Мистик VII. Лакомство для вампира - Алекс Кош
— Крас-сота бывает разной, — прошипела Мако, успокаивающе приобняв Садако, прикрывшуюся шляпкой до самого подбородка. — И её можно очень легко ис-спортить, тому, кто слиш-шком много болтает.
Кицунэ расплылась в довольной ухмылке от уха до уха, настолько обрадовавшись, что даже частично потеряла человеческий облик.
— О-о, ты совершила большую ошибку, обидев нашу Садако. За неё Мако тебя на части разорвёт.
Словно в подтверждение её слова, женщина-змея впервые на моей памяти обнажила тонкие, как у змеи, клыки. Наконец-то почувствовав, что ситуация действительно становится опасной, Белоснежная Королева быстро подошла ко мне и взяла за руку.
— Всё, я не хочу тут больше находиться, — капризно заявила она. — Эти существа мне неприятны.
— Взаимно, — тут же отозвалась кицунэ.
Честно говоря, мне бы хотелось посмотреть, как ёкаи устроят высокомерной королеве что-то вроде «тёмной». А с учётом того, что она потеряла практически все свои силы, закончиться всё это для неё может очень печально. Вот только Белоснежная Королева всё ещё мне нужна, ведь только она умеет создавать зеркала, способные заглянуть в мой мир. Да и, будем честны, плохой характер ещё не повод кого-то убивать.
— Давайте поднимемся в дом, — предложил Михайлов-старший, будто прочитав мои мысли, и протянул руку беловолосой девушке. — Я покажу, где вы будете жить.
Он смотрел на всё происходящее с любопытством, и его высокомерие Белоснежной Королевы не особо смущало. Полагаю, он вообще воспринимал всех этих существ как неразумных детей, и в целом был совершенно прав. Просто, по моему мнению, многие вещи нельзя спускать даже детям.
— Сейчас мы устроим нашу гостью, и я вернусь, — предупредил я Шики. Впрочем, они с Семёновым настолько увлеклись дискуссией, что их не особо волновало происходящее вокруг.
Лора с Донни же вернулись к прерванному общению с ёкаями, с которыми у них сложились вполне приятные взаимоотношения на почве любви к телесериалам. К тому же, Лору чертовски интересовали существа, а Мако и кицунэ любили поболтать, пусть и в очень разной манере.
В лифте я пытался заговорить с Королевой о её способности создавать ледяные зеркала, но девушка меня полностью проигнорировала.
— А где я буду жить? — нетерпеливо спросила она. — В моей комнате будет телевизор и компьютер?
— Разумеется, — заверил Михайлов. — Гостевая комната со всеми удобствами на верхнем этаже.
Стоило дверям лифта открыться, как перед нами появилась Катя.
— Я нашла!
— Что именно? — переспросил я.
Белоснежная Королева величественно прошла сквозь девушку, недовольно пробормотав:
— Ещё и мерзкие призраки тут…
К счастью, то ли Катя не услышала её слова, то ли стала значительно более эмоционально устойчивой. В любом случае, она не исчезла со своим типичным «ой», а продолжила говорить:
— Информацию о существе с волчьей головой! С наиболее высокой вероятностью это ругару.
— Кто? — переспросил я. — Впервые слышу.
Михайлов-старший похлопал меня по плечу, проходя мимо следом за Белоснежной Королевой.
— Я устрою снегурочку, а ты займись делом. Тебе нет необходимости с ней постоянно нянчиться.
— Точно? — подозрительно переспросил я.
— Я воспитал двух детей, поверь, у меня достаточно опыта общения с избалованными подростками, — хмыкнул «отец». — Пусть Шики с Семёновым думают, как вытащить из тюрьмы ёкая, а ты помоги полиции. Если какая-то тварь убивает детей, то её нужно остановить.
Даже не знаю, что в Михайлове-старшем говорило больше — желание отвлечь меня от темы спасения Мессиэля из тюрьмы, или профессиональная вежливость. Или и то, и другое. Но в целом я и сам был не против, мне совершенно не хотелось, чтобы пострадал ещё кто-нибудь, и особенно Ада и Рая. Мы виделись всего пару раз, но девочки действительно милые, да и вообще, лично я против убийств любых детей, даже не самых хороших.
Евгений Сергеевич с Белоснежной Королевой отправились во двор, а я продолжил расспрашивать моего личного призрака-хакера:
— Я уже переслала тебе информацию на телефон, но если вкратце, то это людоед…
Я не сдержал смешок.
— Да ладно? А по трупам-то и не догадаться.
— Ты дослушай! — возмутилась Катя. — Это людоед не по своей воле. Проклятый в наказание за предательство человек, превращающийся в существо с головой волка и охотящийся на таких же людей, предавших чьё-то доверие и чувствующих за собой вину.
— То есть, это более… специфическая версия оборотня? С особыми кулинарными предпочтениями.
Катя кивнула.
— Примерно. Как и оборотни, ругару могут сами не знать, что творят в преображённой форме.
— А откуда берётся это проклятие?
— Разумеется, его кто-то накладывает, — поправив очки, ответила девушка-призрак.
— Так. То есть, если раньше я искал только убийцу, то теперь надо найти этого проклятого и ещё того, кто его проклял?
— Видимо, да, — подтвердила Катя, пожав плечами. — Это же логично.
Ну, просто прекрасно. Я-то обрадовался, что наконец-то узнал, кто во всём виноват, а теперь всё оказалось ещё сложнее.
— Можно найти подтверждение того, что это именно ругару, — продолжила объяснять девушка. — Только ругару разделывает людей именно таким образом, чтобы причинить максимум боли, обычные оборотни себя не контролируют и просто задирают жертву. И ещё, на месте убийства должно пахнуть болотом.
— Болотом? — переспросил я. — Откуда в центре города болота?
— Не знаю. Но ругару считаются болотными тварями.
— Ладно, — тяжело вздохнул я. — Сейчас прочитаю материалы, может, пойму чуть больше.
Но прежде, чем углубляться в этот вопрос, я запоздало вспомнил, что обещал Дженн связаться со следователем. Они же держат место преступления нетронутым специально для меня. Конечно, тело вряд ли оставили на месте, но я могу попробовать заглянуть в зеркала, ну, и поискать какие-то остаточные следы болотного запаха. А вдруг?
Поэтому я позвонил Дениэлу Гранту, чтобы заодно узнать, в силе ли ещё его приглашение. Следователь взял трубку мгновенно и был так рад меня слышать, словно весь день как приклеенный сидел с телефоном в руке и ждал моего звонка.
— Я пришлю адрес, очень надеюсь, что ты сможешь что-то увидеть в зеркалах, парень. Нам позарез нужна хоть какая-нибудь зацепка. Это уже третье убийство, и если я в ближайшее время не раскрою это дело, то лишусь
