Река Великая - Максим Николаевич Николаев
Через щелку в двери Нектарий выглянул на улицу. Электричество в древнем соборе уже не горело, светил только единственный фонарь над братским корпусом. Передохнув немного, они с Иваном снова взялись с двух сторон за тяжелую ношу.
По внешней лестнице идола в коробке затащили на галерею братского корпуса. Нектарий открыл дверь своей кельи и включил свет. Опустив коробку на пол, нищий оглядывал внутреннее убранство, что состояло всего из двух предметов: иконы Святой Троицы на белой стене и сундука с железной оковкой, который служил хозяину и сиденьем, и ложем, и хранилищем для немногих вещей.
Нектарий открыл его, достал наружу и поставил на пол пустой рюкзак «Ну погоди!», сложил рядом две куртки, школьный спортивный костюм черного цвета, тонкую стопку постельного белья, стопку белья нательного, старинный медный подсвечник и коробок с золотым узором, где хранился освященный в Афоне ладан, который передала ему когда-то подопечная «Верочки» от своей знакомой паломницы. Идола в картонной таре устроили лежмя на дно.
Хозяин стал укладывать обратно в сундук свой нехитрый скарб и краем глаза следил за гостем. Тот с беспокойством зашарил по карманам.
— Никак, что потерял?
— Мобильник. Обронил под рекой, наверно.
Нектарий бесшумно закрыл сундук и направился к выходу из кельи, под руку увлекая за собой напарника.
Они искали в кухонном коридоре, а потом в подвале, где не мыли и не подметали многие лета, и повсюду были влажная паутина и пыль. Нектарий водил лучом по каменному полу и невольно торопился, а попрошайка одергивал его взволнованным шепотом. Очень надобен был ему телефон.
У начала подземного хода низкорослый инок остановился и сделал вид, что прислушивается:
— Не слышал?
— Чего там?
— Как будто брат Осия, келарь наш. Зачем-то в кладовую пошел. Негоже, коли нас заметит. Ступай-ка ты, брате, дальше без меня. Я сторожем останусь. Ежель что, знак подам, чтоб ты свет загасил.
Обманщик взял у него из рук фонарь и пошел в тесный, пахнущий плесенью проход.
Вечор Нектарий взял из плотницкой подсобки молоток с зубилом и немало потрудился, прежде чем ему удалось извлечь несколько камней из кладки, которая за тысячу лет превратилась в сплошную глыбу. Когда он укладывал шашки в сделанную им нишу, то насчитал их шестьдесят три штуки, и молил Господа о том, чтобы заряда хватило. На непредвиденный случай в кармане вместе со спичками лежал нож.
Человек уходил всё дальше в глубину подземелья. Спичка чиркнула и выхватила из тьмы белую сжатую кисть маленькой Нектариевой руки и четки на запястье. Прежде чем броситься вверх по лестнице, он достал из-за пазухи и зашвырнул с размаху в жерло подземного хода кнопочный телефон, который еще на скамейке тиснул из кармана у лукавца.
Взрыв случился, когда он был уже в подвале монастыря. Каменная плита накренилась под ногами. Инок повалился ничком на пол и закрыл затылок ладонями. С потолка посыпалась штукатурка — и подумалось ему, что рушится братский корпус, и вместе с ним храм нелепый, но всё же святой, будет сейчас уничтожен его грешными руками. Господи помилуй! Он уткнулся лицом в пол и дрожащим тоненьким голоском забормотал молитву, ощущая на губах вкус пыли.
* * *
Пока улицы вдоль реки пустели, цены на съем в остальной части города взлетели до уровня черноморского курорта в сезон. Кроме псковичей, за дефицитные квадратные метры боролись между собой беженцы из деревень, кто позажиточней, и командированные в Псков медики, спасатели, сотрудники других служб. Со всего земного шара съехались ученые-герпетологи. Симпозиумы проходили в конференц-зале гостиницы «Рижской», не видавшей такого наплыва людей даже в международные Ганзейские дни, которые Псков успел принять перед самым ковидом.
Миллионеру Гринспону посчастливилось забронировать трехкомнатный люкс, который перед этим освободил замминистра МЧС, отбывший обратно к себе в столицу. Британец вместе с русской переводчицей уже прилетел в Питер и на завтра заказал билеты на маршрутку до Пскова.
В первый раз имя Гринспона Иван Сабанеев услышал на планерке еще в октябре, когда через нацбюро Интерпола псковичам сообщили, что известный подпольный коллекционер собирается посетить их город. Готовилась операция по задержанию со статусом международной. Со стороны Соединенного Королевства связь держала шеф-инспектор лондонской полиции Элизабет Николсон. Переписку с иностранкой, которая в первом же имейле потребовала от Russian confreres называть ее просто «Бетти», под контролем начальника вел Иван Сабанеев: он единственный в отделе имел «отлично» по английскому в институтском дипломе.
Элайджа Лесли Гринспон возглавлял в Британии крупный инвестиционный фонд, который унаследовал от отца, но главным делом жизни для него была охота за артефактами древней истории. Нелегальную коллекцию он держал в особняке в престижном пригороде британской столицы. Бетти Николсон уже несколько лет разрабатывала Гринспона, но получить ордер на обыск не было у нее даже в мечтах: богатей имел очень крепкие связи в верхах и был вхож чуть ли не в главный кабинет полиции Лондона.
В одном из своих писем Иван выразил удивление тем, что в таком цивилизованном и благополучном государстве, как Великобритания, коррупция цветет пышным цветом. Бетти ответила на это, что как раз в цивилизованных и благополучных странах, где полиция укомплектована кадрами, техникой и прочим необходимым, организованная преступность не может существовать без своих людей в органах. Англичанка даже предвидела те времена, когда каждый бандит будет носить в кармане полицейское удостоверение, и справедливо опасалась, что простому налогоплательщику такое положение вещей будет очень трудно объяснить.
При крупных сделках Элайджа Гринспон присутствовал лично. В прошлом году он увез с острова Ява в Индонезии драгоценную маску доколониальной эпохи, перед этим еще зачем-то побывал в Ватикане, а несколько лет назад приезжал в Москву за мечом Святого Бориса.
Новая сделка в стране готовилась при участии местного подпольного антиквара Анатолия Мордвина. Что у того намечается встреча с Гринспоном, рассказал один из его подручных, которого полицейские еще летом взяли с металлоискателем на «Линии Сталина» в Островском районе и под угрозой двухлетнего срока на строгаче заставили пойти на сотрудничество.
— Наш ОБЭП в курсе, через какие счета пойдет платеж? Или англичане?
— Там криптà Айрат, ее не отследишь, — отвечает Расулову начальник угро. — Наша задача — чтобы на момент задержания объект культурного наследия был в руках у англичан. Гринспон нас интересует в первую очередь.
Люкс в «Рижской» уже на прослушке, а на пульте наблюдения с завтрашнего дня будет
