Марианна. Их головная боль - Татьяна Барматти

— Расскажите нам все, о чем вы знаете или слышали, — попросил второй судья — Джеймсом.

— Думаю, я знаю не больше вашего, — фыркнула я. — И, как я уже говорила, у меня был период стресса после смерти отца, поэтому я не слишком зацикливалась на чем-то.

— Кроме магазинов, — хмыкнул друг прокурора — Сайман.

— Каждый справляется со стрессом так, как может, — непреклонно заявила я, гордо вскинув голову.

Да и что я могу сделать? Прошлое, особенно прошлое Марианны я вот никак не могу изменить. Ей бы вообще крупно повезло, если бы мужчины в итоге разобрались в этом деле и сняли с нее все обвинения. Но, как я уже заметила, прошлое нельзя изменить, и Марианны больше нет. Есть я.

— Допустим, что это так, — кивнул спокойно Кортес, не меняясь в лице. — Как же тогда вышло, что вы так резко скинули оковы своего стресса и пришли в себя, при этом так сильно изменившись?

— Я подслушала разговор мачехи и адвоката. Адвокат заверил мачеху, что у него все под контролем и меня посадят. Трудно не прийти в себя, когда узнаешь что-то настолько ошеломляющее, — пожала я плечами, криво улыбнувшись.

— Хорошо. Когда вы об этом узнали? — спросил Сайман.

— Позавчера.

— И? Почему сразу же не начали действовать? Не пошли искать прокурора, который вел ваше дело, раз уж адвокат оказался не самым порядочным служителем закона.

— Стресс, отчаяние и бессилие не лучшие союзники, не находите? — спросила я, вспомнив беспомощность настоящей Марианны. — Я была напугана и действительно не знала, к кому мне можно обратиться.

— То есть, вы просто ждали?

— Нет, — покачала я головой. — Я наглоталась пилюль…

— Пилюль? — переспросил пораженно Джеймсом.

Понимаю его недоверие. Я и сама прекрасно осознаю, что не сильно похожа на человека, который решил закончить свою жизнь настолько радикальным способом. Кроме некоторой бледности, которая вполне может быть воспринята всеми моей прирожденной чертой, доказательством моей «аристократичности», я вполне нормально себя чувствую. Причем как внутри, так и снаружи.

— Да, все верно, — спокойно кивнула я, стоически выдержав три прищуренных взгляда.

Вот же, судьи и конь! Или, может, в этом мире все мужчины такие?

С виду красивые, ничего не скажешь, но внутри просто невероятные… снобы. Да-да, их скепсис и собственная значимость просто раздражают. Джеймсом же реально предупреждал Саймана не прижиматься ко мне, чтобы у меня не было возможности притянуть его за… причинное место брак заключать. Дикость какая-то!

Еще и прокурор, манипулятор и интриган. Нет, чтобы заверить меня, что все хорошо, помочь. Он сначала заставил меня стоять у двери, а после задавал свои вопросы, уже зная, что я невиновна. О том, что я чувствовала, когда он засмеялся и упоминать не стоит.

— Хорошо, что еще вы слышали? — спросил со вздохом Кортес.

— Ничего, — так же вздохнула я, внимательно покопавшись в памяти. — Я была не в себе и не стала больше слушать.

— Плохо, — не скрывал своего недовольства Сайман. — И больше вы ни о чем не знаете, как я понимаю? — задал риторический вопрос мужчина.

— Почему же? — хмыкнула я. — Я считаю, что это продуманный план мачехи. Скорее всего, что-то не так с завещанием. Отец умер слишком неожиданно, вряд ли она успела все идеально подготовить.

— Вы еще не видели завещание, я правильно понимаю? — заинтересованно уточнил Кортес.

— Да, — кивнула я.

— Вы могли узнать последнюю волю своего отца после десяти траурных дней, но не сделали этого, почему?

— Стресс, — нагло соврала я, отвернувшись.

— Ясно, вы были заняты походами по магазинам, — хмыкнул Джеймсом. — Действительно невероятная любовь дочери к почившему отцу.

— Не стоит переходить на личности, — холодно выдохнула я. — Я очень сильно любила своего папу и никому не позволю очернять наши взаимоотношения.

— Ладно, успокойся Джеймсом, ты переходишь границы, — похлопал друга по плечу Сайман. — Простите, леди Марианна. Мы просто несколько расстроены таким поворотом событий.

— Я расстроена не меньше, — примирительно проговорила я. — Но могу гарантировать, что буду содействовать со следствием. Мне жизненно важно поскорее покончить с этим делом.

— Конечно, мы понимаем, — кивнул в ответ мужчина. — Но и вы должны понимать, что не наша вина в том, что вы изначально не сотрудничали со следствием, позволив всему дойти до этой точки.

— Конечно, — кивнула я, решив не упоминать тот момент, что я вообще-то невиновна, и они об этом уже знали.

Пока эти мужчины полезны, я буду паинькой. И даже поблагодарю их, когда все закончиться. Вот только, больше видеть их у меня совершенно нет никакого желания. Думаю, они того же мнения, что не может не радовать.

— Что от меня требуется? — перешла я к делу, реально устав от этих эмоциональных качель.

— Для начала вы должны вернуться домой и попробовать узнать, есть ли какие-то доказательства у вашей мачехи. Не исключено, что она оставила себе какие-то рычаги давления, которые в итоге могут немного прояснить, кто именно стоит за ней.

— То есть, вы считаете, что ею кто-то управляет? — нахмурившись, пробормотала я.

— Да.

— Но с чего вы решили, что она сама не могла это придумать? Иногда женщины бывают очень коварными, намного хитрее и продуманней, чем мужчины.

— Это вы из собственного опыта определили? — фыркнул прокурор.

Нашел время, чтобы свои «пять копеек» вставить! Молчал бы уже дальше.

Стиснув зубы, чувствуя, как у меня мелко задергалось веко, я шумно выдохнула и, кивнув мужчинам, поспешила выйти из зала заседаний. С меня достаточно, пусть сами между собой меряются своими колкостями. Реально достали!

Выйдя из здания суда, я протяжно выдохнула. Мне нужно успокоиться и прийти в себя, иначе я в один момент реально взорвусь. У меня просто зла не хватает на этих «мужчин». Они самым некрасивым способом бессовестно насмехались надо мной. Вот только непонятно, кто им дал на это право?

Даже если бы на моем месте была Марианна, я уверена, никто не имеет права так себя вести с ней. Да, девочка оступилась, но кто в жизни не ошибался? Уверена, каждый человек хоть раз, но ошибался.

Тряхнув головой, выкидывая из мыслей, как Марианну, так и мужчин, я поспешила к карете. Лично у меня нет времени думать о ком-то, своих проблем с головой хватает. Конечно, главная проблема — это иск. Но здесь, как я поняла, быстро решить ничего не получится. Уже хорошо, что четверка «служителей закона» не собирается сажать меня, а там уже как-то разберусь.

Сейчас же мне нужно домой, для начала проверить, как там Джессика. Вполне вероятно, что девочку могли обидеть две нахлебницы гарпии. Ну и