Жуткая история. Кот - Ксения Горькая

– Что-то не так? – тот успокаивающе погладил внешнюю сторону ладони большим пальцем.

Хёну несколько секунд смотрел на его профиль, после чего открыто признался:

– Знаешь, когда ты делаешь что-то подобное, я начинаю сомневаться, что ты на самом деле ничего не чувствуешь.

У Кая на это только едва заметно дрогнул уголок губ.

Хёну продолжил:

– Я не очень хорошо себя чувствую в больших скоплениях людей в тесных помещениях. Не уверен, что смогу сконцентрироваться на питании… в месте вроде этого, – он разжал кулак и перевернул ладонь, переплетая пальцы с пальцами Кая.

– Мы попробуем, ладно? Если не получится, придумаем что-то еще, – мягкость в его голосе буквально обволакивала.

– Да… хорошо.

Что заставляло его вести себя подобным образом?

Хёну на самом деле ставил в тупик этот вопрос. Он не использовал силу – ничего подобного. Просто касался его руки. Но то, как говорил Кай, и близко не стояло с безразличием. Или у него уже крыша поехала и он выдает желаемое за действительное?

Хёну продолжал скользить глазами по его лицу, слегка повернув голову. Если его теория про кота и хозяина была верна, выходит, что внешность Кая – один в один его собственная внешность из прошлой жизни.

Какой-то новый уровень самовлюбленности.

Он улыбнулся уголком губ.

Если отбросить шутки в сторону, – полностью осознать что-то подобное практически невозможно, – Кай сейчас воспринимается неотделимым от этой внешности. Так уж работает человеческий мозг – можно сколько угодно говорить про достоинства души, но других людей мы так или иначе воспринимаем целиком: с их внешностью, внутренним миром и поведением. Все сразу. Так что ничего «своего», глядя на этот красивый точеный профиль, Хёну не ощущал. Все это уже давно принадлежит Каю.

Что касается самой истории про кота и хозяина… Хёну не давал покоя один вопрос.

Почему Кай его не узнал?

Не то чтобы его это как-то обижало, просто… Он ведь видел душу своего хозяина, когда был котом, разве нет? И почувствовал душу Хёну, когда воскрешал его. Но не узнал. Точнее, Хёну предполагает это, исходя из сказанного Минсу, – что Кай не собирается ничего делать со своей распадающейся личностью. Не хотелось бы преувеличивать собственную важность, но если все это действительно так и судьба свела их снова спустя столько лет, неужели это не стоит того, чтобы бороться? Хотя бы попробовать что-то изменить?

Про себя Хёну давно решил, что не собирается отступать. А Кай как будто просто плывет по течению.

Он одернул себя. Все же он предполагает слишком много – информации катастрофически не хватает. Лучше бы ему не пытаться угадать мотивы других, это крайне неблагодарное дело.

За размышлениями он сам не заметил, как сдвинулся на своем сиденье в сторону Кая, по-прежнему переплетая их пальцы. Похоже, тело само неосознанно пыталось стать ближе к нему. Они тем временем уже въехали в город и петляли по вечерним улицам. Солнце село, зажглись первые фонари и иллюминация магазинов и кафе. Сегодня было довольно тепло, поэтому многие вышли на улицу, чтобы прогуляться. Пока они ехали от окраины к центру, людей на тротуарах становилось все больше. Летние веранды ресторанов полнились большими компаниями и парочками, восстанавливающими силы после работы и учебы за непринужденными беседами, вкусной едой и алкоголем. В магазинчиках тоже было оживленно – их двери были открыты нараспашку, приглашая посетителей в уютные цветные комнатки, тесно заставленные витринами с безделушками. Кое-где играли уличные музыканты и зажигали танцоры, собирая вокруг себя толпу наблюдателей и зевак. Пешеходные улочки пестрили обилием мигающих неоновых вывесок и броских рекламных стендов, некоторые магазины выставляли витрины с товарами прямо на тротуар, чтобы привлечь побольше покупателей. Тут и там стояли цветастые тележки с уличной едой, образовывая небольшие заторы и дразня аппетитными ароматами.

Хёну всей душой любил летние вечера в городе. Несмотря на толпу, было в них что-то чарующее. В них была жизнь. Он был рад снова увидеть это. Почувствовать себя частью большого дышащего города. Его губы тронула легкая улыбка.

– Кажется, тебе нравится здесь, – Кай задержал на нем заинтересованный взгляд.

– Да… Разве не здорово? – Хёну указал на двухэтажный ресторанчик: весь его фасад и веранда второго этажа были увешаны мелкими желтыми лампочками, двери и панорамные окна были распахнуты, проливая на улицу звуки живой джазовой музыки.

– Здорово, – негромко ответил Кай, украдкой наблюдая за тем, как улыбающийся Хёну снова прилипает к окну.

Дорога тоже была довольно загруженной – не все ехали на метро и общественном транспорте – многие, так же, как они, приехали на машине. Но это давало Хёну лишнюю возможность позалипать в окно, так что он был даже рад. Когда машина остановилась на светофоре, он, почувствовав внезапный порыв и чуть ослабив ремень безопасности, потянулся к Каю и чмокнул его в щеку.

– Что это вдруг… – показалось, тот даже немного смутился.

– От переизбытка чувств, – Хёну невинно пожал плечами.

Они приехали на Итэвон. Кай довольно долго искал, где припарковаться, но в итоге смирился и заехал на подземную парковку большого торгового центра.

– Придется немного прогуляться, – он отстегнул ремень безопасности и взглянул на Хёну.

Тот тоже отстегнулся и сейчас как раз прокручивал в голове сказанные тем самым утром слова Кая. Он тогда говорил, что позволит ему выражать чувства как угодно. Но может ли Хёну на самом деле?..

Не попробуешь – не узнаешь.

Он сжал руку Кая и качнулся вперед, опуская взгляд на его губы и через мгновение накрывая их своим ртом. Он намеренно не использовал силу, чтобы дать Каю понять, что делает это потому, что хочет, не прикрываясь никакими другими причинами. В животе сладко тянуло от волнения, когда Кай спустя пару мгновений замешательства мягко ответил на поцелуй. Движения его губ и языка были ласковыми и неспешными; мучительно нежный долгий поцелуй. Спустя какое-то время он погладил Хёну по щеке свободной рукой и, слегка отстранившись, шепнул ему в губы:

– Я не против провести так хоть всю ночь, но, кажется, у нас еще есть дела?

– Ага, – тот на секунду встретился с ним затуманенным взглядом, а потом закрыл глаза и снова поцеловал. Коротко, но требовательно. – Пошли, – еще поцелуй. Его губы растянулись в счастливой улыбке. – Все, я себя контролирую.

Он отстранился с закрытыми глазами и глубоко вздохнул, а потом, словно извиняясь, посмотрел на Кая и вышел из машины.

Кай облизнул губы, задумчиво сжал ладонь, в которой только что была рука Хёну, и вышел следом за ним.

Свежий воздух отрезвлял; оказавшись