Полукровка - Василий Горъ

— Не планету, а только ее столицу… — угрюмо уточнил я, вспомнив, как выглядели «пятна» от орбитальных ударов на дневной стороне и сумасшедшие пожары на ночной.

— Ладно, сформулирую свою мысль по-другому: не вмешайся мы в ход боя, евры могли уничтожить еще и все население столичной агломерации. А так оно вы-жи-ло! Вопросы?

Я невольно вздохнул:

— Есть. Один: надолго?

Искин не стал кривить отсутствующей душой:

— Не знаю. Но у них появился шанс. Так что перестань рефлексировать и свяжись с Юрченко: вам пора забирать Синицыных…

Связался. Убедился в том, что он выжил. Сообщил ориентировочное время подбора. И был вынужден пообщаться с адмиралом Талызиным. Само собой, не «вживую», а пряча реальное лицо за аватаркой. Хотя вру: никакое это было не общение — командующий флотом попытался меня захвалить и переманить к себе на должность командира рейдовой группы особого назначения, а я поблагодарил за предложение, честно сказал, что служу в ведомстве, в которое мечтал попасть с самого детства, и попросил в очередной раз пополнить мне боекомплект. Причем как можно оперативнее, ибо тут, на Твери, меня больше ничего не держит, а основная боевая задача, поставленная руководством, еще не выполнена.

— Вы сожгли что-то еще? — удивился адмирал, выслушал односложный утвердительный ответ, как-то понял, что подробностей не будет, уважительно хмыкнул и пообещал, что МОЙ запрос будет удовлетворен вне очереди. И не обманул — мы провели на летной палубе флагмана всего несколько минут. А потом снова спрятались под «шапкой», вылетели на оперативный простор, вошли в атмосферу и набрали Синицыных. Вернее, набрал. Павел Анатольевич, снова оккупировавший кресло оператора систем КТК. Ну, а я подключился к каналу «вторым темпом», так что увидел, как в окне «Контакта» возникает хмурое лицо Костяна и конечно же, вдумался в монолог порученца Переверзева:

— Добрый вечер, Константин Петрович. Я — майор Юрченко, сотрудник службы специальных операций СВР. Неплохо знаком с вашим одноклассником, поступившим в Академию ССО. В данный момент нахожусь на Твери по делам ведомства, однако уже через час-полтора вылечу на Смоленск. У меня появилась возможность выполнить просьбу Тора Ульфовича и доставить вас на вашу родную планету. К слову, намного более защищенную, чем эта. И если вы не возражаете, то вам надо добраться до пересечения улиц Ковалевской и Алабина, подняться на крышу жилого комплекса «Тополь», выйти из лифтового холла, повернуть направо и добраться до ограждения посадочной площадки для грузовых флаеров. Проблем с системами контроля доступа не будет: вам надо будет засветить лицо перед сканером на любом входе на территорию ЖК — и все двери начнут открываться автоматически.

Синица поздоровался, поиграл желваками и задал Багру встречный вопрос:

— Тор не мог предложить эвакуацию одному мне. Значит, у вас есть места для меня и моего отца, верно?

— Да: он попросил забрать вас и Петра Игоревича.

Тут мой друг немного поколебался и отжег по полной программе:

— Господин майор, эвакуируйте, пожалуйста, вместо нас трех осиротевших сестер: старшей — семнадцать, средней — двенадцать, а младшей — семь, и они весят меньше нас! Мы, мужчины, как-нибудь выживем даже в том случае, если следующая атака Коалиции увенчается успехом. А девочки — как вы наверняка понимаете — нет. И… Тор поймет и поддержит. Без вариантов…

Глава 35

28 августа — 2сентября 2469 по ЕГК.

…Искин системы безопасности жилого комплекса «Тополь» продержался против Феникса порядка тридцати секунд, а потом капитулировал. Перетягивать на себя все функции побежденного мой ИИ, естественно, не стал — взял под контроль только один «пучок» лифтов, камеры СКН и несколько дверей. А потом озадачил. Меня:

— Тор, наши данные о том, что в этом ЖК сохранилась нормальная жизнь, не соответствует действительности: в холле и большей части помещений двух первых этажей обосновалась шайка каких-то проходимцев, наслаждающихся временным беззаконием!

— Дай картинки! — потребовал я, покосился на майора Юрченко, дремавшего в кресле оператора систем КТК, но среагировавшего на злость в моем голосе, и уточнил: — Нам обоим.

Феникс развернул голограмму у дальней стены и показал, как проводят время очередные твари в человеческом обличье: пьянку во взломанном магазине спиртных напитков, «веселье» обдолбанных торчков в разграбленном салоне женского белья, бессмысленную и беспощадную драку в фойе и многое другое.

— Боюсь, что с преодолением такого «кордона» у Синицыных и их протеже возникнут серьезные проблемы… — мрачно пробормотал Павел Анатольевич. И не угадал — я распорядился отправить вниз «Голиафов» и где-нибудь заныкать.

В общем, к моменту появления в холле жилого комплекса наших новых пассажиров дроиды успели «окопаться» в квартирах третьего этажа и на обеих лестничных клетках первого. Поэтому на хамское требование предводителя этой шайки-лейки оставить им девочек и валить куда подальше разозлило не только Петра Игоревича и Костяна. Но если они успели только поудобнее перехватить невесть где раздобытые куски арматуры и сделать по шагу-другому вперед, то одна пара умных «железяк» вынесла двери и вломилась в помещение с флангов, а вторая разнесла окна, спрыгнула во двор, ворвалась через центральный вход, выпустила по коротенькой очереди из скорострелок над головами обнаглевшего быдла и рявкнула через динамики синтезированным голосом:

— Они идут дальше. А вы сваливаете. Или остываете. У вас пять секунд на принятия решения…

Решение озвучили из положения «лежа». И, получив боевой приказ искина, бодренько поползли к выходу. Само собой, не по прямой, а по не в пример более сложным траекториям. Чтобы, ненароком, не расстроить «Голиафов».

Синицыны сочли это нормальным. А после того, как Феникс открыл дверцу центрального лифта, подхватили под локотки одну недобро прищурившуюся и двух бледных девиц, довели до кабинки, запустили внутрь и вошли следом. Не тупили и на крыше — как только Павел Анатольевич выглянул из-под «шапки» и призывно махнул рукой, сорвались на бег и через считанные секунды взбежали по аппарели. Пока по той же аппарели поднимались дроиды, приехавшие на крышу на другом лифте, Багор обменялся рукопожатиями с Петром Игоревичем и Костей, поздоровался с девицами и перешел на командно-штабной — коротко, но предельно доходчиво описал правила поведения на военном корабле, поднял на первую палубу, заселил в третью и четвертую каюты, а затем вывесил над своим коммом текст подписки о неразглашении, дал прочитать, объяснил все «тонкие» места и собрал автографы. На электронный планшет, прихваченный с собой как раз на этот