Последнее слово единорогов - Виолетта Орлова
Сейчас сквозь мутную пелену боли Инк вновь видел Артура – но уже не таким, как раньше, в ином образе. Доспехи торжественно сияли на избранном всаднике, ибо он теперь являлся победителем, а не побежденным. Человек, прошедший столько всего дурного! Столкнувшийся с предательством, отчуждением, непониманием, открытым противостоянием, болью, как физической, так и моральной, смертью близких, но при этом сохранивший сердце в чистоте и не потерявший веру в людей. И в этот самый блистательный миг Инкард отчетливо понял, почему именно Артура выбрал фиолетовый единорог. Он действительно был этого достоин.
– Как ты? – с искренним состраданием в голосе поинтересовался клипсянин, начав исцелять Инка.
– Бывало и получше, – прохрипел тот сквозь силу. – Рад, что ты одолел его.
– Это вовсе не я, – серьезно ответил вдруг Артур. – Это ты его победил, Инк. Поборол свой страх. Я горжусь тобой.
– Я чуть было новый страх не заработал, когда ты накинулся на меня с ножом, – мрачно пошутил Инк.
– Значит, я был настолько убедителен? – обаятельно улыбнулся Артур, и Инк вновь ощутил в сердце страстное желание идти за этим человеком до конца. Они ведь стали почти как братья. Да-да, именно братом, а не другом, – вдруг представил себе Артура Инк.
– Послушай… Значит, моего отца все-таки нет в живых, да? Нороган и был Доландом?
Клипсянин с грустью склонил голову.
– Боюсь, Нороган обманул нас всех. Прости меня, Инк, я взрастил в твоем сердце ложную надежду.
– Я еще не говорил тебе, но… Он и меня пытался обмануть, когда спустился в твоем облике посидеть у камина. Нороган хотел, видимо, убедить меня в том, что избранный всадник не так уж и благороден. Но я сразу догадался, что это не ты.
– И как ты это понял? – улыбнулся Артур другу.
– Он пытался свалить с себя ответственность, а это совсем не в твоем стиле. Ты принимаешь все шишки за других.
– Меня-то он успешно вводил в заблуждение. Ведь раньше я думал, что у всех Теней желтые глаза. Но с Нороганом ошибся. Знаешь, мне кажется, это оттого, что он был еще и естествознателем. Когда я прочитал «Последнее слово», он обернулся и взглянул на меня… Тогда я увидел его глаза – жуткие, словно их залили маслом.
Разговаривая подобным образом, Артур полностью исцелил Инка, и тот с легкостью поднялся с земли, испытав невероятное облегчение.
– Что ты чувствуешь? Ты ведь теперь могущественный естествознатель, – с живым любопытством поинтересовался Инкард у Артура.
Клипсянин дурашливо скривился:
– Честно? Я бы с удовольствием свалил на кого-нибудь эту ответственность. Например, на тебя.
– Артур, это точно ты?
– Нам надо придумать пароль, пока у тебя не развилась паранойя.
– Рядом с тобой каких только болячек не заработаешь… – проворчал Инк, – смотри, что это там?
Артур резко обернулся. Но сперва, еще прежде чем увидеть, он почувствовал. Легкое дуновение воздуха – ветер ласково пошевелил одежду, растрепал волосы, и словно нежно коснулся его сердца, обращая в камень.
– И-инк… – слабо прошептал Артур, ибо в этот момент ему требовалась поддержка друга. По щекам побежали горячие слезы, но на губах уже расцвела счастливая улыбка – так бывает, когда происходит долгожданная встреча, в возможность которой ты давно уже перестал верить. Как бы мы встретили тех, кого безвозвратно потеряли? Что бы сказали? Нечто банальное, вроде приветствия, закричали от радости, поплакали или просто помолчали бы рядом, взявшись за руки? Артуру не было нужды говорить лишнего, ибо общение их происходило в мыслях.
Неуверенно, почти робко приблизился всадник к своему единорогу. Тому самому, фиолетовому. С которого началась вся история. Крылатый зверь величаво стоял на обрыве, там, где некоторое время назад любовался природой Нороган. Кожа его, рог и крылья торжественно светились в ночной мгле, рассеивая сумрак – словно он сам представлял собой источник света.
Начался мелкий дождь – холодная вода стекала по лицу Артура, удачно маскируя слезы. Столько разных мыслей приходило ему в голову: то он готов был вопить от радости, то в сознании его поднимался острый вопрос: почему ты оставил меня? Артур закрыл глаза, боясь подумать лишнего. Он страшился, что счастливое видение исчезнет. Единорог сам подошел к нему и крепко прижался теплым боком, ибо крылатые звери не умеют обнимать по-другому.
– Я… Почему ты оставил меня? – сквозь слезы шептал Артур, выплескивая родному существу горечь, накопленную за все время, что они находились в разлуке. Никогда он не показывал ни перед кем свою слабость, но сейчас не было нужды притворяться.
Баклажанчик выглядел озадаченным.
– Разве я оставил тебя? – удивленно спросил он.
Артур вскинул голову и хотел было ответить, как вдруг перед лицом его начали мелькать видения: то единорог показывал ему прошлое.
Вот он сам стоит возле своей лошади на берегу озера: несчастный и загнанный, тело его дрожит в лихорадке, над ним нависает жестокий армут с плетью наперевес. Момент, когда они с Киримом и Тэнкой пытались убежать из рабства господина Ролли. Вот губы его отчаянно шепчут: «спаси меня, спаси». И лошадь, словно вняв просьбе хозяина, самоотверженно бросается на его защиту.
– Так это был ты? – слабо вскрикнул Артур, все еще плохо понимая. Но Баклажанчик не ответил, а продолжил показывать картинки.
Снова он. Лежит в блистательном Пандектане. Над чудесным садом наблюдается красивый закат, но он совсем отчаялся, ибо вскоре должна прийти Сури – его главный мучитель и враг. И опять он умоляет о помощи. В этот момент в комнату вбегает Алан.
– Я не понимаю! – прервал единорога Артур. – Это же был не ты! Алан сам нашел меня, по собственной воле.
Баклажанчик снисходительно улыбнулся.
– Алан хотел тебя отыскать, да, но именно я направил его и помог найти. Ты просил помощи – ты ее получил. Почему ты думаешь, что я не могу действовать через
