Биение истинного сердца - Айя Кот

— Собирайтесь. — Арсений усмехается, обнимая Есению. — Мы летим домой. На Буян.

[1] С юга на восток летит лепесток. Ветер изнутри на себе его прокати. Три слезинки, две песчинки. И комочек пыльцы с лапки доброй пчелы. Лишь коснёшься меня ты, силой будь моей внутри.

Глава 26. О подготовке, внезапной атаке и полёте

Избушка Яги. Вечерело.

— Вот так и думал, что это вы тут набедокурили! — Серёжа забирает у Арсения карту, разворачивается, чтобы уйти из комнаты, и стучит по одной из стен костяшками. — Эй, пернатая, встань, разомнись. А то небось окорочка затекли все.

— Я это… — Дима как-то слишком задумчиво опускает взгляд. — Не полечу, короче.

— Чагой-то? — Серёжа аж разворачивается обратно и хватается рукой за стенку, чтобы удержать равновесие, ибо избушка послушно начала подниматься.

Арсений лишь крепче прижимает к себе Есению, тихо радуясь тому, что они сидят. Подъём избушки ему доводилось видеть только снаружи и всего пару раз, потому что Ёкки не таскал её на Большую Землю, а на Буяне Арсений бывал не так часто и в основном быстрыми набегами: что-то передать, что-то забрать, попить чаю и вновь воевать. В целом, зрелище не сильно впечатляющее для того, кто сам ставил эксперимент за экспериментом в попытках понять этот мир и приручить. Она сначала вытаскивала из-под себя одну ногу, затем вторую и выпрямлялась. Внутри, естественно покачивало, а снаружи просто дом на окорочках. Обычное дело.

— Да Машуня тут. — Дима коротко вздыхает и жалобно смотрит на остальных. — Ну не могу я её оставить, мужики. И дама. А с собой тащить… Ну чего ей там делать? Она хоть и дальняя родственница Буяновских, но здешнего в ней намного больше. Привыкла. Да и на меня Буяновские всегда криво поглядывали. Не нравится им живая мертвечина…

— Оставайся. — Арсений с улыбкой кивает, не давая остальным ничего возразить. — Я, кажется, могу сделать так, чтобы остров видели только те, в ком течёт Буяновская кровь. Ну… Чтобы вновь его не закупоривать. И можно было прилетать туда. — Он немного виновато жмёт плечами.

Ласковый ветерок, который бывает только на Буяне, забирается во влажные волосы, высушивая их. Здесь даже солнце светит немного иначе, чем на Большой Земле. Арсений глубоко вдыхает и поднимает голову, щурясь из-за яркого света. Тело немного ноет после перемещения, омрачая короткий отдых, но это всё равно лучше, чем прятаться в очередной грязной и холодной яме посреди леса, в ожидании очередного мага, желающего полакомиться дешёвой энергией дикарей.

— Держи.

Арсений переводит взгляд на Ёкки, который протягивает ему небольшой стеклянный бутылёк, и берёт его в руки, тут же открывая и делая маленький глоток. По телу моментально прокатывается волна тепла, расслабляя мышцы и снимая раздражающую боль. На секунду Арсений прикрывает глаза и закрывает бутылёк, а затем вновь смотрит на Ёкки.

— Мне нужен меч.

— Сходи в избушку и выбери. — Ёкки жмёт плечами, лениво скользя глазами по каменистому пляжу.

— Там обычные. — Арсений качает головой. — Сколько Горынычу осталось до первого перевоплощения?

— Не более двадцати закатов. Он ранний. Даже очень.

— Мощь обретёт?

— А я почём знаю? — Ёкки разводит руки в стороны.

— Нужно выпарить кровь, извлечь из неё железо и выплавить меч. — Арсений тянется к кожаному мешку, достаёт из него сосуд с алой жидкостью и протягивает Ёкки.

— Всегда говорил, что твои перемещения до добра не доведут. — Ёкки качает головой, но сосуд всё же берёт, придирчиво осматривая его.

— Мне нужно знать, сколько получится из этого. — Арсений кивает на сосуд и переводит взгляд на бескрайний океан.

— Нельзя такими вещами баловать.

Арсений тихо усмехается, не собираясь спорить. Ёкки всё равно сделает то, что требуется. И не ему сейчас рассуждать о морали ведения войн. Нет там её. Как и правил. А вот нападения исподтишка, предательства, ненависть, нескрываемая кровожадность во взгляде, когда выкручиваешь противнику внутренности, заставляя страдать, заговорённое железо и много чего ещё, рядом не стоявшего с моралью, — есть. И меч, выкованный из крови магов, из их силы и мощи — не самое страшное, что можно увидеть и почувствовать на Большой Земле.

— Передашь котёнке игрушку? — Арсений со всей осторожностью и нежностью достаёт из мешка чучело мыши, ведёт пальцем по его голове и протягивает Ёкки.

— Оставил бы ты её в покое, а. — Ёкки кривится, забирая игрушку. — На кой в неё силу свою вложил, окаянный? Всем известно, что к добру это не приводит! Нельзя, понимаешь? Нельзя не окрепших детей обрекать на взрослые тяжбы! Иди, забери, пока не поздно! Уж лучше сейчас больно ей сделать, чем в будущем погубить!

— Я видел наше будущее. — Арсений качает головой, мысленно отгоняя солёные волны, которые начинали подбираться к их ногам, учуяв энергетические перекосы. — Светлое. Равное. На Большой Земле.

— Видел он! — Ёкки, всплеснув руками, обходит Арсения так, чтобы смотреть ему в глаза. — Это могло быть видение совсем не про Эну! Мало ли, как она будет выглядеть человеком! К тому же, ты видел до того, как силу вложил! А будущее — это тонкая материя, которая может в любой момент измениться! Опомнись, Верум Люмен Тэнэбрис! Вернись на Буян, оставь Большую Землю, нечего там порядки наводить, пусть сами разбираются! А ты здесь, в спокойствии и тишине твори всё, что угодно.

— С Буяном я закончил. — Арсений неуютно ведёт плечами. Полная форма имени из уст Ёкки звучала слишком уж осуждающе, словно тот отчаянно пытался напомнить о том, кто он есть на самом деле. — И сейчас мы закончили. Зови, если будет нужно.

Арсений разворачивается и уходит в сторону скал, за которыми организовал себе место для безопасного мгновенного перемещения. Невидимое для остальных жителей Буяна, недоступное, без случайной растительности и каких-либо насекомых, максимально стабильное во времени и пространстве. А внутри словно что-то разъедает. Как одно из зелий Ёкки, которое если пролить куда-то, то на месте тут же образуется шипящая дыра…

— Арсений? — Есения обеспокоенно касается рукой его щеки, позволяя наконец сфокусироваться на глазах.

— Всё в порядке. — Арсений слабо улыбается, осматриваясь вокруг. Остальные, кажется, даже не заметили его выпадения в воспоминания.

— Что значит «с Буяном закончил»? — Есения