Ночь упырей - Анастасия Александровна Андрианова

Мавна похолодела.

Иногда ей казалось, что она не до конца осознавала правду о нём. Будто бы всё «упыриное» было чем-то далёким, как в кино. Да, ты знаешь, что в фильмах и книгах есть такие существа, но как всерьёз поверить, что твой бывший почти-жених – один из них? Вера то накрывала её с головой, то ощущалась как далёкий морской прибой где-то на задворках разума. Чтобы полностью принять этого нового – настоящего – Варде, ей определённо требовалось больше времени.

– Как я могу тебе её дать? – спросила она.

Краем глаза Мавна видела, что Смородник где-то нашёл телефон Варде в зелёном чехле с лягушками и что-то оттуда переписывает на свой. Похоже, номера из списка контактов.

– Маленький надрез. Укол. Почти не больно. Я не возьму много. Только чтобы поддерживать силы. Ты мне поможешь, родная? Я знаю, ты не откажешь в помощи.

Мавна тяжело сглотнула. Звучало в самом деле не так уж страшно: она же сдавала кровь на анализы и даже несколько раз была донором – когда училась в колледже. Это же почти то же самое… Только не в самых стерильных условиях. Если не задумываться о том, что её кровь потом будут пить, – то даже не противно.

– Ты правда возьмёшь чуть-чуть? – уточнила она полушёпотом. При Смороднике обсуждать свою кровь казалось как-то странно.

– Обещаю. Кружечку.

– Кружечки бывают разные…

– А вот Мавну ты не тронешь. – Смородник убрал телефон в карман и со вздохом встал со стула, выпрямляясь во весь рост. – Хочешь крови? Не вопрос. Во мне её больше. От «кружечки» не загнусь.

– А я будто бы загнусь!

Мавна и сама не поняла, почему её так возмутило это замечание, но ни Смородник, ни Варде не обратили внимание на её выкрик.

– Ты воняешь, – скривился Варде, презрительно глядя на Смородника снизу вверх.

– Взаимно. Решай: пьёшь вонючую или не пьёшь вообще. Как там твоя рука?

Варде растерянно пощупал плечо через свитер:

– Да так себе. Посмотришь?

Мавна крутила головой, глядя на них обоих. Кажется, у них был общий небольшой секрет, который они скрыли от Мавны.

– Что с рукой? – спросила она.

– Немного поцарапали, – прокряхтел Варде, закатывая рукав.

Смородник грубо схватил его за шиворот и поволок в сторону ванной, подальше от Мавны. Она не стала идти за ними: пускай уж сами разбираются. Если не услышит звуки смертельной драки, то не станет вмешиваться. Голова немного разболелась от мыслей, в животе заурчало. Мавна сложила руки на столе и со стоном уткнулась в них лбом.

– Мальчики, мальчики… – пропыхтела она.

Они вернулись минут через двадцать. Варде выглядел посвежевшим, а у Смородника было перевязано запястье. Мавна отвела взгляд, стараясь не думать, чем они там занимались и как именно всё происходило. Всё-таки при мысли о распитии крови становилось неприятно.

– Приготовить оладушков? – просиял Варде. – Не хочешь остаться, дорогая?

– Что-то я устала. – Мавна красноречиво указала Смороднику взглядом на дверь. – Если с твоей рукой правда ничего серьёзного и если ты насытился, то мы навестим тебя завтра. Я была рада убедиться, что ты в порядке.

Варде сник, улыбка угасла.

– Как хочешь. Могли бы поваляться в кровати, поиграть в приставку. Можно хотя бы обнять тебя на прощанье?

Он развёл руки в стороны – бледный мальчишка в зелёном на фоне стены с растениями в горшках. Мавна встала, отодвинула стул, шагнула ближе и сама прижалась к нему, по-дружески обхватив за плечи. Руки Варде сомкнулись на её спине, а лицо уткнулось в сгиб её шеи. Она слышала, как Варде глубоко и жадно вдохнул около её уха, и кожу обдало прохладой. Пульс Мавны чаще затрепыхался под кожей, будто жизнь в ней взбунтовалась против такой близости болотистой и неживой сущности.

– Поехали за хачапури, – напомнил Смородник настороженно.

Мавна выпуталась из объятий Варде. Во рту стало сухо от накатившего волнения, усталость и головная боль сильнее сдавили её холодным кольцом. Или холод возник только после его прикосновений?..

– До встречи, – тихо проговорила Мавна.

– До встречи, – печально ответил Варде.

* * *

– Кажется, вот здесь. – Смородник вынул ключ зажигания и отстегнул ремень. Мелькнул бинт, оставшийся на запястье после «кормёжки» Варде.

Мавна тоже расстегнулась, готовая выйти из машины.

Осенний ветер принёс запахи бензина и пережаренного дешёвого кофе. Мавна глубоко вдохнула и улыбнулась.

Дорога немного помогла ей прийти в себя после странного, сбивающего с толку визита к Варде. Весь путь от его дома она молчала и старалась не думать ни о чём – только смотреть в окно на осенние пейзажи, вдыхать аромат своих духов. Украдкой посматривать на руки Смородника на руле и на его профиль с сосредоточенно стиснутыми губами. Наверное, это была наилучшая стратегия в её положении: плыть по течению, не позволяя мрачным мыслям закручиваться вихрями в голове и утягивать её на дно.

На удивление, ей действительно нравилось это всё: дороги, чистый кожаный салон автомобиля, заправки и закусочные, фонари и пустыри за окном. Она кинула взгляд на Смородника, который тут же нацепил свои тёмные очки. Он схватился за пачку сигарет, но вовремя вспомнил, что они на заправке.

– Пошли. – Он мотнул головой в сторону красной палатки, от которой заманчиво пахло жареным мясом и тестом. – Тебе с двойным сыром?

Мавна округлила глаза от восторга:

– О… А такое бывает?

Усмехнувшись, Смородник спокойно достал банковскую карту и направился к палатке.

– Тут бывает. Кофе взять?

– О… – Мавна засунула палец за ремешок сумки, стеснительно его потеребив. – Было бы хорошо.

Кофе она напилась и на работе. Но там был совсем другой, приличный и красивый, с пышной пенкой и правильно сваренный. Но в заправочном дрянном кофе из дешёвого стаканчика определённо была какая-то своя романтика. И ей хотелось, чтобы Смородник протянул ей такой стаканчик, а вместе с ним – пару стиков сахара. Они бы стояли, не отходя далеко от палатки, и пили отфыркиваясь обжигающий кофе с противными горчащими нотками, которые нельзя перебить даже сладостью. И хачапури. Конечно, в мечте Мавны обязательно был хачапури.

Она поняла, что замерла и глупо таращится на Смородника, ковыряя несчастный ремешок.

И, кажется, снова влезает в долги. Пятьсот за коктейль, триста пятьдесят за духи, а с кофе и пирогом выйдет вообще за тысячу. Взять в счёт зарплаты?

Смородник с самым серьёзным видом кивнул и наклонился к окошку палатки. Произнёс несколько слов, которые Мавна не разобрала. И, только когда ему ответил продавец, она поняла, что они разговаривали на райхианском.