Куколка - Виктория Серебрянская
— А врагу, курсант, вы тоже скажете: подожди, пока я переобуюсь? — вкрадчиво поинтересовался бугай.
И я поняла: если отвечу, неважно соглашусь или нет, мне будет очень плохо. Так что вместо ответа я просто сглотнула. Тяжело и гулко, четко слышно в пустом коридоре. Но мордоворот-преподаватель даже надбровной дугой не повел. Будто и не слышал ничего. И вот за это я неожиданно для самой себя преисполнилась горячей благодарности к игумару.
Подождав немного и осознав, что я предпочитаю молчать, препод снова рявкнул на весь коридор:
— За мной! Шагом… арш!..
От вопля зазвенело в ушах. Я бестолково дернулась и невпопад затопала следом за зеленокожим амбалом, надеясь, что он не увидит, что я тут творила. Препод к этому моменту, не дожидаясь моей реакции, уже повернулся и, почти печатая шаг, потопал в ту сторону, с которой, на мою беду, появился. Если у него на затылке глаз нет, значит, на этот раз пронесло…
Шли мы долго. Не меньше минут десяти. А то и больше. Я аж начала уставать топать за этим придурком. Академия к этому времени уже опустела. Не поступившие улетели на станцию-космопорт, ожидать транспорт в свою сторону для возвращения домой. Поступившие… Ну, наверное, заселялись по общежитиям. Что следовало сделать и мне. По правилам первой Звездной поступившие абитуриенты заселялись, все оформляли и при желании, наличии денег и времени тоже могли до начала занятий вернуться домой. Мне же это не светило. Еще непонятно, какие трудности возникнут с заселением после того, как я приду вселяться самой последней…
Я прикусила губу. Висевшие на стенах безлюдных коридоров портреты выпускников Первой Звездной, сумевших добиться в жизни и карьере заметных высот, казалось, хмурились вслед мне и преподавателю. То ли меня осуждали, то ли его…
Наше путешествие закончилось в огромном, ярко освещенном помещении с потолками высотой метров пять и спортивными снарядами по стенам. Его предназначение игумар пояснил коротко:
— Полигон номер одиннадцать. Предназначен для занятий общей физической подготовкой и закреплен за десантным отделением. — А потом насмешливо добавил: — Нам здесь никто не помешает, куколка…
Я невольно сделала шаг назад. Он сдурел?.. Что ему от меня нужно? Секса?.. Но почему в таком странном месте? Неужели он извращенец?..
Наверное, все мои мысли оказались написаны у меня на лице. Потому что зеленый бугай вдруг насупился и даже сделал полшага назад:
— Даже знать не хочу, что творится у тебя в голове! Но что бы ты ни задумала, сначала десять разминочных кругов по полигону, а потом подумаем, как осуществить твои фантазии!..
Я растерянно оглянулась через плечо на пустое пространство, предназначенное для занятий спортом. У меня всегда было не очень хорошо с оценкой пространства и расстояния, но вряд ли я сильно ошибусь, если скажу, что один круг вокруг полигона будет равен полноценному километру. Десять километров?! После тяжелого дня? Да он садист!..
— Я не смогу!.. — попятилась от препода. А наткнувшись на тяжелый, пронзительный взгляд светлых глаз, безнадежно проблеяла вдобавок: — …в босоножках…
— Мамочке будешь своей говорить что можешь, а чего нет! — заорал мигом рассвирепевший препод. — Раз пробралась на отделение звездного десанта, будь добра соответствовать! Бего-ом… арш!..
Бросив короткий взгляд на ставшую серовато-кирпичного цвета рожу игумара, я тяжело вздохнула и побежала. Как была: в босоножках, в модных джинсах в обтяжку, в майке и клетчатой рубашке поверх. Снять последнюю под взбешенным взглядом преподавателя я не рискнула…
Бежала я не торопясь. Экономила дыхание и думала над своей незавидной участью. А когда пробежала достаточно, чтобы вновь оказаться лицом к своему мучителю, то увидела, что на полигоне, кроме меня, никого нет. Я чуть не остановилась на месте от радости и удивления. Вовремя сообразила, что просто так меня бы никто не оставил в гордом одиночестве. А значит, в помещении есть камеры. И возможность наблюдать за мной удаленно. Когда же я пробежала один полный круг, обнаружилась еще одна подляна: в том месте, где раньше стоял игумар, вспыхнула огромная голографическая цифра «Один». Где-то здесь был вмонтирован датчик, считающий, сколько кругов я пробежала. И вот тогда я окончательно поняла, насколько я влипла…
Десять кругов я не осилила. Даже с поддержкой в виде гордости и упрямства. Еле-еле сумела пробежать пять, и уже в конце второго круга, как я ни следила за дыханием, оно сбилось. К концу третьего я растерла ноги в кровь. А когда я пересекла невидимую черту, обозначавшую завершение пятого круга, о чем торжественно сообщила замерцавшая в воздухе цифра «5», лопнуло сразу два ремешка на непредназначенных для бега босоножках. И я не удержала равновесия, кувырком полетела на пол…
Ладони и колени обожгло болью. На ставший таким близким пол закапали прозрачные капли. То ли пот, то слезы, сразу и не разберешь. Но подняться я уже не смогла. Ноги просто горели от боли, дергали, жгли. Ладони тоже пекло. Но больше всего саднило самолюбие. Казалось, Павелик обязательно узнает об этой моей неудаче и всласть над ней посмеется. Но я так устала…
Сердце колотилось где-то в горле. А я боролась с желанием свернуться в клубочек и закрыть глаза. Прямо здесь. Часов этак на двадцать. И плевать на все. На то, что нужно было вставать, искать преподавателя, объяснять, почему я не могу продолжать тренировку, потом искать медицинскую капсулу, она обязательно должна быть в академии, потом…
— Долго будешь валяться? — грохнул, прерывая вялое течение моих мыслей, полный недовольства голос зеленокожего садиста. — Вставай, чего разлеглась!
Смахнув дрожащей рукой с глаз заливающую их соленую влагу, я покосилась на препода. Морда замкнутая, каменная. Ладони лежат на бедрах. Смотрит куда-то в противоположную от входа стену. Гад. Какой же он гад!..
Не хочу даже думать, как смотрелся со стороны мой подъем на ноги. Вставала неуклюже, сначала встав на четвереньки, морщась и даже поскуливая от боли. Но встала. И даже сумела выпрямиться на горящих от боли ногах. Держалась на одной гордости и упрямстве. Но стояла. И смотрела в морду игумару. Ну? Что еще ты придумаешь, чтобы поиздеваться над беззащитной девушкой, Гимро?
С минуту, наверное, на полигоне царила тишина. Я уже начала думать, что не удержусь и позорно свалюсь садисту под ноги. Когда игумар, наконец, ворчливо, но уже беззлобно скомандовал:
— За мной!
Повернулся и, не глядя на меня, потопал на выход. Я похромала следом. Как смогла. Как получалось.
Далеко идти не пришлось. К счастью. А то бы я точно
