Корпорация Vallen'ок 3 - Сергей Хардин
— Канэко-сан, — он стоял почти по стойке «смирно», руки чуть дрожали, прижатые к швам. — Вызывали?
— Сигуями-сан, присаживайтесь. — Я жестом указал на стул напротив стола. — У меня для тебя предложение. Я перехожу «наверх», в департамент. И мне нужен свой человек рядом. Помощник, ассистент. — Я сделал эффектную паузу. — В общем, я назвал Ваше имя!
Глаза Иоширо сначала сузились от непонимания, потом расширились до невероятных размеров. Рот приоткрылся. Он замер на долю секунды, словно током ударило, затем вскочил так резко, что стул отлетел назад со скрежетом. Лицо залилось густым багрянцем — смесь невероятного восторга, паники и полнейшего неверия.
— Канэко-сан! — вырвалось хрипло. — Это такая честь! Я… я недостоин! Совсем! Но… но сделаю всё! Всю душу вложу! Клянусь! Жизнью поклянусь! — И он начал кланяться, причем не просто кивать головой. Глубокие, почти до пола поклоны, быстрые, как в ритуальном танце, сопровождаемые сбивчивым бормотанием благодарностей и клятв. Выглядело так, будто перед ним действительно стоял посланник императорского дома, а не его коллега.
— Сугиями-сан. — Я встал, с трудом сдерживая смех и легкое смущение от такой экспрессии. — Спокойно! — мой голос прозвучал громче, но без перехода на крик. — Садись! Достоин, раз я выбрал. Это будет не просто шаг вверх. Это прыжок с трамплина! — Я поднял стул, поставил его на место. — Новая работа будет с уровнем сложности «Кошмар». Ответственность космическая, и люди там, — я слегка усмехнулся, — иные. Готовься к тому, что будут смотреть свысока, как на выскочку
— Я не подведу! — Иоширо сел, но его тело все еще слегка тряслось от переизбытка эмоций. — Я выучу всё! — выдохнул он, глаза горели фанатичной преданностью. — Буду работать день и ночь! Спать тут буду!
— Вот и славно, — Я кивнул, открывая ноутбук. — Но одного энтузиазма мало. Сейчас скину тебе кое-какие материалы. — Мои пальцы застучали по клавиатуре. — Методички, структура департамента, основные процессы, глоссарий этого серпентария. Грызи этот гранит науки как бульдог кость. — Я посмотрел прямо в глаза Иоширо, и мой взгляд непроизвольно стал жестче. — Ты должен войти в курс дела максимально быстро. У нас нет права на ошибку. Упасть в грязь лицом нельзя ни тебе, ни мне. Понял?
— Канэко-сан, — Иоширо выпрямился в кресле, лицо стало серьезным, почти суровым. Он еще раз почтительно склонил голову, уже сидя. — Я Вас понял, сэнсей! Сделаю! Благодарю за доверие! — В его голосе звучала не только благодарность, но и железная решимость оправдать возложенные надежды.
Глава 16
Столовая Vallen гудела, как гигантский улей. Запахи жареного мяса, васаби и свежего риса витали в воздухе. Я, стоя в очереди с подносом, машинально взглядом выхватил Аю. Она сидела за столиком с коллегами из соседнего отдела — вежливо улыбалась, кивала в ответ на реплики, но её глаза были чуть расфокусированы, а пальцы нервно перебирали край салфетки.
Когда наши взгляды случайно встретились через толпу, Ая резко отвела глаза, щеки мгновенно залились ярким румянцем. Она сосредоточенно уставилась в свою тарелку с удоном, словно там были написаны ответы на все вопросы мироздания.
Я взял свой кофе и бутерброд, направляясь к её столику. Коллеги Аи, заметив моё приближение, быстро закончили есть с дежурными улыбками.
— Ямагути-сан, мы уже пойдём, отчёт доделаем, — сказала одна, и они поспешно ретировались, оставив Аю одну за столом, похожую сейчас на оленёнка в свете фар. Она ещё ниже склонилась над едой, видимо, надеясь стать невидимой. Я поставил поднос напротив неё и сел.
— Позволите? — вежливо спросил я, хотя место было уже свободно. Ая лишь кивнула, не поднимая глаз. Несколько секунд висело молчание, нарушаемое только гулом столовой и стуком моей ложки о чашку кофе. Я взглянул на неё, её уши уже горели. Что-то серьёзно её смущает, и это явно я.
— Ямагути-сан — начал я негромко, голос звучал мягко, но настойчиво. — Я что-то не так сделал? Сегодня твой взгляд говорит мне примерно следующее: «Марсианин, который ещё и кофе не вовремя предложил». Или я преувеличиваю? — Я сделал глоток, наблюдая за ней. Ая вздрогнула, словно её легонько ткнули. Она медленно подняла голову. Её лицо пылало, но глаза, наконец, встретились с моими — в них читалась искренняя растерянность и вина.
— Я, — она сделала глубокий вдох, словно готовясь к прыжку. — Прошу прощения. Это… это не Вы. Не Ваша вина. — Она замолчала, собираясь с мыслями, пальцы снова закрутили салфетку в тугой жгут. — Моя — ещё один вдох. — Я просто… очень давно живу только работой. Очень давно. — Её голос стал тише, но чётче. — И все эти обычные человеческие вещи — кафе, кино, просто разговоры, о чём угодно, только не о графиках и поставках. — Она замолчала, ища слова, взгляд снова упал на стол. — Кажется, я немного отвыкла. От того, как это, когда люди приглашают. Просто так. Без всяких рабочих причин. — Она подняла глаза, в них мелькнуло что-то уязвимое и смущённое. — Это неловко. И очень неожиданно.
— Неожиданно — возможно, — согласился, отставив кофе в сторону. — Но разве плохо? — Я слегка наклонился вперёд, мой голос стал немного громче, чтобы перекрыть шум столовой. Ая быстро покачала головой, её губы дрогнули в робкой, почти невидимой улыбке.
— Нет! — вырвалось у неё громче, чем она, видимо, хотела. Она снова покраснела, но на этот раз взгляд не отвела. — Вовсе нет! Это, — она сделала паузу, ища точное слово, — приятно. Очень. — Румянец на её щеках стал еще алее, но в глазах появилось тепло и искренность. — Я… я с радостью схожу с Вами в кино в воскресенье.
Странное тепло разлилось у меня в груди, смешавшись с лёгким головокружением (но уже не от последствий часов, а от этой искренности). Видеть всегда собранную, немного отстранённую Аю такой растерянной, уязвимой и при этом смелой в своем признании. Это тронуло меня даже сильнее, чем я ожидал. После всех этих игр со временем, интриг, холодного расчёта, окружавшего меня, эта простая, человеческая неловкость, эта искренняя растерянность была как глоток чистой родниковой воды после соленого моря. Я почувствовал,
