Судьба наёмника - Сергей Воронов
— Меня зовут Хазард, я почётный гость. — Хазард не сбавил шага, он совершенно не хотел драться со стражей королевской семьи, но был готов, если понадобится.
— Церемония началась, ты опоздал. — отчеканил один из воинов сделав шаг вперед. Стража у дверей скрестила оружие, перекрывая вход, а стоящие у лестницы воины направили лезвия в сторону Хазарда. И чем ближе подходил наемник, тем отчётливее стражи готовились к бою.
Подойдя на дистанцию чуть больше той, которую можно покрыть в выпаде с места, Хазард остановился.
— Вы не пропустите меня?
— Тебе сказали, церемония уже началась. Ты опоздал, и мы никого не пропустим.
Должно быть, кто — то из наблюдающих с башни сообщил о происходящем и маленькая дверь внутри больших ворот открылась.
— Наёмник. — Одетый в роскошный камзол с воротником из шерсти волка, чья голова покоилась на плече воина, Сэймар гордо и спокойно спускался по лестнице. В отличие от встречи в Тенистой топи, сегодня Северный волк не скрывал сияющего ледяным светом клыка на шее. — все думали, ты решил покинуть Войтэс.
— Ещё нет.
Спустившись к воинам у лестницы, Сэймар улыбнулся, посмотрев на стражу его лицо стало крайне серьёзным.
— Пропустите этого человека. Без его доблести великое событие этого дня стало бы невозможным. — вернув взгляд к Хазарду, Сэймар улыбнулся, его лицо смягчилось, но взгляд остался напряжённым
— Оружие на церемонии запрещено. Более того, мы уже обсуждали это. Оставь «Ветер войны» добровольно, я не хочу омрачать такой день твоей кровью, наемник.
Сделав шаг назад, Хазард обнажил меч и воткнул его в землю перед собой. Кинув ножны рядом с клинком, он прошел мимо Сэймара, отошедшего в сторону.
Храм встретил Хазарда приятной полумглой. Уходящие вверх своды, терялись во мраке. Тяжёлые занавесы защищали помещение от света, льющегося через окна. Множество свечей на разной высоте, словно удерживали темноту навесу, не давая ей обрушится на присутствующих всепоглощающим потоком.
Длинные лавы тянулись почти на всю ширину храма и были полностью заняты. Все люди с замиранием сердца смотрели вперед, где располагался помост. На нём, в окружении свечей стояли Фэритика и Рэмас. От лёгкого танца пламени свечей, бело — голубая ткань, из которого было сделано платье принцессы, блестела россыпью звёзд, как утреннее небо в ожидании восхода солнца. Ее открытые плечи и голову покрывала голубая вуаль, с легкими росчерками розового и оранжевого цвета.
Костюм Рэмаса был в привычных Войтэсу черно-золотых цветах. Смесь брони и праздничного камзола, облегающего тело. Эстетика и воинственность соединялись в его одежде. Кожаные пластины напоминали чешуйки брони, но их мягкость, тонкость и то, как они прилегали к телу, давали понять, что это больше украшение, чем готовая к бою броня.
Маски на будущих супругах были сняты. Церемония переходила от общего почитания земли и неба к конкретным, стоящим перед алтарём людям.
Стоило Хазарду сделать несколько шагов в их сторону, и внимание быстро начало переходить на него. В первую очередь, разумеется, стражников. Наконечники стрел блеснули в темноте позади алтаря.
Фэритика и Рэмас также вскоре обратили на него свой взор.
— Хазард? — услышал наёмник взволнованный голос принцессы.
Принц Рэмас сделал быстрое движение рукой, которое наёмник расценил, как «не стрелять» и надеялся, что правильно его понял.
— Фэритика. — обратился Хазард подходя.
Он чувствовал, как всё больше людей на него смотрит, видел, как в свете огня свечи злобно блеснул взгляд Рэмаса, слышал голоса Кирена, Милеса, и Энрика сидящих на первом ряду и был уверен, что Эйлин вновь обратилась к духам, а Артира, перестав смотреть сквозь него, наконец посмотрела на него прямо, но все это не имело для него сейчас никакого значения. Сейчас, всё, что для него было важным, это реакция Фэритики.
Принцесса с мольбой посмотрела на будущего мужа и что-то шепнув, отошла от него ближе к Хазарду. Друг от друга их отделяли всего несколько шагов, три ступеньки и двое стражников, но сейчас все это ощущалось бездонной пропастью, которую Хазардбыл готов преодолеть.
— Фэритика, я здесь ради тебя. — наемник взглянул в глаза принцессы, — Знаю, что я всего лишь наёмник, но в отличии от многих других, для меня ты не только принцесса. Ты та, ради которой я готов жить, убивать и умирать. Показав, что в нашей жестокой жизни среди горе и страданий есть что — то, кроме войны, теперь и я хочу показать тебе, что не все люди относятся к тебе только, как к титулу, как к инструменту, ради своих целей. Что тебя любят. Я тебя люблю. — Хазард знал, что его монолог в любой момент может прервать стрела, но страх смерти уже давно выветрился из его сердца, оставив только страх потерять жизнь, вместе с ней. Наёмник протянул к девушке руку. — Давай научимся жить, отринув прошлое и те, кто мы есть. Уйдём отсюда. Вместе.
— Наёмник! — грубый голос Рэмаса казалось, заставил содрогнуться весь зал, но не Хазарда.
— Прошу тебя, позволь мне. — Фэритика повернулась к принцу, несмотря на просьбу в словах, её тон был спокоен и уверен, возможно, именно это на мгновение ввело Рэмаса в ступор. — Благодаря нему я сейчас стою здесь.
Ещё немного поколебавшись Рэмас ненадолго отступил. Фэритика повернулась к Хазарду, тяжело сглотнув слёзы.
— Нет, Хазард. — обратилась к нему Фэритика. Не девушка, а будущая королева. Холодная, как ветер с вершины гор Войтэсаи такая же неумолимая. — Я тронута твоим словами. И ты прав, многие видят во мне титул. Мои люди, доверившие свою жизнь, видят в моем титуле шанс на свое спасение. Союзники и враги видят в моем титуле надежду и опасность. А я вижу в нем свою судьбу. — Сквозь жестокий и холодный образ прорвалась единственная горькая и горячая слеза, — не я её выбрала, но именно мне играть эту роль до конца. Ради этого ты рисковал своей жизнью, как и многие другие. Чтобы я стояла здесь. — Фэритика сделала шаг назад, к Рэмасу и Хазард чуть не бросился за ней, — рядом с этим мужчиной. И теперь, каждый из нас должен признать свою судьбу.
Хазард медленно опустил руку, протянутую к Фэритике в отчаянном жесте. Вместе с рукой, казалось и замолкает его сердце. Холодные слова, указывающие ему на его место, выбивали почву из под ног. Наёмник забывал, как дышать и не понимал, зачем теперь жить. Тяжёлый и долгий подъём к лучику надежды закончился мгновенным падением в вязкую, черную пропасть. Сжимающая разгорячённое сердце ещё сильнее, чем прежде.
Никаких мыслей, никаких целей или желаний, сознание упорно отказывалось искать хоть что-то,
