Создатель системы - Яр Красногоров
Я пожал плечами:
— А я тебе давно говорил, что ты хочешь объять необъятное! Слишком разновекторные задачи для такой универсальной конструкции, которую ограничивает человеческое тело!
Алекс со вздохом отмахнулся от моих слов: — Хуйня война, главное маневры. Короче, начал там работать я где-то в сентябре. Куча комплектующих, инструкции на смеси из китайского, русского, английского и, ебать, латыни! Прикинь! Естественно, все это дерьмо не конектилось нормально, и приходилось половину дорабатывать старенькими советскими станками. А ты знаешь их, у тебя есть всего лишь десять попыток научиться нормально на них работать. Кстати у меня осталось девять целых восемь десятых, — усмехнувшись, он продемонстрировал левую руку, на которой у безымянного пальца не хватало фаланги.
— Все шло в условиях постоянной спешки, — продолжил он. — Начальство чуть ли не с кнутами ходило, чтобы нас подгонять! Торопили даже когда мы спали. Серьезно, прикинь, там были даже такие должности, в задачи которых входила обязанность ускорять работяг, и самый прикол знаешь в чем? Этих уродов было аж две смены! Бесило всех это жуть как! До кучи секретность строжайшая, ни вздохнуть ни пернуть с селфи-палкой, телефоны тоже запрещались, к слову.
Все так длилось где-то до двадцатых чисел октября, не помню уже точно, — Старк отхлебнул остывающий кофе, — потом у начальства словно батарейки вытащили. Сперва надсмотрщики исчезли разом, затем и охрана потихоньку стала редеть. Уже никто и не следил за порядком как раньше. Мы подумали, что, может, проверка из столиц была, вот нас и гоняли в хвост и в гриву. А теперь наступил рассос. На телефоны, опоздания и курение в цеху никто не обращал внимания. Однако я окончательно понял, что херня какая-то происходит, когда остатки охраны на бухих стали закрывать глаза. И все это по нарастающей, понял! День за днем, хуже и хуже, понял, братан!
Тогда я и пришел к выводу, что дело пахнет керосином! Ну не бывает столь лютого пиздеца на объектах с ТАКОЙ секретностью, понял! — он развел руки в стороны, дабы придать своим словам больше масштаба. — И этот весь движ, как снежный ком, копился-копился. А мобила-то уже под рукой, я интересоваться начал, что вообще снаружи происходит, раз начальству, в лице государства, нет дела до того, что у него, условно, во внутреннем дворе происходит, понял, — он защелкал пальцами, дабы не сбиться с мысли. — А оно как бывает, начинаешь себя накручивать, это все равно что ставить себе диагноз на ссылках из поисковика. Начитавшись всякой херни про Африку, Бразилию, Китай я тут сразу же вспомнил про своих ебланов.
Я кивнул, решив не прерывать рассказ Алекса, но для себя подметив «странную» инструкцию к станкам на латыни.
— Это я про моих кентов, помнишь их⁈ Ну тех, что двинутые на выживалке? — заметив мой растерянный взгляд, Алекс продолжил, — Ну те, которые к нам на стрим залетели с ящиком водки! Нет, не вспомнил, ну ладно, не суть. Короче, я с ними и связался. Давай узнавать, че, кого. А кенты меня еблысь, — он хлопнул ладонью по сжатому кулаку, — давай грузить на счет большого пиздеца. Короче, у меня жесткая паника, понял, в ахуе с происходящего, а эти отморозки радуются, прикинь, братан. У них как будто праздник, млять! Готовятся к концу света полным ходом. Вместо пророка у них вояка какой-то был, Акира, вроде бы, позывной, че с ним сталось, не знаю, да это как бы и хер с ним, с этим Акирой.
Так вот, он им все уши прожужжал, что пиздец всех ждет, типа сушите сухари, пацаны, и прочая херь. Фразы были из разряда «рыба гниет с головы… крысы бегут первыми…» в общем, жути порассказали они мне всякой, я поделил на десять, ведь трудно поверить, что миру кабзда приходит, когда у тебя ипотека на сорок лет, — он истерично усмехнулся, — но суть их приготовлений я уловил.
Я посмотрел на дрожащие руки Алекса, которые в совокупности со скоростью его рассказа давали мне понять, что за это время товарищ тоже насмотрелся на всякое дерьмо.
— Короче, пользуясь полной жопой на производстве, я решил под шумок себе деталей для костюма напилить из металла специфического, халява же, а в большой семье клювом не щелкают, понял. А меня так и осталась мечта, которую государство, походу, не хотело мне помогать осуществить, да и отвлечься от мыслей всяких хотелось, понял, — он завистливо скользнул взглядом по моему костюму, — Вот я и настрогал болванок, попутно продумывая, как съебаться со всем добром, если вдруг произойдет то, не знаю чего. Жесткое время, конечно, нихера непонятно, что происходит, но вокруг атмосфера была такой гнетущей, что сомнений в том, что что-то случится, не было нахер, от слова совсем.
К концу месяца, то есть дней через семь, просто чтобы ты понимал, да, из начальства остался только старый сторож на проходной и куча работяг из местных, которые решили, что их кинули на бабки. Кто-то из командировочных, недолго думая, смотал удочки и дернул обратно домой. Я же решил дождаться хоть какой-то внятной информации. Госконтракт с теми пунктами, под которые я подпись поставил, сулил годы за решеткой, если я решу в СОЧи свалить!
— Нахера Сочи? У вас своего пляжа не было, что ли? — нахмурившись, спросил я.
Алекс закатил глаза:
— Сразу видно, что ты не служил. СОЧ — самовольное оставление части. Короче, не вариант мне как специалисту такого уровня давить на тапку. Найдут быстро и за такие выкрутасы быстро отправят в какой-нибудь закрытый город осваивать светящиеся под ультрафиолетом руды.
В таком темпе я и просидел там до момента, когда весь пиздец случился. Еще несколько дней общался я и с Настюшкой, женой своей. Она кстати и спаслась потому, что за день-два наши ебланы, друзья, помешанные на выживалке, которые, — кивнув мне, произнес он, словно на этот раз я их точно должен был вспомнить, — всех в гости собирали у себя на дачах. Мою с дочкой тоже пригласили. Собралась их там толпа. Но эту хуйню я уже тебе рассказывать не буду, смысла нет. Вот так они и выжили, короче. Перед тем как связь полностью легла, я точно знал, что они живы, понял, братан, — он опустил голову. — Да
