Ведьма из пропасти восприятия - Артём Андреевич Поморцев
10. Мягкие сны
Ещё не открыв глаза, Саша ощутила кожей, что находится в царстве своих одеялочки и подушки. А ещё знакомого ей тела, хотя личность пока не полностью вошла в реальность её непрерывности — данные текущей памяти подтянулись лишь поверхностные.
Часть её внимания, всё-ещё обитавшая где-то во сне, пыталась протащить в этот мир приятное и интересное, там происшедшее, продолжая в своей части затухать и перестраиваться в стандартизованную форму функционирования. Но Саша боролась, стараясь не шевелиться и не открывать глаза, борясь за файлы эмоций и памяти с той стороны.
Но брэндмауэр реальности сходу, без кипы усилий, не преодолеть. Нужна долгая и вдумчивая осада, особенно поначалу, когда навык только начал нарабатываться хотя бы смутным желанием это сделать.
В числе первых противников сохранения памяти «о том мире» в этот раз оказалась необходимость утреннего побега туалет. Но девушка знала, что стоит ей начать двигаться, и множественные сигналы тела, каким-то образом, перебьют её возможности воспринимать окологрань сна.
По опыту и пониманию, обделать постель ей как-то не фортило, потому девушка начала представлять, как быстро-быстро, за гранью возможного для тела, но не её восприятия, перебирает пальцами рук, что потом становится движением самих пальцев. Затем подвигала кистями, аккуратненько потянулась всем телом. И вот её внимание приходит в этот мир, в её сложную, упорядоченную по каким-то принципам материю, призванную удерживать восприятие, начиная структурировать себя-абстрактную в личность, вспоминая где она находится и, вообще, что она такое. Чтобы срочно подорваться в клозет.
Журчание об керамический девайс возвестило очередной приход в мир живого, разумного, цывылизованного существа.
Что осталося там, за гранью сна, девушка уже смутно помнила. Успевшая надеть тапочки, она сидела на мягком стульчаке, размышляя о перипетиях восприятия себя и мира.
«Надо будет около кровати ещё тетрадку какую-нибудь завести. Должны быть способы, чтобы фиксировать сновидения и давать возможность вспомнить их, чтобы потом этими данными оперировать,» — сделала она себе заметку на память. Закинула в коллайдер своей подкорки пакет с подлежащими к обработке данными. О таком способе она додумалась вчера, выйдя от терапевта. Там творилась, по сути какая-то цивилизованная дичь, со стороны врача, но её манёвры Сашино внимание пока обходило.
Девушка знала, что к этой ситуации ей придётся вернуться, если она думает продолжать свой «путь понимания мира по чуть-чуть».
Завершив утреннее дело гигиенической процедурой, отметив для себя, что до этих дней осталось всего чуть-чуть, она загодя обмундировалась прокладкой, на всякий случай, и накинула домашнюю пижаму. Спать в этот раз Александра предпочла голой, в обнимку с большим, плюшевым тиранозавром. Произошло это благодаря водке, которой вчера она старалась купировать, после похода к врачу, продолжавшуюся простуду, попутно используя полоскание для глотки и носа. Нет, не водкой. И да, нос она также «полоскала», заливая себе через ноздри разведённые в тёпленькой воде, предварительно раздробленные, жёлто-зелёненькие, антибактериальные таблетки. Антибиотики Саша не любила, и без необходимости их принимать не желала.
Вяло перемещаясь по кухне на тему утреннего, горяченького, растворимого кофе с молоком, девушка планировала сегодняшний день. Состояние было сопливо-сносным, рвать жилы и палиться на основном рабочем месте подработкой было не вариантом. Да и не критично необходимым — Саша ещё до взятия ею больничного подсчитала, что может себе позволить небольшой отпуск дома. Вне любой из двух работ. — «Чем бы только заняться…»
Воцарившись на компьютерном кресле, перекочевавшем обратно в комнату, она включила ноут. Из фишек у её ноутбука была только хорошая, качественная внешняя стереосистема 2.1, чтобы было пизже слушать фильмы и музыку. Подогнув под себя ноги, она уставилась в загрузку лицензионной (ага, щщаз) оси, выведшей в итоге водружённую вчера, в прибухнутом состоянии, на рабочий стол картинку.
На ней в каком-то… Огромном помещении, с рисунками лабиринтов на стене, был изображён здоровенный, смотрящий в сторону чёрный дракон. На среднем плане, в красном платьишке и чёрных стилизованных сапожках и перчатках-наплечниках, стояла симпотичненькая шатенка с ковыряльником, каким-то фентезийно-широким полуторником, удерживаемом ею за спиною левой рукой. А на переднем, в правом-нижнем углу, из груды обломков торчало лезвие катаны.
«Принцесса мечей какая-то…» — нащупала она подходящие к этому рисунку слова в крутящемся в её голове абстрактном. Хмыкнула про себя, задумчиво, пытаясь прикинуть, как можно перенести понравившийся ей накануне, да и не отвратительный теперь, этот образ в окружающий её мир.
«Положим, лабиринт на фоне это в целом что-то происходящее. В нём мы поднаторели делать вид, что разбираемся, ограничивая восприятие стандартизованными формулировками. И настолько привыкли к ним, что пытаемся свести весь существующий мир до их количества. Мерзко, но имеет место быть,» — прикидывала для себя девушка, испытав ощущение гадости на языке от пронёсшихся последними мыслей и недовольно скривилась. — «Нет. Это неприятно. Лучше построить описание по-другому. Лабиринт — знакомое что-то, что может быть выявлено в мире и установлено. При этом, блуждая вниманием по знакомым контурам, кто-то пытается смотреть за его рамки/закономерности, а кто-то скатывается обратно. Причины у всех разные. Отчасти это, наверное, дело вкуса, желаний, готовности сделать шаг,» — она прислушалась к себе. Такая формулировка ей нравилась больше, и Саша решила продолжать в этом направлении. — «Вот дракон. Он чёрный, сильный. Какая-то сила, доступная для девушки на грани абстрактного, которая её саму не трогает. По причине предрасположенности к ней, или потому что она ею «овладела». Или временно дружит. Или хэ зх что ещё. Только вот, как бы овладеть ей, этой силой, хотя бы частично…» — она вздохнула. Последние интонации её мыслей были скорее мечтательно-вопросительными, и были направлены в Бесконечность. Ну, как она могла себе её представить.
Саша погоняла ощущение перетекания йынергии с правого полушария своей ауры в левое, представив в правой части плюс, а в левой минус. Затем из левой половины в правую, тем же методом. Получилось это при комбинировании сосредоточения как на «символах» процесса, так и на собственных ощущениях, с попыткой их подтолкнуть и на них влиять. То бишь нифига не сразу. Результаты ощущения процессов в ауре и теле были разные. Что-то множественно покалывало вне тела. Где-то это было плотнее. Ощущались какие-то формы, отрезки, начала чего-то. Саша различала, что улавливает множественные, неясные сигналы от своих структур, которые пока плохо интерпретировала. Девушка логично знала, что при дальнейшем дифференцировании восприятием ощущаемых ныне ею поверхностно нюансов, в спектре своей ауры-фигауры, в дальнейшем можно будет
