Барышня-бунтарка - Яна Епринцева

– Радимир… – начала я, но голос сорвался от волнения.

– Да, Искра? – отозвался за моей спиной мужчина.

Он не делал попыток прижать меня к себе или прикоснуться как-то особенно интимно. К моему облегчению Ярогорский держал дистанцию и не позволял ничего лишнего. И это вселяло в меня некоторую надежду.

Я нервно сглотнула и с усилием прочистила охрипшее горло.

– Прошу вас, отпустите меня! – я повернулась назад, насколько это было возможно в моём положении, и посмотрела мужчине в глаза. – Позвольте мне стать жрицей и провести остаток жизни в смирении, а не разврате! Умоляю вас, не троньте меня!

Радимир бросил на меня быстрый взгляд и вновь обратил внимание на дорогу.

– Не просите об этом, – сухо произнёс он.

Сердце моё ухнуло вниз. По его тону сразу стало понятно, что мольбы бессмысленны. Но я всё равно не желала сдаваться.

– Но почему? Вам жаль тех золотых монет, что были уплачены за меня? – воскликнула я чуть не плача.

– Отнюдь. Деньги заботят меня меньше всего, – произнёс мужчина, глядя прямо перед собой.

– Если не деньги, что тогда? – не отставала я.– Неужто вы не сможете подобрать кого-то… Подыскать женщину, более подходящую для любовных утех?

– Более подходящую, чем вы? – Радимир поднял одну бровь и, прищурившись, взглянул на меня.

– Да, именно так! – быстро закивала я.

Ярогорский выпрямился в седле, расправил свои богатырские плечи, моментально став надменным и отстранённым.

– Это невозможно. И прошу вас, оставим этот разговор, он меня утомляет, – сквозь зубы процедил бывший офицер.

Глава 20

Я не посмела настаивать, боясь рассердить его. Мне оставалось лишь бороться с подступающими слезами и ожидать свою незавидную участь.

А между тем дорога, по которой мы ехали, становилась всё шире и ухоженнее, что означало близость к столице. Я возвращалась туда, откуда сбежала, и ничего не могла с этим поделать.

По обеим сторонам от проезжего тракта тянулись засеянные поля, и всё чаще встречались деревеньки. Также в изобилии попадались трактиры и постоялые дворы, ведь в любое время года в столицу съезжается люд со всего княжества, желая продать свои товары на большом местном базаре или же, наоборот, прикупить необходимые в быту вещи.

В одном из таких трактиров мы наскоро перекусили и выпили чаю, а потом продолжили свой путь.

Ярогорский не делал попыток заговорить со мной, я тоже не произносила ни звука. В полной тишине мы провели весь оставшийся путь к дому Радимира. Но моё молчание вовсе не означало, что я сдалась. Всю дорогу я размышляла и пыталась придумать выход из сложившейся ситуации, ведь становиться покорной игрушкой в руках отставного военного мне не хотелось.

Вот только ничего путного на ум не шло. Очень уж беспокойными выдались последние часы. Вновь и вновь вспоминалось мне жестокое убийство жрицы и слова полицейского о том, что оно не первое и подобные преступления уже происходили. И это пугало меня.

«Почему Макошь не зачищает своих жриц? Почему отрезает нить их судеб столь жестоким образом? Ладно Всеведа, она прожила долгую жизнь и в любом случае умерла бы в ближайшем будущем. Но ведь среди других жертв вполне могли быть молодые женщины. Неужели богиня не в силах позаботиться о них?» – размышляла я, пока мы ехали по улицам города к дому Ярогорского.

О чём думал мужчина, мне было неизвестно. Он почти не смотрел в мою сторону, а лицо его оставалось непроницаемым и строгим.

Наконец, мы въехали во двор его особняка, чему я даже обрадовалась. От долго сидения в неудобной позе у меня затекли все мышцы. Особенно учитывая то, что я всё время была в напряжении, боясь лишний раз прислониться к телу мужчины, изо всех сил стараясь не прижиматься к нему.

Возле дома нас встретил расторопный слуга. Он появился так быстро и бесшумно, что я невольно вздрогнула. Работник ловко ухватил лошадь под уздцы, а как только Радимир спрыгнул и помог мне спуститься, увёл её куда-то.

Мы же остались стоять возле ступеней, ведущих к парадному входу. Я не торопилась заходить в дом, и Ярогорский не двигался с места, пристально глядя на меня, и попыток пригласить внутрь, не делал.

– Чем я не угодил вам, Искра? Вам противен мой внешний вид, манеры или репутация? Почему вы сбежали, не дав мне шанса понравиться вам? Быть может, моё общество со временем перестало бы тяготить вас, тем более что я приложу все усилия для этого, – заговорил он, когда я меньше всего этого ожидала.

Я подняла на мужчину глаза. Уж чего я точно не могла сказать, так это того, что Радимир противен мне. Он был красив. Ярогорский отличался привлекательность всегда: и в идеально отутюженной офицерской шинели, в домашней рубашке из тонкого льна, в которой он спускался к ужину, и в походной одежде, испачканной землёю и пропахшей потом, что была на нём сейчас.

Черты его лица были безупречны, а зелёные глаза могли свести с ума своей невероятной, завораживающей глубиной. Тонкие губы его, сейчас были сжаты в нитку, но я отлично знала, какими мягкими и горячими они могут быть.

При мысли о поцелуях, которыми осыпал меня молодой мужчина, мои щёки загорелись. Не в силах выносить смущение, я отвернулась и прижала к лицу ладони.

– Ответьте же, Искра, я жду, – Радимир не дал мне уйти от этого разговора.

Преодолевая внезапное смущение, я вскинула голову.

– Неужели вам непонятно?  – мне потребовалось приложить усилия, чтобы распалить свою внутреннюю злость. – Я не хочу быть любовницей! Бесправным существом, бессловесной куклой в руках избалованного мужчины! Меня беспокоит моё будущее!

Радимир непонимающе нахмурился:

– Будущее?

– Именно! Как быстро я вам надоем? И надолго ли ваше отвращение к браку? Кто даст мне гарантии, что вы не выставите меня на улицу после того, как натешитесь вдоволь? – воскликнула я.

– Никто. Разумеется, у вас нет никаких гарантий, – сухо ответил он.

– В этом-то всё и дело! Через месяц, другой, самое большее через год, вам наскучит моё общество. Или, не исключаю, вы захотите жениться. А что будет в этом случае со мной? – моё смущение прошло так же быстро, как и появилось, осталась лишь злость.

– Так в чём же проблема? Если вы так уверены, что через месяц надоедите мне, соответственно, и держать вас рядом я не буду. Отправитесь в храм, станете жрицей, как и хотели. Обещаю, я даже доставлю вас туда со всевозможным удобством. Но при условии, что