Полукровка. Сбежать от альфы - Алиса Линд
Черный плащ на нем расстегнут, обнажает черную водолазку и костюмные брюки. На груди поблескивает амулет в виде золотистой бутылочки. Она как будто живая, внутри что-то бурлит и переливается. На руках кожаные перчатки. По-человечески блондинистые волосы спадают на лоб длинной челкой. Он наклонил голову и смотрит на меня в упор.
Не понимаю, что происходит. Бегло оглядываю себя — тело облепила больничная распашонка. Сердце заходится в бешеном ритме. Тошнит. Я все еще у ведьм, а этот… Лютый ужас окатывает с головы до ног. Непроизвольно подбираюсь и начинаю отползать. Как будто это мне поможет! Бред! Но паника иррациональна, тело инстинктивно пытается убежать.
Достигаю стены и вжимаюсь лопатками. Подтягиваю колени. Не мигая смотрю на незнакомца. Он симпатичный, но в его внешности есть что-то до одури пугающее. Опасно-ласковая красота. Он создает ощущение человека, который может с довольным видом есть хотдог, пока другой рукой топит в бочке котенка.
Ощущаю резь в глазах, будто песка насыпали. Вытираю щеку о плечо — кожа мокрая от слез. То есть, в камере у Эрика я по-настоящему плакала, хотя все это наверняка мне почудилось.
— Привет, полукровка! — добродушно произносит незнакомец мелодичным тенором. — Я Стефан. Будем дружить?
Улыбается, точно хочет съесть, как лев, приметивший упитанную зебру. Пару мгновений рассматриваю подвеску. Переливающаяся внутри светящаяся жидкость гипнотизирует. Надо что-то сказать, наверное?
— Я Вэй, — горло хрипит, хочется пить. — Не знаю.
Язык не поворачивается отказаться от его «дружбы», хотя вряд ли он именно это имеет ввиду.
— Ты уже догадалась, да? — он смотрит на меня с лукавым прищуром и проходится по комнате. — Я умею делать так.
Раздается щелчок пальцами.
Внезапно вместо больничной палаты я оказываюсь в высокой траве. На мне летний сарафан персикового цвета. Над головой белый светящийся блин солнца. Встаю, делаю несколько шагов вперед. Не может быть! Как?! Я на лугу. Пушистый ковер полевых цветов простирается до самого горизонта и срастается с синей дымкой неба. Оглядываюсь — за спиной лиственная рощица, ветер игриво шевелит кроны с тихим шуршанием. Рядом громко поют кузнечики. Запах зелени забирается в нос, прорастает в груди теплым ощущением бескрайней радости. Чувствую, как на лице сама собой расцветает улыбка.
Раздвигаю траву руками, направляюсь к деревьям. Шаг, другой, третий, ускоряюсь и… больно ударяюсь лицом о невидимую преграду. Тру нос пальцами — мокро. Кровь. Протягиваю вперед другую руку и натыкаюсь на стену. Как будто из абсолютно прозрачного стекла. За ней свобода — клены, осины, кустарник, я даже вижу белку на ветке, но это недосягаемо! Слезы скапливаются в глазах. Хочется развернуться и ринуться в другую сторону, но в следующее мгновение картинка резко меняется.
Передо мной белая больничная стена. На пальцах кровь. Вытираю ее о тонкую ткань распашонки. Оборачиваюсь. Пугающий до дрожи блондин так и стоит посреди палаты, сцепив руки в замок. Это снова была иллюзия. Я же уже знала, но мозг все равно поверил, будто это по-настоящему. Все было пронзительно реальным, до звуков, до запахов, до ощущения тепла солнечных лучей на коже. Я не могла отличить морок от настоящей реальности. В горле встает несглатываемый ком. Блондин в плаще теперь пугает меня еще сильнее. Как от этого защищаться?!
Он подходит вплотную и протягивает мне носовой платок. Ослепительно белый на контрасте с его черными перчатками.
— У тебя кровь, Вэй, — говорит так заботливо, что я невольно слышу более низкий и глубокий голос Найта.
Снова иллюзия?! Сжимаюсь. По коже бегут мурашки. Боюсь шелохнуться.
— Вернись на каталку, пожалуйста, — так же бархатно продолжает Стефан и берет меня за плечо.
Хватка жесткая в противовес мягкому голосу, хочется вырваться, но не могу, будто он завладел моей волей. Колдун легко тянет меня к себе и сам прикладывает к лицу платок. Прижимаю ткань свободной ладонью, нос саднит. Кровь уже успела заляпать светлую ткань распашонки. Выгляжу неряшливо.
— Тебе что-нибудь нужно, прежде чем мы продолжим? — участливый голос и безжалостные слова рвут сознание на части.
Он ведь говорит про новую иллюзию. Это как если бы Эрик в процессе порки заботливо спросил, нужно ли мне что-то перед тем, как он снова примется осыпать мое тело жалящими ударами. Какое-то изощренное издевательство. Стефан точно знает, какую боль собирается причинить, но предлагает помочь? Проявляет великодушие? Или просто демонстрирует безжалостность?
— Я… хочу пить, — отвечаю глухо.
Он крепко держит за плечо и направляет меня к койке. Белые простыни пробуждают воспоминания о лазарете Эрика и Густаве. Ежусь, но залезаю на прорезиненный матрас.
Стефан наконец оставляет меня и быстро направляется к двери. Вздрагиваю от пикающего звука, колдун скрывается в коридоре. Я под замком. Вскакиваю и в один прыжок оказываюсь у окна. Второй этаж. Прыгать невысоко. Ищу ручку у оконной рамы — нет. Металлопластиковый ободок вокруг двухкамерного стекла гладкий. Если не открыть, значит, можно разбить? Озираюсь — есть кресло и этажерка, как для инструментов. Можно что-то из этого швырнуть, наверное. И тут я замечаю едва видимую рябь на прозрачной глади — армирующая сетка. Окно состоит из трех слоев стекла со специальными нитями, которые не позволят осколкам разлететься. Все, чего я смогу добиться — трещины.
Опустошенно возвращаюсь на каталку, и дверь снова пикает. В палату возвращается Стефан с парой бутылок воды и двумя стаканами. Захлопывает дверь, расставляет принесенное на этажерке.
— Готова? — смотрит на меня с дьявольским блеском в глазах.
Если добавить серебристый перелив радужки, так на меня смотрел Эрик, когда собирался истязать. Разве что не спрашивал, готова ли я.
— Пей, — Стефан передает наполненный водой стакан.
Что надо этому колдуну? Зачем он мучает меня? По его взгляду, понимаю, что ему это нравится. В отличие от старика в бежевом костюме, Стефан сильно напоминает альфу Серебристых. Но Лорд Аттер — не садист-Эрик, не будет издеваться просто так. У всего есть цель. Жаль, я ее не знаю.
Принимаю вожделенную воду. Хочется потянуть время. Я ведь понимаю — как только допью, Стефан снова погрузит меня в иллюзию. Но стоит коснуться стакана губами, присасываюсь к стеклянному бочку, как пиявка. Вдруг ощущаю лютую жажду
