Оружейных дел мастер - Влад Тепеш
— Чего они ждут? — вопрошал сам себя Гаунт.
— Ночи? — предположил Данила.
— Вряд ли, — возразил один из младших командиров эльфов, присоединившийся к корпусу после отхода его отряда, — гоблины и орки видят в темноте лучше вас, но все равно не очень, а мы — не хуже их, а то и лучше. Не вижу ни малейшего преимущества, которое они могли бы получить ночью.
Однако вопрос очень скоро отпал сам собой: появились драконы, восемнадцать штук. Данила, вглядываясь в очертания вражеских боевых машин, пытался вспомнить, говорили ли очевидцы хоть что-то о странных кубообразных конструкциях у них на крыше корпуса.
— Ты можешь рассмотреть, что это?
Эльф приложил руку козырьком:
— Похоже на помост со щитками. Деревянные, выглядят прочными. На каждом драконе гоблины, по четыре или пять, и я вижу у них эти гремящие трубки.
— Так я и знал… Стрелки.
В этот момент где-то далеко раздалась короткая канонада, выстрелов пять. Над головой засвистели снаряды, всполошив пехоту, один из них зарылся в землю в сорока шагах от переднего края арлансийских порядков. Данила сосчитал до сорока. Ничего.
— Немедленно послать вестника к королю, — распорядился он. — Необходимо срочно разуплотнить строй. У врага пушки.
— И теперь они устроят нам то, что ты устроил им?
— Не все так плохо. Они стреляют ядрами, которые не взрываются. Как ядра онагров, только дальше летят.
— Могут и гранату зарядить…
— Не могут. У них пушки если стоят на том холме — то бомбарда так далеко выстрелить не сможет. А к пушечному ядру надо приложить такую мощную силу, что пустотелая граната просто не выдержит. Если они попытаются стрелять с ближнего расстояния гранатами — у нас есть минометы.
— А нельзя этими… мимометами[1] разбить их укрепление с пушками?
— Не достанем. Они наверняка знают предел нашей дальности, замерив расстояние от наших позиций в лесу, и сейчас поставили пушки так, чтобы мы не достали.
— Разгромят нас почем зря…
— Не паникуй. Посылай вестника королю.
Через минуту последовал еще один залп, а затем пошла стрельба с перерывами примерно в три и одну минуту. Ядра свистели над головой, многие падали в поле, часть давала перелет либо недолет, падая под углом около сорока пяти градусов: стало быть, стреляют на пределе дальности, четыре километра для дульнозарядной артиллерии на черном порохе и ядрах — по сути, потолок. Первые потери пришли с четвертым залпом: ядро попало в отряд пехоты, убив двоих или троих солдат.
— Я же говорил — паниковать не надо, — назидательно заметил Данила, — пушки смертоносны на ближних дистанциях, когда ядра летят параллельно земле и могут, пролетев сквозь строй, убить десяток солдат.
Насколько можно было судить с расстояния, солдаты весьма стойко приняли факт обстрела, как только стало ясно, что ядра не гранаты и взрываться не могут — волнения улеглись. Пушка — та же катапульта или онагр, только стреляет издали, а ветераны, сражавшиеся с Тархалоном и привычные к обстрелу из осадных машин, имелись почти в каждом подразделении.
Последующие несколько залпов забрали еще пару жизней, и Данила наскоро произвел в уме подсчеты. Две батареи по четыре-пять пушек, стреляя с предельной дистанции, безбожно мажут, пуская ядра практически наугад, перезарядка у пушек — четыре минуты. Пятнадцать выстрелов в час. До сумерек — часов семь. Итого сто залпов по восемь-десять ядер, из них убивает двух-трех солдат каждое двадцатое-тридцатое. Если взять средние цифры…
— Если пушки продолжат стрелять настолько же неточно, мы до темноты потеряем от семидесяти до ста человек, — вслух сказал инженер.
— Я боялся — хуже будет, — ответил Гаунт.
Очередное ядро просвистело в стороне и с треском влетело в лес. Даниле в голову сразу же пришла новая мысль.
— Среди этих солдат есть какой-нибудь весельчак и балагур?
— Хм… Да, сержант одного из отрядов, из моего родного города…
— Пусть отпускает шуточки в адрес гоблинов, шутит о их криворукости, неискусности в стрельбе и чем угодно еще каждый раз, когда они мажут.
— Зачем?
— Высмеиваемый враг не страшен.
Сержант и правда оказался мастак на едкие остроты, юмор которых от Данилы, как правило, ускользал, и вскоре каждое пролетающее мимо ядро встречал гогот многих глоток. Данила краем уха выхватил одну: как узнать, который из десяти гоблинов командир? Командир умеет думать, не шевеля губами.
Очередной выстрел угодил в скалу, за которой укрывались солдаты, и тут, словно по команде, драконы пришли в движение, медленно, словно нехотя, поползли вперед. Один из них даже немного забуксовал, по команде из толпы орков выбежали несколько громадных уродов и подтолкнули. Как Разумовский и полагал, движки-то слабые. Дополнительный вес в виде «башенки» для стрелков ухудшил и так никакущую проходимость паровых танков.
Драконы же потихоньку подошли на триста метров, игнорируя обстрел из онагров, и остановились. Гоблины-стрелки принялись пулять из аркебуз по выстроившемуся войску, а с самого крайнего дракона начали простреливать и позиции на холме. Однако дистанция не позволяла им вести хоть сколько-нибудь точный огонь, и потери от него были еще меньше, чем от пушек.
— Не пора ли поубивать этих драконов? — спросил Гаунт.
— Далековато. Пусть подойдут ближе.
Наблюдая за ходом вялотекущей перестрелки, Данила оценил хитроумное решение гоблинов. Находясь на спине дракона высотой около двух с половиной метров, стрелки были практически неуязвимы для онагров: гранаты взрывались на земле, осколки пробить прочный дощатый помост не могли, а от осколков, летящих от дальних разрывов, защищали борта. Несмотря на все усилия артиллеристов, крайне неточный онагр сделать прямое попадание по мишени полтора на полтора не позволял.
Вместе с тем гоблины уже пристрелялись, метя именно по расчетам метательных машин, а затем, убедившись в своей безнаказанности, драконы поползли вперед. Как Данила и думал, серые уродцы хорошо усвоили опыт встречи с орками-гранатометчиками и по-прежнему оставались вне радиуса броска противотанковой гранаты, понемногу сократив дистанцию до приемлемой для аркебузиров.
Что ж, пора. Подойдя ближе, они попали в радиус поражения Данилы.
— Давай ружье! — велел инженер Гаскуллу.
