Проклятый Портной: Том 1 - Артем Белов
Однако само собой пить я не собирался. И едва скрывшись от посторонних взглядов за машиной, сиганул в кусты, оставляя за спиной горящую тюрьму.
— Ну теперь-то точно здравствуй, новый чудный мир. Рад нашему знакомству! — вслух произнёс я, шагая по ночной набережной Иркутска в сторону моего нового дома.
Глава 4
Иркутск
Владения Серовых
6 мая 2046
Воскресенье
— Явился?
— Ага.
— И где пропадал?
— На экскурсии…
— На экскурсии, говоришь? Вижу, интересная экскурсия была, коль только объявился… — не дающая мне попасть в дом невысокая девчонка в цветастой пижаме со зверюшками подозрительно прищурилась. — А я, между прочим, все больницы и морги обзвонила!
— И что сказали?
— Что подходящих под описание идиотов к ним не поступало! — мелкая с зелёными глазами и такими же светлыми волосами, как у меня, сжала кулаки. Однако вместо того, чтобы начать колотить, прильнула и крепко обняла. — Я же переживала! Мог бы позвонить хотя бы!
— Телефон где-то потерялся, — я неловко в ответ обнял сестру, которая при этом также приходилась мне внучкой в энном поколении. — Дарья, ты бы поаккуратнее, я тут несколько испачкался…
— А ещё запах от тебя такой, что у меня глаза слезятся, — пробубнила шестнадцатилетняя малявка, но отлипать не спешила. Наоборот, ещё крепче вцепилась. — Не делай так больше, понял? Не хочу остаться одна!
— Договорились, — кивнул я. — А теперь, может, всё же впустишь блудного брата в дом? Помыться хочется, да поесть не мешало бы.
— А на еду-то заработал? — трансформация от состояния «милая девочка» до «деловая женщина» произошла у Дарьи практически мгновенно.
«Сестра-внучка» даже выглядеть стала старше, а зверушки на её пижаме сменили добродушные улыбки на кровожадный оскал. По крайней мере, вон у того милого пони глаза определённо налились кровью.
— Да шучу-шучу, проходи, сейчас всё сделаю, — тоном, в котором не было и намёка на шутку, произнесла девчонка.
Думаю, будь на моём месте кто-нибудь менее психически стабильный, от такого изменения поведения уже бы бежал в ужасе. Однако я, напротив, лишь улыбнулся. Уж очень сильно фактически последний представитель рода своим поведением напоминал Анну, мою бывшую жену.
— Чего изволишь улыбаться? Настроение хорошее? — поинтересовалась сестра с неприкрытой угрозой в голосе.
Несмотря на довольно-таки эмоциональную встречу на пороге дома, характер у девушки был весьма жёсткий. И именно Дарья последние годы управляла родом Серовых, не давая тому окончательно исчезнуть.
— Есть такое, — кивнул я, и, прежде чем девушка что-то ответила, достал из кармана пачку денег, изъятых у Васильковского. — Держи.
— Когда за ними явятся? — на какое-то мгновение на лице сестры мелькнула тень радости, однако девушка тут же прищурилась и поджала губы. Видимо, за доли секунды успела оценить толщину пачки.
— Не переживай, это компенсация за отвратительное качество обслуживания и плохую уборку в номерах…
— Ты же говорил, что был на экскурсии, — девушка наморщила лобик и наклонила голову набок.
— Это была длительная экскурсия с перерывами на сон, — махнул я рукой, кладя деньги на стол и направляясь к лестнице, ведущей на второй этаж. Туда, где располагались наши жилые комнаты.
— Ну ладно… — Дарья облизнула губы при взгляде на купюры. — Но если я узнаю, что ты их украл…
Мышь Серая, как изредка называл сестру «внучок» Максимка, была девушкой принципиальной и закон чтила даже во вред себе. Тем не менее сейчас дела рода были настолько плохи, что даже эта жалкая пачка цветных бумажек, была единственным способом протянуть хотя бы ещё две недели, не влезая в очередные долги. Которых, к слову, у рода Серовых было как звёзд на небе.
— Не переживай, Дарья, никто за ними не явится, так как это действительно компенсация. Гарантирую, — уже почти поднявшись по лестнице, произнёс я, беря ответственность на себя и снимая тяжесть моральной дилеммы с сестры.
Ответа дожидаться не стал и, очутившись на втором этаже, направился к себе в комнату.
Дом у Серовых был довольно приличного размера. Два этажа, на каждом из которых было с десяток комнат. И это не считая ванных, большой кухни и обеденного зала. Вот только из всего этого богатства использовалась лишь малая часть, две жилых комнаты да кухня с ванной. Остальное же пустовало, ибо жить там уже давно было некому.
Пройдя по длинному коридору, некогда обставленному дорогой мебелью и чьи стены когда-то украшали многочисленные картины, которые были распроданы в первую очередь, я толкнул дверь и тяжело вздохнул:
— Беспорядок в комнате ведёт к беспорядку в голове…
Не сказать, что в «берлоге» парня было прям совсем ужасно, но мне лично даже такой уровень бардака был не по душе.
На полу валялась куча всяческого тряпья. Стол был завален горой бумаг, из-за которой выглядывал экран ноутбука. А кровать, мало того что не заправленная, так на неё было навалено ещё больше одежды, чем на пол.
Складывалось впечатление, что Максим, прежде чем пойти праздновать свою двадцать первую годовщину, выгреб все вещи из шкафов, да так и оставил.
— Бардак… — аккуратно обойдя завалы из одежды на полу, я добрался до стола и, выдвинув первый же ящик, закинул туда личные дела, которые всё это время прятал под футболкой. После чего, покопавшись в шкафу, всё же нашёл вроде бы чистую одежду и отправился в ванную.
Водные процедуры заняли добрых полчаса. Я бы, наверное, и дольше плескался, однако Дарья всё же вынудила меня покинуть обитель чистоты. Вначале просто требуя экономить воду, а после и вовсе отключив горячую. Так что домывался я уже под обжигающими струями ледяной водицы.
— Приятного аппетита, — опустив передо мной тарелку с яичницей и двумя ломтями хлеба, девушка, успевшая переодеться в школьную форму, села напротив меня.
— Спасибо, — поблагодарил я, с тоской глядя на крошечную порцию. Здесь и на ребёнка маловато-то будет, а у меня организм, между прочим, энергии на восстановление требует!
Однако возможности возмутиться вслух Мышь мне не дала. Непонятно откуда в руках девушки появился блокнот с отрывными листочками, один из которых тут же оказался передо мной.
— Я здесь расписала, куда пойдут непонятно откуда принесённые тобой деньги, — сестра пристально посмотрела на меня, но я сделал вид, что намёка не понял. —
