Геммы: комплект из 2 книг - Анна Коэн

Она ожидала, что Лес притащит бутыль, но он решил не мелочиться и взял бочонок высотой по колено.

– Это что?.. – оторопела она.

– Да медовуха же! – Он постучал пальцем себе по виску. – Чтобы голова не болела. Просто пей в меру.

Норма покраснела, вспоминая тот вопиющий случай собственной безответственности. А брат, как ни в чем не бывало, напевая, крутился у накрытого кружевной скатеркой стола, раскладывая закуски – фаршированные рубленым беконом запеченные картошины и крохотные пупырчатые огурчики. Похоже, Яшма не испытывал ни малейшей неловкости и действительно наслаждался возвращением на службу и встречей с Октавом. А ведь раньше он его терпеть не мог, не упускал случая поддеть, поставить на место! Видимо, то ранение многое изменило.

– За сыск! – поднял Лес чашечку с медовухой.

Норма и Октав вяло вторили ему. Лазурит искоса посмотрела на инквизитора. Он не выглядел ни раздраженным, ни высокомерным, как обычно, скорее несколько подавленным. То же подтверждало его слабое сияние шалфейного цвета с оранжевыми искрами тревоги.

Лес откусил ломоть от остывшей картошины и с набитым ртом произнес:

– Ну, чего молчишь, как на поминках? Излагай!

Октав, до того с подозрением вращавший чашечку в длинных пальцах, выпил медовуху и отставил ее в сторону. Норма отметила, что его рубцы стали заметно бледнее, и сама сжала кулаки на коленях.

– Как вы знаете, – начал Октав, – я совершил нападение на своего куратора.

– На полоумную душегубку, ты хотел сказать, – хмыкнул Лес.

– Тем не менее. Меня понизили и перевели к вам.

– Допустим. – Норма избегала смотреть на него прямо. – Но почему ты здесь, а не у себя дома?

– Это одно из условий моего наказания.

– Вот как. Жить как мы – это наказание.

– Норма, не заводись, – осадил ее Лестер. – Октав помог нам! И теперь он – один из нас.

«Как у тебя все просто!» – хотелось ей крикнуть, но вместо этого она впилась зубами в огурчик. Тот оказался жутко кислым и словно ущипнул Норму за язык.

– Но не это главное… – Октав говорил медленно, делая паузы, точно подбирая верные слова. – У нас будет новый куратор от Инквизиции, и я должен немедленно вас к нему сопроводить.

Лес едва не подавился.

– Сейчас, что ли?

– Нет, – поморщился Турмалин. – Я имел в виду, как только вы вернетесь из лазарета. Сходим завтра.

Норма отставила чашку.

– И кто это?

– Я сам не знаю. Но то, что сотворил Михаэль, чем бы это ни было, подняло волну, и теперь к нам будет особо пристальное внимание. Боюсь, нас ждут серьезные неприятности.

Она вновь скрестила руки, уже не стесняясь шрамов.

– Мы вообще-то уже получили задание. Причем от первых лиц Вотры.

Октав отвел взгляд.

– Не вынуждай меня говорить очевидные вещи вслух.

Она протяжно выдохнула. Ну, конечно, Внутренняя Церковь и Инквизиция всегда будут стоять у них за плечом. Что бы ты ни делал, что бы ни планировал, кому бы что ни обещал – как только услышишь их зов, у тебя не остается вариантов. Или можно сгинуть, как Илай и Диана. Глаза защипало от несправедливости и жалости к себе и всем вокруг, поэтому она засунула остатки огурца в рот и стала яростно жевать, чтобы отвлечься и не выставить себя чересчур чувствительной.

– Что есть, то есть, – пожал плечами Лес, снова наливая всем из бочонка. – Сначала сходим в Инквизицию, познакомимся. Не съедят же они нас? Если б хотели, оставили бы куратором Рахель.

– Да. – Норма постаралась незаметно смахнуть предательскую слезинку со скулы. – Хуже уже не будет.

Октав на это не ответил.

– Ну и вот, а потом двинем дальше разбираться с мануфактурой, – продолжал Лес деловито. Видать, ему нравилось распоряжаться, точно он тут главный. – Октав, ты как, с нами?

Турмалин покачал головой:

– Сначала мне нужно завершить одно задание полицмейстера. Бумажная работа, ничего такого, но не хочу отвлекаться, – тут же пояснил он. – Как только закончу, присоединюсь к вам.

– Если мы не управимся быстрее, – ткнул его кулаком в плечо Яшма, отчего Октав чуть поморщился, но возмущаться не стал.

Дальше разговор начал затухать, и Норма не нашла в себе сил его поддерживать. Она распрощалась с парнями и отправилась спать. Но, даже накрыв голову подушкой, она до глубокой ночи слышала, как посмеивается Лес и что-то бормочет в ответ Октав.

– Серафимы, дайте мне сил, – шепнула она, зажмурившись.

Пустая кровать Дианы темнела напротив неясным укором.

* * *

– А тебе нравилось быть инквизитором? – спросил Лес Октава, когда вся троица в нерешительности замерла напротив величественного здания с серым фасадом.

– Когда как, – отозвался тот. – Иногда это интересно, но чаще просто тяжело.

Лес не придумал смешного ответа, поэтому просто хмыкнул.

– Не будем терять время, – призвала Норма. Она изводилась с самого утра: то перевязывала ленту в косе, то одергивала манжеты, то поправляла мундир. Хорошо хоть ногти не грызла – от этой привычки ее отучили еще в монастыре. – Идем же!

И первая взбежала по ненавистным ступеням.

– Нужно сходить сначала в приемную Куприяна, – объяснял Октав на ходу, пока они пересекали холл с жутковатой мозаикой на полу. – Его ассистентка должна знать, кому нас поручили.

Он на мгновение задержал пальцы на столбе у начала перил, вздохнул и устремился наверх. Норма и Лес следом.

Неожиданно у входа в приемную Октава окликнули, а обернулись все трое. К ним приближался тот самый Экзекутор с подзорной трубой, что конвоировал их сюда почти месяц назад.

– Октав, ты как? Слышал, у тебя возникли проблемы.

Тон у него был участливый, несмотря на суровый вид.

– Вилем, – кивнул ему Турмалин, – отойдем в сторону?

Они удалились на несколько шагов и стали тихо переговариваться.

– Не думала, что у Октава есть друзья, – процедила Норма. – Как они его терпят?

Лес привычным жестом положил ей ладонь на макушку, хоть она была выше Дианы.

– Хватит его задирать.

– Это он меня всю жизнь задирал!

– А теперь не будет, или я отпинаю барчука. Довольна?

Норма фыркнула и тут же отвлеклась:

– О, смотри, там за столом сидит девушка. Может, она и есть ассистентка Главного нотариуса?

И правда: скрючившись, как улитка внутри своей раковины, на чудовищного вида стуле сидела рыжеволосая барышня, чахоточно бледная и сутулая. Впрочем, Лес успел заметить симпатичный острый носик и сосредоточенно закушенные розовые губки. Больше ничего не было видно, потому как она приникла лицом к странного вида механизму и крутила на нем какие-то ручки.

– Так пойдем поговорим, чего ждать-то.

Сестра было шикнула на него, но Лес слишком хотел отвлечься от тяжелых дум, которые нет-нет да поднимали голову.

Он быстрым шагом приблизился к столу, расслабленно прислонился к стоящей рядом картотеке, небрежным движением снял треуголку и махнул чубом.

– Ну, здравствуй, красавица. А не подскажешь, где нам отыскать ассистентку Куприяна Бехтерева?

По его плану она должна была оторваться от своего занятия, заметить его и смутиться. Потом взмахнуть ресницами и пролепетать что-то вроде: «Ой, да это же я! Чем вам помочь, сударь?» Обычно это работало со скромницами, коих он немало обаял во время своих тайных ночных вылазок из монастыря в Школярский округ. Там Лес встречал девиц из студиозусов, на которых рыженькая походила напряженной позой и сдвинутыми бровями. Отработанная стратегия.

Но она дала сбой.

Рыжуля еще сильнее насупилась и скрипнула зубами:

– Цыц! Я работаю.

Лес в недоумении переступил с ноги на ногу. Тут ему на помощь пришла Норма.

– Сударыня, – начала она, – вы не обессудьте, мы не хотели помешать, просто…

Тут инквизиторша все же изволила поднять голову. Сиреневые радужки только подчеркивали цвет ее волос.

– Я неясно выразилась? Вы, вообще, кто такие? Вам назначено? Нет? Ну так шагайте в отдел к операторам, пишите официальный запрос и ждите ответ, а потом… – Но вдруг она резко переменилась в лице, просияв: – Октавчик! Ну наконец-то!

Лес обернулся, не веря своим ушам. В проходе действительно стоял Турмалин, уложив треуголку на сгиб локтя. Он поприветствовал рыжую сдержанным кивком:

– Ноэль.

Та звучно хлопнула себя по лбу:

– Точно! Совсем из головы вылетело. Так эти, – она кивнула на Норму и Леса, – с тобой? Тогда все складывается. Погоди, у меня где-то тут было предписание…

Лес с трудом переваривал происходящее. Он-то привык думать, что желчный и высокомерный Октав ни с кем, кроме неуемного Илая, ни за что не сближался. А тут, куда