Телохранитель(ница) Его Светлейшества - Татьяна Рябинина
Да-да, именно который для мужчин, страдальчески морщилась Полина. Чтобы ездить верхом. Потому что в платье — неудобно!
Ей попытались всучить какую-то дурацкую амазонку, но она стояла на своем. Наверняка портновская банда составила о ней самое нелестное мнение, но ее это нисколько не волновало.
Сняв мерки и записав их, портной осторожно поинтересовался, будет ли игера заказывать платья.
— Еще как будет, — кивнула Полина и полезла в альбомы.
Слегка успокоенный, кутюрье подсказывал ей самые модные тенденции, и в результате совместными усилиями они выбрали с десяток моделей и ткани для них. Пообещав привезти наметки уже через несколько дней, портные уехали. Полина, почувствовавшая себя в своей излюбленной тряпичной стихии, с удивлением обнаружила, что день куда-то делся. Солнце свалилось за вершины деревьев, а слуга пришел доложить, что ужин подан.
Ни на скуку, ни на рефлексии времени не осталось. Вот что платьюшки делают с человеком!
---------------
*Отсылка к фильму Э. Рязанова «Служебный роман»
Глава 51
Платья были готовы уже через неделю, но они Полине оказались без особой надобности. Прямо как раньше заказы с маркетплейса. Львиная доля удовольствия в выборе и примерке. А как принесла домой, повесила в шкаф — когда еще очередь дойдет их выгулять. Вот до одной юбки так и не дошла, Полина до сих пор нет-нет да и вспоминала ее с сожалением.
Потому что красивая была юбка. А может, потому что незакрытый гештальт.
Главное — был готов мужской костюм, в который она просто влюбилась. Удобный, и сидел идеально. А еще Полине нравилось, что для его надевания не требовалась помощь Леллы.
Та вернулась из столицы вместе с дюжим гвардейцем, который привез увесистый мешочек денег и письмо от игремона. Джилиан сдержанно поздравлял Полину с прекрасным выбором и желал счастливой жизни на новом месте. К посланию прилагалась грамота на гербовой бумаге, свидетельствующая, что имение «Синее озеро» и все доходы от него принадлежат игере Полине Маверти на правах бессрочного наследуемого пользования.
Письмо ее расстроило. Конечно, она понимала: Джилиан не стал бы писать ничего личного, зная, что могут прочитать посторонние, но все равно эти несколько строк показались слишком уж сухим.
Правда, с какой стати ему писать что-то личное? Кому — Агаре-Кикиморе-Полине? Или Тариону? Тем более Эолка прочно взяла его в оборот. Как рассказала Лелла, ставки на нее в дворцовом тотализаторе выросли вдвое — против заграничных принцесс.
Еще раз для непонятливых: хрен с ними обоими! Лишь бы не сломал… хрен. Хотя если сломает — тем более хрен с ним. Если такой дурак — так ему и надо.
Работа всегда была лучшим средством от ненужных мыслей. Полина втянулась на удивление быстро. Каждое утро после завтрака садилась верхом на гнедого Хендрика и ехала туда, где требовался особый контроль, будь то деревня, фабрика или поле. Когда с Чейнером, когда одна.
Управляющий сначала был этому здорово не рад. И профессиональная ревность говорила, и раздражение, что в налаженный процесс суется дилетант. Но потом он оценил дотошность Полины, ее желание разобраться и научиться. И даже какие-то нотки уважения начали проскальзывать. Особенно когда та решила построить новое здание школы вместо прохудившегося сарая, где учились дети из всех деревень имения. А еще распорядилась выписать из города аж двух лекарей: одного в дом, а другого для крестьян. И жалованье им выделила очень даже приличное.
— Надеюсь, мы можем себе это позволить? — спросила с иронией, глядя на растерянно моргающего Чейнера.
— Еще и останется, — поклонился тот.
Ну а то! Полина не играла в азартные игры, не пила, не тратила деньги на любовниц, поэтому могла позволить себе очень многое. Одной ее дворцовой зарплаты хватило бы, чтобы заказывать платьица и туфельки если не каждый день, то через день точно. Она так и решила: придворные деньги на удовольствия, а доход от имения — на полезное.
Возвращаясь с «работы», Полина непременно делала крюк к лесному озеру, которое ее буквально очаровало. Оно действительно было синим — как лазурно-золотой шелк в ясную погоду и как кобальтовый бархат в пасмурную. Высокие ели стеной окружали его со всех сторон, отражаясь в неподвижной глади. А пахла вода… У озерной воды особый запах, непохожий на речную или морскую. Напоминало детство и такое же лесное озерко на даче под Выборгом.
Лето было в самом разгаре, поэтому Полина нашла себе удобное местечко для купания — там, где берег полого спускался к воде, с ровным песчаным дном. Заплывая на самую середину, она подолгу лежала на спине и смотрела на облака. Иногда накатывала грусть, но от нее удавалось отмахнуться.
Пока еще удавалось, а в будущее Полина не заглядывала. Больше думала о прошлом. Вспоминала свою прежнюю жизнь: Мишеньку, Олю и Тасю, работу, подружек. Без грусти и сожаления, просто перебирала события, как четки. Хотя бы уже потому, что в этой жизни у нее большого багажа воспоминаний еще не накопилось. Разве что позаимствованные у Гагары, но те были все-таки чужими.
По вечерам Полина переодевалась в какое-нибудь платье и ужинала при свечах. Иногда одна, иногда приезжали гости: не только соседи, но и из ближайшего города. Весть о молодой красивой игере, получившей высший орден из рук игремона и доходное имение в придачу, быстро разлетелась по округе. Как и то, что она сама занимается хозяйством.
Знатные холостяки не скрывали своего интереса, однако Полина держалась со всеми ровно и вежливо. Никто из претендентов не зацепил ее даже на полшишечки. Она понимала, что разочарованные и обиженные невниманием мужчины скоро начнут распускать о ней всевозможные слухи и сплетни, как уже делали раздраженные ее успехом женщины. Однако это не могло заставить ее выделить кого-то из них.
Нет, чисто физический интерес проскальзывал. Но в противоречие с желаниями молодого тела вступал жизненный опыт — он же здравый смысл.
Дура, говорил он, тебе здесь жить. А здесь — это тебе не там. Один неверный шаг, и репутация погублена. Подумай о детях, которым ты передашь титул.
Ну… если они, конечно, будут, а это пока оставалось глубоко под вопросом.
Так прошел месяц, другой, незаметно подступила осень. Приметы обещали скорое похолодание, и Полина решила искупаться в последний раз, хотя вода уже стала прохладной. Приехала
