Последний полустанок - Владимир Иванович Немцов

Он говорил об этом, веря, что скоро в мире станет теплее и радостнее. Он не мог не вспомнить и тех, кто путается у нас под ногами, кто мешает нам на дорогах к звездам. Вместо «Униона» там будут построены сияющие вокзалы, и навсегда отомрут «последние полустанки» на пути в науку. Остановки отменены, и экспресс мчится в будущее… Теперь уже легче работать. От науки постепенно отпадают, как жирные клещи, всякие литовцевы и жалкие медоваровы.

— А главное, что многие молодые, — продолжал Набатников, — почувствуют ответственность перед будущим и перед своим народом.

Пояркову пришлось немного погрустить, что отодвигается его мечта о большой лаборатории в космосе. Но будем снисходительны: он жил сейчас не далекой мечтой, а полнокровным счастьем на Земле и, простите, пожалуйста, думал о Нюре, о будущем малыше, о многом другом, о чем никогда не пишется с большой буквы, как иной раз слово «Космос».

А Борис Захарович? У него свои думы. Просторы вселенной только еще начинают исследоваться. Обидно, что «Унион» приземлился, и неизвестно, когда отправится в далекое путешествие. Но он будет летать над страной, забираться в самые высокие слои атмосферы. Ведь небо над Родиной бесконечно! Сколько еще там загадочного, неясного… Кто знает, не научимся ли мы скоро повелевать стихиями, вызывать дождь, разгонять тучи… И это будут не просто опыты, а планомерная система народного хозяйства…

У Вадима более чувствительная душа. Он мечтал о чистом небе и верил, что оно станет таким, если будут чисты человечьи сердца, если каждый будет страстно желать и стремиться к тому, чтобы не только над ним, но и над всей планетой вечно сияло спокойное мирное небо.

1956—1958