Сабатон. Системный приручитель 3 - Алексей Пислегин
Ручеёк спотыкался, цеплялся за деревья. Он плохо понимал, где сможет пройти, а где нет. Как близко к нему кусты и древесные стволы, куда лучше сместиться. Глаза помогали слабо, и ориентироваться приходилось на слух и нюх.
Ручеёк даже вывалил язык, чтобы чувствовать потоки воздуха.
Страшно горели ожоги, и боль совсем не утихала. На глаза сами собой наворачивались слёзы, ещё сильнее ухудшая видимость.
Пока что спасали лишь хитрость и природная ловкость мийю. Сколько раз он выгадывал для себя лишние удары сердца, избегая цепких когтей хозяина, не сосчитать.
Он проскальзывал под торчащими корнями, как червь, и неожиданно выскакивал, обманывая тварь. Он использовал склоны, по которым массивному хозяину было сложнее подниматься. Он даже один раз подманил того к оврагу так, что гигант свалился. Ручеёк, правда, чуть не полетел следом — но Тёплая Мать сжалилась над ним, и он смог броситься дальше.
На теле появились новые раны: мийю много раз натыкался на ветки, корни, падал на камни. Он расшиб коленки и локти, рассёк бровь и даже несколько раз до крови прикусил язык. Расцарапал ладони, чуть не выбил глаз — но продолжал бегство.
Хорошо, что было уже не так жарко: в небе скапливались облака, превращаясь в тяжёлые чёрные тучи. Быть дождю.
Великий Вожак говорил, что они в горах, что погода тут может поменяться стремительно. Это ничего, главное, чтобы дождь не помешал его бегству.
Путь он всё-таки не забыл, хоть и боялся этого до ужаса. Даже пробежал мимо места, где они бились совсем недавно с кабанами и волками. И позволил себе подхватить с земли облепленную мухами тушку поросёнка.
Отогнал жужжащих тварей и жадно обгрыз поросячью лапку. Клыки рвали плоть, Ручеёк торопливо её глотал. Великий Вожак дал ему пожирание, чтобы он мог скорее заживлять раны.
Ручеёк им воспользовался.
Впрочем, он почти сразу отшвырнул тушку — и так очень рискнул и замедлился, пусть и не сильно.
Копьё и щит пришлось бросить, из оружия остался только кинжал. Драться без усов будет сложно, но если придётся — даже так он постарается продать свою жизнь подороже.
Однажды Ручеёк уже отказался бороться — и лишился всякой чести воина.
Радовало одно — он уже близко к проходу в родной лоскут. Вот только и хозяин близко… Когда топот стал раздаваться совсем рядом, Ручей использовал рывок. Ослабевшие ноги налились горячей силой, мийю оттолкнулся от лесной подстилки — и мощный прыжок швырнул его вперёд, в очередной раз выиграв ещё несколько ударов сердца.
Нужная поляна стала ещё ближе.
Вперёд! Вперёд! Великий Вожак справится даже с хозяином. А если Ручеёк и Рыжая помогут ему — этот большой удивительный мир примет их, признав своими.
Они будут жить под небом, под этой потрясающей синей бездной, которой Ручеёк в первый раз испугался, как маленький котёнок. Это так странно, когда над головой нет переплетения деревьев. Странно — и удивительно прекрасно.
Он слышал эти слова только в сказках.
Небо.
Ветер.
Солнце.
Дождь.
А теперь видел всё сам. Видел, ощущал. Будто сам стал героем удивительной истории про славных воинов былого мира.
Впереди показался сияющий проход, и обрадованный Ручеёк плечом влетел в ствол дерева. Побитое тело пронзила новая вспышка тупой боли, нога зацепилась за корень — и он кубарем покатился по земле.
Нет! Только не сейчас, когда цель так близко!
Треск, грохот — хозяин снова рядом. Ручеёк успел вскочить, но оторваться уже не успевал. Отчаянно использовал каменную кожу. Шкура затвердела в тот же миг, шерсть поднялась дыбом. Вовремя!
Могучий удар в спину чуть не выбил из мийю дух. И выбил воздух из лёгких. Его швырнуло вперёд, и Ручеёк разом пролетел половину поляны. Закувыркался по земле, расшвыривая в стороны подстилку — и рванул дальше, уже на ходу с хрипом вдохнув воздух.
Даже выпрямляться не стал, запрыгал на четвереньках, как дикий зверь.
В глазах потемнело, плясали синие яркие мухи, ещё и снова не вовремя слёзы навернулись. Страшнее всего было промахнуться мимо сияющего прохода, но Ручеёк почувствовал его: по окаменевшей коже пробежала странная щекотка, заставляющая едва заметно шевелиться шерсть. Высунутый язык и нос ощутили покалывание. И даже оплавленные усы задрожали, чувствуя проход.
Так происходит каждый раз — но впервые Ручеёк так обрадовался этим странностям.
В синее свечение он проскочил без всяких ошибок, потерял себя на миг во вспышке — и очнулся от боли, когда покатился по утоптанной до состояния камня земле родного лоскута.
В нос ударили знакомые запахи, но дым и кровь среди них были лишними. Мёртвые слуги уже здесь? Или Великий Вожак бился с мийю?
Ручеёк вскочил на ноги, жадно стараясь отдышаться после удара в спину — и хапая широко открытым ртом горькую гарь.
На стене впереди висел мёртвый воин. Не было здесь ни Великого Вожака, ни Рыжей. А дальше полыхала роща, и зарево освещало мир дрожащим оранжевым светом.
Огонь был близко.
Вперёд было не пройти.
Когда Ручеёк оглянулся — из тусклого синего сияния прохода как раз показалась огромная серая рука. Хозяин светлого леса пришёл в Тёмную Рощу — за ним.
С другой стороны — пламя.
Куда теперь?
Глава 27
Проблемы сегодня не только у нас
В сознание Юля вернулась мгновенно. Так она часто просыпалась: сон вроде бы ещё не растворился и держит в своих объятиях, но мозг вдруг молнией прошибает мысль — опоздала!
Будильники Юлю не брали совершенно, так что опаздывала она часто.
Сейчас было в разы хуже. Едва сознание вышло из черноты небытия, девушка похолодела от ужаса. В голове было только: монстры! бой! ребята!
С криком она рванулась и, превозмогая болезненный шум в голове, села и зашарила
