - указал я рукой на парня. - В его семье — он один. Ему не за кем донашивать. И не к кому было обратиться за помощью. И пусть он теперь неплохо зарабатывает как глава пионерской артели, но у него есть молодая жена, маленький ребёнок и мать-калека на содержании. Ему пришлось залезть в казну отряда, чтобы приобрести представительскую одежду для встреч с чиновниками. Вы все прекрасно знаете, что наши чиновники встречают в первую очередь по одёжке.
- Всё равно, виноват! - выкрикнула какая-то девушка с третьего ряда трибуны.
- Это его не оправдывает! Диктатор, не надо его защищать! Он простой казнокрад! Если его простить, то это создаст прецедент! - вскочил со своего места и закричал Ярно Коуки — глава пионеров Кеми.
Зал опять зашумел, с мест вновь посыпались обвинения в адрес Марка Свенсона. Пришлось снова поднимать руку и призывать народ к тишине.
- А я его не оправдываю и не защищаю, - слукавил я. - Я обвиняю себя в том, что не смог предусмотреть возникновение подобной ситуации. И поэтому я принял решение. С завтрашнего числа, будет изменен устав пионерских артелей. Теперь на представительские нужды можно будет потратить пять процентов от общего, чистого дохода артели за год. А что это за представительские нужды — вы будете решать сами, внутри отрядов. Выходная или рабочая одежда, пишущая машинка, велосипеды для поездок. Да мало ли что может потребоваться. Не потребуется — копите и тратьте на крупные нужды: танцевальный павильон, пионерский автобус или даже самолёт.
После моего объявления перешёптывания в зале стихли и народ недоуменно завис, переваривая информацию. Первыми очнулись пионеры Гельсингфорса, которые быстрее других сообразили, что я просто даю им ещё один источник дохода.
- Спасибо нашему диктатору! - вскочила с места Пяйви Пуумалатар и громко зааплодировала.
Её примеру последовали остальные пионеры Гельсингфорса. За ними подключились мои Яальцы и Улеаборгцы. И уже через минуту весь зал утонул в аплодисментах и громких криках «спасибо». Про несчастного Марка Свенсона тут же позабыли. Но не позабыл я.
- А что касается проступка главы отряда из Сидебю, - продолжил я эту тему, когда народ наконец поуспокоился, устав меня прославлять и благодарить. - Я предлагаю его пионерам взять на поруки своего главу, под мою ответственность. Я знаю Марка уже давно и уверен, что он просто оступился. Надо дать ему шанс исправиться. Ну, и пусть потраченные средства вернёт в казну отряда. А чтобы закрепить это документально, прошу проголосовать за моё предложение.
Голосование прошло без неожиданностей. Почти все проголосовали за. Против не было никого и только один Ярно Коуки — воздержался.
После этого, конференция вошла в обычную свою деловую струю. Отчитывались командиры отрядов и председатели артелей.
