Деревня Тихое - Моран Джурич
— Да вы кто еще? Я же понял, что вы кровь жрете!
— Ооо... — закатил глаза художник. — Ну еще один морализатор! Вы-то куда? Я же чувствую в вас магическое, вы наш. Да, я питаюсь кровью, что тут удивительного?
— Я не ваш! — заорал Дошкин, — Я нормальный!
Тут стоявший до сих пор гопник словно очнулся, замотал головой.
— Хозяин... — заблеял он, — вы же обещали меня взять в Челябинск! Не этого…
— Это только для высших, Колян. Прогулка для высших. Тебе еще рано. Иди в дом, подготовь там все для ужина.
— Но, вы же не высший, господин. Вы же просто упы…
Художник взмахнул рукой, перепачканной в красках, и парень в трениках захлопнул рот.
Колян, сверкая белыми носками в сгущающихся сумерках, побрел по улице вдаль. Его хозяин с сожалением смотрел ему вслед.
— Очень исполнительный идиот. Придется от него избавится. Или оставить, как вы думаете, Константин?
Дошкин задохнулся от возмущения. Эта тварь жрала людей и даже не стеснялась этого. Пила кровь, как воду. Кровь - не водица, как говорят. Но, если попробовать?
— Убывает вода! — крикнул Костик. — Убывает кровь, кровь в землю вошла, железо нашла, кровь на железо, ржа пошла, рассыпалось железо на кусочки, на малые листочки, понесло железо по ветру. Прими, ветер пыль от крови, унеси с собою.
Откуда что взялось…
Ошалевший Дошкин смотрел, как сморщивается тело художника. Ему явно было худо жить. Точнее, жизнь его здесь заканчивалась. Высыхала кожа, обтягивая кости, кривился черный рот, обнажая зубы с длинными клыками, скрючивались руки, выворачиваясь в суставах, с тихим треском разрывалась сухая плоть, шляпа-зонтик слетела с усохшего черепа, и покатилась, гонимая ветром, по деревенской серой улице. Пылью рассыпались кости. Одежду упыря парень запинал ногой за ближайшие кусты. Не дождется его Колян на ужин, точно.
А картину с двумя уютными домиками Дошкин забрал себе и понес подмышкой. Ирке она тоже понравилась, но Костик не подарил, сказал что это память о внезапно почившем друге. Талалихина налила ему полстаканчика по этому поводу. Пока Дошкин тыкал пальцем в нужные продукты, Ирка пожаловалась, что квартиранты уже вторую ночь как не дома ночуют. Хотя уходили в пещеру на сутки.
— Может случилось с ними что, а, Кость? Раньше-то все возвращались. Пошорохаются там денек, и вечером уже макароны по-флотски мои едят. Всегда так было. А вот сейчас что? Может в МЧС позвонить?
— А где эти пещеры? Может, я съезжу? Ну там, гляну что и как. Может они там лагерь разбили и сидят себе, костерок развели, тушенку с макаронами едят. Чего ты беспокоишься?
— Да те, что раньше приезжали, далеко в пещеру-то не лазили, а эти хотели карту ходов составить. Может занесло их куда? Да и слухи про пещеру скверные.
— Как туда ехать? — Костик достал телефон и развернул гугл карты.
Получалось что до пещеры было всего ничего, через соседнюю деревню проехать, а там до скал рукой подать.
Ирка запричитала, стала хватать за руки, но Костик был уверен, что ему точно туда надо. Больше, чем в Челябинск тому упырю.
Дома он стал собираться. Нашел старый дедовский туристический рюкзак, сложил туда запасную теплую одежду, фонари, упаковку печенья, термос с чаем. Костик прекрасно понимал, что долго он в пещере не пробудет - опыта нет, да и опасно это - соваться туда в одиночку. Решил, что просто посмотрит, что там с ребятами, если поймет что беда - вызовет помощь.
Ближе к ночи из угла вышел Зайка и стал молча демонстративно прогуливаться по комнате, мешая сборам.
— Ну чего ты бродишь как неприкаянный, мешаешь только. — Костик в очередной раз чуть не споткнулся об ноги мохнатого.
— И куда это мы собрались?
— На Кудыкину гору. У Ирки квартиранты пропали. В пещеру за Хлыстовкой полезли. Уже два дня нет.
— А ты у нас значит теперь спасатель? Ты вообще понимаешь, что это за место? Там такая система ходов, что этих квартирантов можно никогда не найти. Я с тобой поеду. Никогда там не был. Заодно и осмотрим достопримечательности.
— Слушай… — прищурился Костик, глядя на помощника. — А ты же можешь туда портал сделать? Чего нам по дороге трястись, может - раз! и туда?
— Не, так я не могу. Мне нужно чтоб или я там побывал, или ты. Место, знакомое кому-то. Очень опасно делать дырку в пространстве туда, где ничего неизвестно. А тем более - в пещеру. А если портал откроется над провалом? И тогда все - привет, Костик, а мне нового хозяина еще лет двести ждать? Нет уж.
— Ладно. Но как тебя везти? Надо же тебя как-то замаскировать?
— О! У меня вот что есть. — мохнатый метнулся под дедову кровать и вытащил оттуда мешок, чем-то плотно набитый. Долго там копался, а потом с победным воплем вытащил старый лётный шлем, пожелтевшую картонную коробку с очками пилота образца 30-х годов, и белый шелковый шарф.
Натянув шлем на башку, очки на глаза, он обмотал пятак шарфом и гордо выпятив грудь, отставил ножку вбок.
— Ну? Как тебе? А еще я курточку надену и вообще никто ничего не заметит.
— Героиццкий летчик прям. Чего только в нашей деревне забыл. — Костик старался не заржать в голос. — А скажи мне, любезный друг мой, откуда тебя такие богатства?
Зайка замялся, поплотнее замотался в шарф, скрестил руки на груди.
— Да тут это... Позаимствовал у одного. Ему уже не нужно было. Я же не спрашиваю тебя, откуда эта картина с домиками, хотя я знаю, кто такое у нас малюет. И знаю, что картины он не дарит.
— Ладно, с этим мы потом разберемся, — Дошкин зевнул, — а сейчас - спать. Утром выезжаем.
Проезжая деревню Хлыстовка Костик обратил внимание на очень старую церковь. Немного покосившуюся, деревянную. На ступенях ее стоял батюшка с суровым лицом. Черная ряса его полоскалась на ветру, седая борода грозно топорщилась. Хмурым взглядом он проводил тарахтящий “Урал” со странным пассажиром в коляске.
Еще несколько километров по грунтовке и дорога кончилась. Начинался лес у
