Биение истинного сердца - Айя Кот
До сознания доносится рычание, и Арсений вздрагивает, роняя тарелку в раковину, и открывает глаза. С опаской он поворачивает голову и натыкается на разъярённый взгляд Есении, которая уже не сидит на диване. Она на нём стоит и кажется, что вот-вот прыгнет, атакуя. Шерсть стоит дыбом, угрожающее рычание не прекращается, а в глазах так и читается «не лезь — убью». Сглотнув, Арсений отворачивается к раковине, в которой теперь лежат осколки.
— Я не хотел. — Арсений подрагивающими руками откладывает губку в сторону и выключает воду. — Точнее… Я просто хотел регистрацию посмотреть. Я дальше и не умею, если честно…
А если уж совсем честно, то Арсеньев шок в шоке. Он знает о возможности вытягивать из магов или фамильяров воспоминания, но это удел Судей. Стражи обычно подобное не практикуют без излишней необходимости, да и умеют немногие. Арсений хмурится, начиная собирать осколки. Из тех, кого он знает, не считая самого — важный палец вверх — Петра Алексеевича, такое точно умеет Серёжа. Арсений его в работе не видел, зато слышал потом рассказ о том, как это было тяжело, ведь допрашиваемые не дураки: закрываются, запутывают, всеми силами сбивают концентрацию мага. И Серёжа так-то с третьим рангом на тяжесть жаловался, а Арсений даже при всём своём желании превысить полномочия не сможет.
— Вы это… — Арсений берёт ещё один осколок, стараясь унять дрожь в руках. — Простите. Я правда не знаю, как это получилось. Хотел одно посмотреть, а получилось… — Он вздыхает. — Конечно же, я мог просто спросить, но я всё ещё не понимаю, как с вами общаться.
Арсений опасливо поворачивает голову, ожидая увидеть всё ещё ужасно злющую кошку, однако та уже снова сидит, немного склонив голову на бок, словно что-то спрашивая. Возможно, об умственных способностях Арсения. Возможно, ей самой стало интересно, как же так вышло. Арсений в кошачьих взглядах не особо разбирается. Зато понимает, что хочется пройтись рукой по шерсти, чтобы окончательно пригладить её, а то всё ещё немного топорщится. И глаза её… Арсений вновь залипает, проваливаясь в какую-то бескрайнюю бездну. Внутри разгорается что-то странное, похожее на смесь тревоги и бесконечной нежности, словно Есения не просто боевая кошка с характером, а ещё и верная спутница. Не враг. Всего лишь хочет, чтобы не лезли без разрешения.
Кошка тихонько мявкает, и Арсений ойкает, смотря на свой палец, по которому бежит струйка крови и капает на дно раковины. Осколок с неприятным звуком падает следом, а Арсений поднимает палец выше, рассматривая масштаб трагедии. Полоснул он себя знатно. Прямо от кончика указательного и до ладони. Как только умудрился? Тернитасов вздыхает и тянется к шкафчику с аптечкой, мысленно пытаясь остановить кровь. Залечит завтра у Костина. Сам всё равно не справится. Он ставит аптечку слева от раковины и включает воду, чтобы промыть рану, и просто смыть кровь с пальцев и ладони.
Справа на стол приземляется кошка с недовольным урчанием, и Арсений вздрагивает от неожиданности, прижимая раненую конечность к себе, на которую тут же ложится огромная лапа и тянет на себя. Достаточно деликатно, но весьма настойчиво упираясь когтями в кожу, не раня её. Арсений, нехотя, отнимает от себя руку и слегка вытягивает, позволяя кошке посмотреть на рану.
— Ты чего? — Арсений переводит взгляд с кошки на палец и обратно, даже не замечая, как в своей ошарашенности перешёл на «ты». — Я щас замотаю и разогрею что-нибудь. Ты же не будешь меня из-за этого есть?
Кошка вздыхает настолько тяжело, насколько это вообще возможно, и недовольно мявкает. Вероятнее всего, там было что-то на сильно нецензурном, но Арсений, к счастью, не разбирается в кошачьем. Он смотрит на палец, с которого начинает сильнее капать, но уже на стол, и задерживает дыхание, опасаясь за сохранность своей конечности. Лапа у Есении тяжёлая и от неё исходит тепло, которое бежит по венам прямиком к ране, окутывая её. Арсений замирает, наблюдая, как кровь перестаёт бежать из раны и её края стягиваются. Волшебство в его наичистейшем виде. Даже трюки с огнём на ладони не так эффектны, как моментальная регенерация.
— Спасибо… — Арсений смотрит на целый палец, а затем переводит взгляд на Есению, которая слегка качает головой, убирает лапу, спрыгивает со стола и идёт к холодильнику.
Главный офис Стражей Тьмы. Кабинет боевых магов. Всё-таки почти день.
— Птахов! — Всеволод отрывается от монитора. — Светлые ведьму потеряли.
— А ты должность щас потеряешь. — Птахов недовольно смотрит на Всеволода. — Нормально сообщай.
— Никита Леонович, поступил сигнал от Светлых. — Всеволод, закатив глаза, полностью разворачивается к своему начальнику. — Примерно в семь утра из комнаты для допроса сбежала Тёмная ведьма, обвиняемая в несанкционированном наложении поноса.
— Почему только сейчас сообщили? — Птахов возвращает внимание к монитору.
— Думали, что успеют перехватить.
— Идиоты. — Птахов качает головой. — Предупреди патрули и собери свободных ребят. Сгоняйте к Светлым, выясните, что происходит и ищите. Выполняй.
— Есть, Никита Леонович. — Всеволод с крайне недовольным выражением лица встаёт из-за стола и идёт к выходу.
— Пусть заодно отправят отчёт по потасовке на улице. Достали задерживать.
Птахов дожидается, когда Всеволод выйдет из кабинета, и открывает базу данных. От Светлых сбегают только вне стен офиса. Он открывает отчёты за последнюю неделю и, тяжело вздыхая, пролистывает ниже. Ведьма, которую они поймали, вызывала интерес только в вопросах разрешения запора. Дохлая, седьмой ранг всего. Без заклинаний
