Жуткая история. Кот - Ксения Горькая

– Ён, Трэй и Хёну – возвращайтесь в библиотеку. Хёну, – Тэхо положил руку ему на плечо и мягко улыбнулся, – аккуратнее с прикосновениями.

Хёну как под конвоем вышел в коридор, и дверь за ними закрылась, щелкнув замочным механизмом. Появилось пренеприятное ощущение, что за этими дверьми сейчас будет решаться его судьба. Чтобы хоть как-то отвлечься от этих мыслей, он обернулся к Трэю и спросил:

– Разве мименгви – не злой дух?

Ён, который шел перед ними, оглянулся на Трэя с сочувствующим выражением лица и бархатно рассмеялся. Трэй терпеливо разъяснил:

– На самом деле Тэхо так назвал меня в шутку – я инчхесин, как и ты. Мименгви в моем случае – что-то вроде прозвища, которое я получил от ребятни.

Ха. Сложно представить почему. Хёну едва смог сдержать саркастичную усмешку.

– Мименгви – это блуждающие духи тех, кто погиб преждевременной насильственной смертью. Злые или добрые – не более чем человеческая условность. То, кем ты являешься, определяется твоими действиями, а не твоей «природой», – он изобразил пальцами невидимые кавычки.

Хёну закивал, а потом подумал еще немного и тихо произнес, ни к кому конкретно не обращаясь:

– Я ведь не сделал ничего плохого, правда?

Ён переглянулся с Трэем и потрепал Хёну по волосам.

– Конечно, нет. Не переживай, тут тебе ничего не угрожает.

Едва дослушав Ёна, он снова услышал внутри голос.

– Если эта сила проявляется только через прикосновения – это довольно просто контролировать.

– Да. Кроме того, Трэй смог его выключить.

– Понятия не имею. Потребуется время, чтобы выяснить это.

– Представляй он угрозу, Минсу бы не сказал мне привести его сюда.

Странно, но Кай вроде как… защищает его? Хёну почувствовал благодарность.

– Возможно, стоит изолировать его, пока не разберемся как следует.

Благодарность как ветром сдуло.

Они вернулись в библиотеку – на радость ребятам, которые тут же обступили их гурьбой. Пока они наперебой задавали вопросы, Хёну смотрел в их лица – почти все тут были молодыми: навскидку до тридцати лет. Интересно, почему так? Было несколько детей: двое совсем маленьких – очень похожие девочка и мальчик лет шести-семи, и еще двое подростков – парней лет десяти-двенадцати. Красивая девушка с каштановыми волосами каре, чем-то напоминающая Тиен, помахала рукой, привлекая его внимание, и спросила:

– Слушай, а вдруг ты можешь общаться с животными?

Ну, если считать пьяных в сопли людей, которых он каждую пятницу и субботу под утро выпроваживал из раменной, за животных, то да, определенно.

Она ухватила его за руку и потащила за собой. Хёну на мгновение испугался, что сейчас все начнется опять, и оглянулся на Трэя, но тот спокойно кивнул, дав знак, что все в порядке. Хёну успел только слегка лизнуть ее энергию – она скакала как синусоида, от печали к радости и к безусловной любви ко всем, кто ее окружал. Девушка привела их к диванчику, на котором с чрезвычайно деловитым видом возлежал огромный белый самоед.

– Это Тхэбэк. А я Ван, я тонмульсин[8], – девушка указала поочередно на пса и на себя, а потом указала на Ли, обращаясь к псу, – а это – Хёну.

– Тхэбэк и Ван, приятно познакомиться, – Хёну улыбнулся. Большая белая гора и облако.

Тхэбэк вальяжно поднялся и обошел Хёну вокруг, а потом коротко тявкнул и ткнулся мокрым черным носом ему в ладонь. Ван звонко рассмеялась.

– Да ну? Нечасто от тебя такое услышишь.

Тхэбэк склонил голову набок и, глядя на Ван, издал звук, похожий на собачье ворчание. Хёну широко улыбался, наблюдая за их общением.

– То есть вы понимаете друг друга? А что он сказал? – Хёну радовался как ребенок и, похоже, второй раз за день (первый раз был, когда он увидел Риена) был крайне впечатлен. Ён тихонько посмеивался, наблюдая за ними.

– О, а ты его не понимаешь? Жаль, – если она и расстроилась, то буквально на секунду, а потом снова широко улыбнулась. – Он сказал, что ты очень хорошо пахнешь. А потом – что он вообще-то всегда вежлив с новоприбывшими и чтоб я на него не наговаривала.

Хёну присел на корточки и принялся гладить пса – он души не чаял в животных. Тхэбэк прикрыл глаза и завилял хвостом – и хоть Хёну точно не знал, что именно он подумал, но, судя по всему, ему нравилось.

– Хёну! – два звонких детских голоса позвали его одновременно.

Он повернул голову, пытаясь найти источник звука, и вдруг увидел переплетенные пальцы Ёна и Трэя прямо на уровне своих глаз.

Интересно.

Из толпы показалась маленькая девочка, которая за руку тянула за собой мальчика такого же возраста. У них обоих были золотые кудри – у девочки чуть длиннее – и красивые, абсолютно одинаковые зеленые глаза. Девочка, видимо, была у них за главного, так как уверенно произнесла:

– Хёну, это Хоа, а я – Мэй. Мы близнецы, – она как взрослая протянула руку для рукопожатия, и Хёну аккуратно сжал ее ладошку.

Хоа и Мэй, забавно – и то, и другое имя буквально означают «цветок».

Хёну посмотрел на мальчика – тот большую часть времени смотрел в пол, только иногда покрепче перехватывая руку сестры. «Может быть, стесняется», – подумал он.

– Я не стесняюсь, – голос мальчика был негромким и абсолютно ровным. – Просто тут слишком много чужих мыслей, и мне бывает непросто сосредоточиться.

Хёну на секунду застыл. Ему показалось, что все мысли, которым не стоит сейчас появляться в его голове, – пронеслись там за секунду. Голос Кая… Он лихорадочно пытался сообразить, о чем можно подумать, чтобы отвлечься, но мальчик прервал его панику.

– Если ты не хочешь, я не буду это делать, не переживай. Я знаю, что это мало кому нравится.

Хёну благодарно закивал мальчику и сразу же получил второй удар под дых от его сестры.

– Хёну, а чего ты так боишься?

Он поднял глаза на Ёна в поисках поддержки, и тот сразу же пришел ему на выручку.

– Хёну не привык находиться в толпе, – мягко сказал он, – кроме того, он пришел к нам только вчера, представляешь, сколько информации на него свалилось?

Девочка задумчиво закивала, соглашаясь.

В этот момент из-за спины Трэя показался Ёджун.

– Тэхо сказал мне позвать вас. Идем?

Пока они поднимались по широкой главной лестнице наверх, Хёну прицепился к Ёну с расспросами.

– Ён, а почему они все дети? Или очень молодые?

– Душа почти всегда остается молодой, – он пожал плечами, – иногда встречаются взрослые и пожилые духи, но чаще всего душа замирает