Биение истинного сердца - Айя Кот
— Почему мне так не нравится идея с Князевым? — Арсений убирает руки от головы, разворачивается к Есении, наклоняясь и упираясь ладонями в подлокотники, и заглядывает ей в глаза. — Почему, Есь?
— Потому что он Тёмный, Арсень. — Есения вздыхает и убирает руку от ручки.
— Ещё что-то. — Арсений с силой сжимает подлокотники.
Это не он. Точнее он, но не он. Душа скребёт. Чувствует Есению? Рвётся к ней. Кэс-кэс-кэс… Денис качает головой. Видел он однажды, как Арсений решил докопаться до сути. Непонимающий, непомнящий, на инстинктах проваливался в подпространство, выворачивая память Есении наизнанку. Она даже защититься не успела. И Арсений не успел. Выжгло его подпространство дотла. Оно же только на поверхности мирное, а чем дальше в лес, тем злее волки, как говорится. На глубоких слоях подпространство начинает защищаться и пытаться насытиться энергией, ибо мало кто туда доходит. Сверху-то постоянно то один нырнёт, отдавая частичку своей силы, то другой. А вот внизу... Всосёт в себя, выжигая оболочку, маг даже понять ничего не успеет. Туда с умом нырять нужно, да с осторожностью, желательно, чтобы рядом фамильяр контролировал, способный подпитать в случае чего.
Эй, парни. А Арсений-то улетает. Видали, какое поле вокруг них? Подпространство новую жертву почуяло. Глубоковато нырнул. Тяжело выбираться будет с таким количеством защит. Будем что-то делать? Ага, давай. Вперёд. Ты сейчас только шелохнёшься — он нас размажет. Да ну… Ну да. Видал концентрацию? На инстинктах отмахнётся так, что собирай нас потом по всей Московии. А если не до конца размажет, то потом Есения добьёт. Нельзя лезть в такое. Попытаешься насильно выдернуть с той глубины — по кускам его там и оставишь. Не лезть тоже нельзя. Он не в ту сторону копает. Он — в ту. Душа дурит. Плохо-то как…
— Больше ничего. — Есения качает головой, хмурясь, и касается Арсеньевой щеки пальцами. — Арсений?
Ой, ну неужели! Додумалась глубже нырнуть. Увидела трещину! А толку от этого виденья? Ты посмотри на неё, сплошная паника в глазах. Поняла, что момент прохлопала, испугалась и теперь не знает, что делать. Давайте вмешаемся, а? Ну наломает ведь дров, смотрите, как руками в толстовку вцепилась. Я б не лез. Одним разом больше, одним меньше. Денис жмёт плечами. Она же сейчас вообще не соображает! У неё Арсений вот-вот окончательно отключится, и всё, что хоть немного помешает, тут же уничтожит. Кэс сначала бьёт, а только потом разбирается. Забыл, что ли? Вот будешь ты с ума сходить, мы тебя тоже кинем, трус. Мы в одной лодке, чувак. Причём подводной. Это-то меня и угнетает…
— Арсений! — Есения еле удерживает его, когда он начинает падать на пол.
Всё ещё не резон вмешиваться? Опасно. Трус несчастный. Эй, третий! Что за тишина? Пойдём уже! Ты посмотри, как трясёт бедолагу. Ещё и глаза закатились. Нам-то смотреть жутко, а прикинь, как Есении? Она со своей паникой сейчас таких дров наломает… А прикинь, как нам будет, когда Кэс обнаружит, что здесь кто-то третий нарисовался, когда её Арсению плохо? Третий. Ха! Смешно, да? Вспомни, как она сотню магов сожгла, когда те Арсения по льдам гнали и догнали. Так за дело же сожгла. Ага, за дело. Дезинформировали бедолаг. Должны были на Кэса направить, а отправили к Арсению. А ну замолчали!
— Арсень, пожалуйста… — Есения трясущимися руками гладит по лицу, пытаясь то ли охладить, то ли согреть, то ли водой привести в чувства. — Арсений…
— Ты делаешь хуже. — Денис подлетает к ним, падая на колени возле, и отталкивает руки Есении от Арсения.
— Что? — Есения на секунду отрывается от Арсения, растерянно смотря на того, кто внезапно оказался рядом, и отталкивает его от себя. — Уйди! — Есения вновь возвращает всё внимание к Арсению.
— Угробишь! — Денис шипит на Есению, хватая её за руки, и с силой дёргает, заставляя посмотреть в глаза. — Приди в себя! Что ты оболочку трогаешь?! С душой говори! Успокой её! Очнись, Кэс Эну! Видишь же, где проблема!
Раз, два, три. Есения моргает, слабо кивая, и прикрывает глаза, начиная едва различимо что-то шептать. Ну ты бы ещё пальцы загнул, гадость ты циничная. А что я? Ты на себя посмотри. А чего мне на себя смотреть? Вон у третьего все эмоции. Даже с нами не поделился. Батюшки! Ты слышишь? На ведьминском успокаивает. Ага, их песенкой про лепесток. Сам ты песенка, дурачина! То заклинание какое-то мощное. Единственное, на что Арсений нормально реагирует из прошлого. Заклинания должны что-то делать. А это что делает? Так, слова обыкновенные. Сам ты слова! Кэс тебе голову за такие оскорбления открутит!
Денис выдыхает, и отползает в сторону, чтобы не мешаться. Эх, и вот как эту гадость снимать? А чего её снимать? По полю ударил хорошенько и снялось всё. Ага, и оболочке кирдык настал. Ты посмотри, вон вокруг трещины чёрное всё. Его опять выжигать начало. Не выдерживает тело с мозгом всей силы, что внутри запечатана. Может, подлатаем, пока Есения там их песенкой душу угомонить пытается? Ага, давай. Влезай. Кэс тебе такое спасибо скажет, что потом по всему миру будешь свои кусочки соскребать. Нельзя ему чужое. Своё-то вон со скрипом принимает. А с чего его вдруг накрыло-то? Есения вон как перебдела. Мы рядом, дурень. И чего? Арсений сколько тут шастал мимо нас? Ой, дура-ак… За что я с тобой здесь сижу, а… Сам дурак! Разъясняйся нормально, а не своими этими «мы рядом». Думалку включай, и не придётся мне разъясняться. Кэс чувствует нас, но не понимает, что мы это мы, и нервничает, опасаясь, что опять чужие нагрянули. А Арсений чувствует то, что Кэс чувствует, а у него и без этого своих сомнений и дум хватает. Всё равно ничего не понял. Не надо было так рядом торчать. Вот и всё. Да кто ж знал-то?!
Денис вздыхает, поднимаясь
