Две дамы и римские ванны - Анна Викторовна Дашевская

***

Аббатиса стояла возле окна и вглядывалась в темноту. Синьора Бридели еле заметно покачала головой, подошла и вытянула из сжатых пальцев край шторы. Впрочем, голос её звучал мягко и утешительно, словно обращалась она к одинокому гостю, потерявшему единственные подходящие очки.

– Присядьте, дорогая. Вы хотели поговорить с леди Камиллой? Она здесь.

Мать Октавия повернулась. Полина подумала мельком, что можно было так не стараться с утешением, аббатиса явно в боевом настрое. Что-то она очень хочет получить…

– Добрый вечер, экселенца, – поздоровалась аббатиса. – Добрый вечер, синьора.

Леди Камилла кивнула.

– И вам доброго вечера, матушка. У вас был вопрос к нам?

– М-м-м… Даже не знаю, с чего начать… Вы ведь знаете, что из нашего хранилища похитили одно из сокровищ, скульптурное изображение Великой Матери, дарованное королём Гарольдом?

– Насколько мне известно, злоумышленники ничего не похищали, а всего лишь отключили проектор, – голос Камиллы звучал так холодно, что Полина поёжилась. – Там ведь не было самой статуэтки, разве не так? Магически воссозданное изображение реликвии, нематериальная копия. Поэтому, уважаемая аббатиса, если вы хотите от нас с мисс Майнд какой-то помощи, начните с начала. С правдивого начала. И пожалуйста, сформулируйте, чего именно вы хотите.

Мать Октавия прикусила губу.

– Поделом мне, – сказала она со смешком. – Целыми днями вижу только моих… куриц восторженных, утратила навык правильного разговора. Простите… – помолчала пару секунд и продолжила. – Нематериальная копия, совершенно верно. Оригинал забрали на реставрацию и исследование в венецианские мастерские дома Морозини полтора года назад. Должны были вернуть ко дню Перелома года, но вот уже больше трёх месяцев прошло, а они молчат.

– Вы не задавали вопросы?

– Задавала, разумеется. Вначале сама, потом через его преосвященство архиепископа Гвискарди. Монсиньор направил запрос в канцелярию дома Морозини и письмо лично синьору Николо.

– Николо Морозини? – переспросила леди Камилла. – Он теперь глава клана?

– Да. Последние два года.

Камилла хмыкнула и жестом попросила аббатису продолжать.

– Не думаю, чтобы один из высоких кланов унизился до таких банальных действий, но статуэтка им явно нужна, понимаете?

– Понимаю. Да, возможно, вы и правы, но что именно вы хотите от нас?

– Вернуть статуэтку, – быстро ответила аббатиса.

– Обратитесь в суд.

– Судиться с кланом Морозини? На венецианской земле? Смешно…

– Есть ещё и королевский суд, уж он-то рассудит по справедливости. Я думаю, и монсиньор Гвискарди поддержит вас, – леди Камилла в упор посмотрела на мать Октавию, та отвела взгляд. – Синьора, говорите правду, или же попрощаемся здесь и сейчас. Ни я, ни мисс Майнд никак не заинтересованы в этой интриге. Мы сюда приехали, чтобы пройти курс процедур, и это всё!

– Хорошо… Хорошо. Я в плохих отношениях с Николо Морозини. Это личное, рассказывать не буду, но… мы не друзья. И примирение невозможно. Монсиньор принадлежит не только храму, но и клану, и сперва станет выгадывать для себя и всех Гвискарди преференций. Мне же нужно вернуть статуэтку, потому что это единственное сокровище нашего монастыря! Поэтому я прошу вас переговорить с заинтересованными сторонами…

Леди Камилла постучала пальцами по столу.

– Синьора аббатиса, вы говорите «а», но остальных букв алфавита я не слышу. Это вам нужно моё содействие, но пока что не было сделано ни одного предложения, чтобы меня заинтересовать. Поэтому…

– Я готова выполнить ваши пожелания! – перебила её монахиня.

– Поэтому, – продолжила леди Камилла, словно не слыша сказанного, – завтра вы пришлёте мне письмо, в котором будут чётко оговорены ваши пожелания и предложения. А я так же письменно соглашусь на них или откажусь. Теперь же, – она встала и стряхнула с юбки невидимую соринку, – мы с мисс Майнд уходим. День был долгим и тяжёлым, знаете ли.

Их никто не останавливал…

Возле лестницы леди Камилла приостановилась и сказала:

– Пойдёмте, подышим свежим воздухом, очень уж напряжённый был разговор.

– Хорошо, – ответила Полина.

За последние полчаса это было первое произнесённое ею слово.

Всё так же молча они вышли из отеля и неторопливо пошли по узкой тихой улице. Полина вздохнула.

– Спрашивать можно? Или лучше не мешать?

– Спрашивайте.

– Почему вы? И зачем вам я?

– Во-первых, я хорошо знаю Николо Морозини. Когда-то он был поверенным в делах Венеции в Бритвальде, и мы много раз встречались. В том числе и в нашем доме. Как-то раз молодой человек – а Николо был тогда очень молод! – попал в неприятности, и мой муж его выручил, так уж вышло, что он оказался рядом. Поэтому синьора аббатиса попала в яблочко: если я попрошу, Николо не откажет.

– А вы захотите просить? Долг-то с его стороны будет уплачен… И потом, откуда этой самой матери Октавии знать такие детали жизни представителя чужого клана в далёкой стране?

– Не знаю, – задумчиво ответила леди Камилла. – Вы правы, это интересный вопрос.

– А что во-вторых?

– Во-вторых, для такого рода переговоров обычно выбирают кого-то со стороны, незаинтересованное лицо. В самой Венеции, да и здесь, на teraferma18, трудно найти кого-то, кто никак не связан ни с одной из семей. А я, с одной стороны, чужая всем, с другой… – тут леди Камилла криво усмехнулась. – С другой, если вы заметили, ко мне относятся с большим уважением.

– Заметила.

– И не спрашиваете, почему?

Полина пожала плечами.

– Если будет можно, вы сами расскажете. Если нет, к чему сотрясать воздух?

– Ну, вот и ответ на вопрос, зачем мне нужны вы, – Камилла остановилась и глубоко вдохнула влажный вечерний воздух. – Цветами пахнет, чувствуете?

Честно говоря, пахло хвоей, но спорить Полина не стала, только предложила:

– Пойдёмте в отель, мы обе легко одеты, а ветерок холодный.

Они повернули назад. Проходя мимо закрытых ворот «Grand hotel Del Sole», обе покосились в ту сторону: на воротах висел солидный замок, окна были темны.

– Оттоленги назвал аббатису по имени, – вспомнила Полина уже возле парадного входа в их отель. – Забыла, как именно, имя какое-то необычное. Может быть, он что-то знает о ней?

– Может быть, – задумчиво ответила леди Камилла. – Вот только захочет ли рассказывать?

***

Полина уже легла и даже начала засыпать, когда засигналил её коммуникатор. Звонила Марина, та самая Марина, которую она сама разбудила сегодня утром. Сто лет назад, по ощущениям…

– Ты что, спишь? – в голосе подруги звучало искреннее возмущение. – Я тебе столько накопала!

– Уже не сплю, – Полина подложила под спину пару подушек, села и уставилась на лицо в коммуникаторе самым преданным взглядом. – Говори! И с меня причитается.

– Отлично. Тогда привезёшь мне шёлковый платок с венецианской тематикой, – распорядилась Марина. – А теперь слушай. Ульрик